Поль ланжевен: «понимание ценнее знания» - этюды об ученых.

ЛАНЖЕВЕН Поль (Langevin Paul ) (23. I .1872 - 19.X II .1946) - французский физик, член Парижской АН (1934). Р. в Париже, в семье коммунара. Окончил Школу физики и химии (1891) и Нормальную школу (1897), после чего в течение года работал в Кавендишской лаборатории у Дж. Дж. Томсона . В 1902 получил степень доктора в Парижском ун-те. В 1900 там же получил место лаборанта, а в 1902 начал работать в Коллеж де Франс (с 1909 - профессор). Одновременно с 1903 стал профессором Школы физики и химии, заменив на этом посту П. Кюри , а с 1925 и до последних лет жизни был ее директором.

Работы посвящены ионизации газов, квантовой теории, теории относительности, ультраакустике, магнетизму.
Уже в докторской диссертации «Исследования в области ионизированных газов» изложил ряд важных и оригинальных результатов, в частности открыл существование тяжелых ионов, масса которых в 1000 раз превышает массу обычных.
Однако на первом плане в творческом наследии Ланжевена стоят его исследования в области магнетизма.

В 1905 разработал термодинамическую и статистическую теории диа- и парамагнетизма. Доказал универсальность диамагнетизма и его связь с эффектом Зеемана, теоретически обосновал независимость диамагнетизма от температуры. Статистическая теория парамагнетизма Ланжевена дала ясную молекулярную картину явления и возможность вычислить значения парамагнитного момента и магнитного момента атомов молекул вещества. Развитый статистический метод Ланжевен использовал для построения теории эффекта Керра.

Разработал (1916) методы получения ультракоротких упругих волн при помощи пьезокварца. Заставляя кварц колебаться под действием переменного электрического поля, получил ультразвуковые волны. Свой метод получения ультразвуковых волн первый применил в подводной сигнализации, ультраакустическом эхолоте, для обнаружения подводных лодок. В 1925 построил мощный излучатель высокочастотных акустических колебаний, впервые осуществив возбуждение кварца переменным током высокого напряжения, сконструировал подводный ультразвуковой кварцевый передатчик. Является пионером ультраакустики.

Исследования посвящены также электродинамике, электронной и квантовой теории.
Принимал активное участие в развитии специальной теории относительности.
Независимо от А. Эйнштейна установил в 1906 взаимосвязь между массой и энергией и первый пришел в 1913 к понятию дефекта массы.
В 1911, исходя из идеи А. Зоммерфельда о квантовании механического действия, показал, что оно приводит к кванту магнитного момента - магнетону и вычислил его величину.

Был блестящим популяризатором и комментатором новых идей в физике. В 1911 сформулировал эффект релятивистского замедления времени в форме парадокса близнецов (участников космического путешествия). Его лекции оказали немалое влияние на французских физиков.
В философских вопросах стоял на позициях материализма.

Известный общественный деятель, активный борец за мир и справедливость, принимал активное участие в протесте против «дела Дрейфуса», в организации в 1932 вместе с А. Барбюсом и Р. Ролланом Амстердамского антифашистского комитета, в создании Народного фронта Франции в 1935, свыше 20 лет работал в Лиге прав человека (в последние годы - президент). Был искренним другом Советского Союза, одним из организаторов об-ва «Франция - СССР», его председателем (1946).

Член Академии наук СССР (1929), Лондонского королевского об-ва и др. Создал школу физиков (

ЛАНЖЕВЕН ПОЛЬ - французский фи-зик и об-щественный дея-тель, член Па-риж-ской АН (1934 год), почетный член АН СССР (1929 год), член Лон-дон-ско-го ко-ро-лев-ско-го общества (1928 год).

Сын член Па-риж-ской ком-му-ны К. П. Лан-же-ве-на. Окон-чил Выс-шую шко-лу при-клад-ной хи-мии (1891 год), за-тем Нор-маль-ную шко-лу в Па-ри-же (1897 год), по-сле че-го в те-че-ние го-да ра-бо-тал в Ка-вен-диш-ской ла-бо-ра-то-рии в Кем-брид-же у Дж.Дж. Том-со-на. С 1900 года пре-по-да-вал в Па-риж-ском университете. С 1902 года ра-бо-тал в Кол-леж де Франс (с 1909 года профессор), од-но-вре-мен-но с 1905 года за-ни-мал ка-фед-ру в Выс-шей шко-ле при-клад-ной хи-мии в Па-ри-же, ос-во-бо-див-шую-ся по-сле ухо-да П. Кю-ри; с 1925 года ди-рек-тор этой шко-лы.

На-учные тру-ды Ланжевен по-свя-ще-ны ио-ни-за-ции га-зов, маг-не-тиз-му, кван-то-вой тео-рии, тео-рии от-но-си-тель-но-сти, аку-сти-ке. Ис-сле-до-ва-ние ио-ни-за-ции в га-зах со-ста-ви-ло пред-мет его дис-сер-та-ции (1902 год). Ис-хо-дя из ки-не-тической тео-рии га-зов, Ланжевен раз-ра-бо-тал тео-рию дви-же-ния за-ря-жен-ных ио-нов в га-зе, по-ка-зал су-ще-ст-во-ва-ние тя-жё-лых ио-нов (т. н. ио-ны Лан-же-ве-на), мас-са ко-то-рых в 1000 раз пре-вы-ша-ет мас-су обыч-ных, ввёл по-ня-тие ве-ро-ят-но-сти ре-ком-би-на-ции, раз-ра-бо-тал ме-то-ды оп-ре-де-ле-ния под-виж-но-сти ио-нов. Важ-ней-шие ра-бо-ты Ланжевен от-но-сят-ся к тео-рии маг-нит-ных яв-ле-ний. На ос-но-ве элек-трон-ных пред-став-ле-ний раз-вил (1903-1905 годы) ста-ти-стическую тео-рию диа- и па-ра-маг-нит-ных яв-ле-ний, дал ис-тол-ко-ва-ние за-ко-нов маг-не-тиз-ма, экс-пе-ри-мен-таль-но ус-та-нов-лен-ных П. Кю-ри, а в 1910 году - тео-рию двой-но-го лу-че-пре-лом-ле-ния в элек-три-че-ском и маг-нит-ном по-лях. Эти ра-бо-ты бы-ли пер-вой по-пыт-кой при-ме-не-ния ста-ти-стической фи-зи-ки к изу-че-нию маг-нит-ных свойств ве-ще-ст-ва. Раз-ви-тый им ста-ти-стический ме-тод на-шёл впо-след-ст-вии ши-ро-кое при-ме-не-ние. Зна-чительный вклад внёс в раз-ра-бот-ку ди-на-ми-ки элек-тро-нов (1904 год), в раз-ви-тие отдельных во-про-сов тео-рии от-но-си-тель-но-сти и ре-ля-ти-ви-ст-ской элек-тро-ди-на-ми-ки. Ланжевен за-ни-мал-ся так-же тео-ри-ей бро-унов-ско-го дви-же-ния и др. во-про-са-ми тео-ре-тической фи-зи-ки. Раз-ра-бо-тал (1916 год) ме-то-ды по-лу-че-ния ульт-ра-ко-рот-ких уп-ру-гих волн при по-мо-щи пье-зо-к-вар-ца. Этот ме-тод ис-поль-зо-ван Ланжевеном и его со-труд-ни-ка-ми для под-вод-ной сиг-на-ли-за-ции и раз-вед-ки (об-на-ру-же-ния под-вод-ных ло-док) в го-ды Первой ми-ро-вой вой-ны. Соз-дал на-учную шко-лу, сре-ди его уче-ни-ков - Л. де Бройль, Ф. Жо-лио-Кю-ри, Ф. Пер-рен.

Боль-шое зна-че-ние име-ла об-щественная дея-тель-ность Ланжевена. В 1917-1922 годах вы-сту-пал за при-зна-ние Советской Рос-сии, в 1919 году Ланжевен - один из ос-но-ва-те-лей Круж-ка дру-зей но-вой Рос-сии. В 1920 году бо-рол-ся за ам-ни-стию уча-ст-ни-кам вос-ста-ния на французском фло-те в Чёр-ном мо-ре. С 1927 года ви-це-пре-зи-дент, в 1944-1946 годах пре-зи-дент Ли-ги прав че-ло-ве-ка. Один из ор-га-ни-за-то-ров Ме-ж-ду-народного кон-грес-са про-тив вой-ны (Ам-стер-дам, 1932 год), Ме-ж-ду-народного ан-ти-фа-ши-ст-ско-го кон-грес-са в Па-ри-же (1933 год) и ру-ко-во-ди-те-лей па-ци-фи-ст-ско-го Ам-стер-дам-Плей-ель-ско-го дви-же-ния в 1933-1939 годах, председатель Все-мир-но-го ан-ти-фа-ши-ст-ско-го комитета (с 1933 года), гла-ва Комитета бди-тель-но-сти ин-тел-ли-ген-тов-ан-ти-фа-ши-стов (с 1934 года). Ос-но-ва-тель и главный ре-дак-тор об-щественно-по-ли-тический журнал «La Pensée». В мар-те 1940 года вы-сту-пил на за-се-да-нии во-енного три-бу-на-ла в за-щи-ту 44 аре-сто-ван-ных де-пу-та-тов от Французской ком-му-ни-стической пар-тии (ФКП). В октябре 1940 года по-сле ок-ку-па-ции Фран-ции германскими вой-ска-ми аре-сто-ван, в де-каб-ре то-го же го-да вы-слан в город Труа под над-зор по-ли-ции, в мае 1944 года не-ле-галь-но вы-ехал в Швей-ца-рию. По-сле воз-вра-ще-ния на ро-ди-ну в сентябре 1944 года всту-пил в ФКП, в 1946 году председатель общества «Фран-ция - СССР».

Сочинения :

Избр. про-из-ве-де-ния. Ста-тьи и ре-чи по об-щим во-про-сам нау-ки. М., 1949

Œuvres scien-tifiques. P., 1950

Избр. тру-ды [по фи-зи-ке]. М., 1960.

Доклад на торжественном заседании, посвященном 85-летию со дня рождения П. Ланжевена

Поль Ланжевен - не только выдающийся физик, но и крупный прогрессивный общественный деятель и большой друг Советского Союза. В 1924 г. он был избран членом-корреспондентом Академии наук СССР, а в 1929 г. его выбрали почетным членом Академии наук СССР. Он также был членом различных академий и научных обществ в ряде стран; так, в 1928 г. он был выбран иностранным членом Королевского общества Англии, в 1934 г.- в Парижскую академию наук. Этот почет он заслужил как физик, выполнивший исключительно важные научные работы.

Основные его труды относятся к теоретической физике, и наиболее крупные из них - это магнетизм, где его работы до сих пор имеют значение и считаются классическими, и акустика. Ланжевен нашел метод и осуществил возбуждение ультразвуковых волн и впервые предложил использовать для этого пьезокварц. Сейчас на этой основе выросла целая область науки и техники.

Надо сказать, что влияние Поля Ланжевена на развитие мировой физики было очень велико и не ограничивалось этими двумя областями. Ланжевен был еще большим учителем, у него было много учеников, из которых двое получили мировое признание, один из них Луи де Бройль, другой Фредерик Жолио-Кюри.

Хотя Ланжевен и публиковал сравнительно мало работ, но он был очень щедрым учителем, давал идеи, вдохновлял и поддерживал своих учеников. В этом отношении его влияние на французскую физику, если бы это можно было учесть, а этого, к сожалению, сделать нельзя, наверное, не меньше, а даже больше, чем влияние работ, которые он напечатал.

Я довольно часто встречался с Ланжевеном, и мне посчастливилось снискать его дружбу, и сейчас я вспоминаю о нем с исключительно теплым чувством.

Охарактеризовать облик Ланжевена, я думаю, можно одним словом: он был человеком, во всем служившим прогрессу, он был прогрессивным в науке, прогрессивным в своих политических взглядах, прогрессивным в своих философских взглядах и прогрессивным в своей общественной деятельности. Эта прогрессивность проходит красной нитью через всю его жизнь. Культура человечества растет, наука двигается вперед, развивается социальный строй, углубляются наши философские представления о взаимоотношении человека с материальным миром. Хотим мы или не хотим, но все идет вперед. Люди делятся на три категории. Одни идут впереди и тратят все силы, чтобы двигать науку, культуру и человечество вперед,- это прогрессивные люди. Другие, и их большинство, идут рядом с прогрессом, сбоку, они не мешают и не помогают; и наконец, есть люди, которые стоят позади и придерживают культуру,- это консервативные люди, трусливые и без воображения.

Тем, которые идут впереди, приходится тяжелее всего, они пробивают новые пути для прогресса, на них сыплются всевозможные испытания судьбы. Таким был Поль Ланжевен, и судьба послала ему ряд тяжких испытаний. Спрашивается, почему есть такие люди, которые выбирают этот путь, что заставляет их идти впереди, когда приятнее и спокойнее идти сбоку, даже если не тащиться сзади?

Мне лично думается, что есть две причины. Умный человек не может не быть прогрессивным. Быть прогрессивным, понимать новое и к чему оно ведет, может только умный человек, наделенный смелостью и воображением. Но этого недостаточно. Надо еще иметь темперамент борца. Когда ум соединяется с темпераментом, человек поистине становится прогрессивным. Таким был Поль Ланжевен. Чаще всего в жизни мы наблюдаем, что только в молодости у человека наиболее ярко проявляется темперамент, который делает его прогрессивным, под старость человек хочет спокойно жить, поэтому молодежь, в особенности в студенческие годы, является наиболее прогрессивной частью человечества. С Ланжевеном этого не случилось. Он был борцом за прогресс до конца жизни, и чем он становился старше, тем более рьяно он боролся за прогресс. Вот эта необычайная черта в нем меня всегда поражала и вызывала глубокую симпатию и уважение.

Сейчас я хочу кратко рассмотреть его научную деятельность с точки зрения прогрессивности.

Первые его работы относятся к магнетизму, они были сделаны в 1907 г. Эти работы заключаются в том, что они впервые приложили развитую и обобщенную в это время Людвигом Больцманом статистическую механику к законам пара- и диамагнетизма, которые незадолго до этого были открыты Пьером Кюри, учителем и другом Ланжевена.

Теперь мы рассматриваем это как само собой разумеющееся, но если мы восстановим обстановку физики того времени, то увидим, что эти работы по своему существу были исключительно прогрессивными. В те годы идеи Больцмана входили в жизнь с большим трудом. Больцман в 1906 г. покончил с собой именно потому, что основная и смелая идея, которую он положил в основу своих работ по кинетической теории вещества,- связь энтропии с вероятностью осуществления молекулярных состояний, не была принята и признана. Ведущие ученые того времени, как, например, Оствальд, не хотели признавать вообще атомистическую теорию, и вокруг работ Больцмана бушевала буря. Ланжевен к первым своим работам по магнетизму подошел именно с точки зрения новых больцмановских взглядов.

Почти в то же время появляется работа Эйнштейна о теории относительности. Она была опубликована в 1905 г. С тех пор прошло уже 50 лет, и теперь только самые заскорузлые консерваторы возражают против основных идей теории относительности. Но когда она появилась, то, конечно, был поток возражений, и самые большие возражения были, конечно, против того закона, который первый раз формулировался совершенно четко и количественно,- об эквивалентности массы и энергии. Эта эквивалентность определяется законом, по которому масса вещества, помноженная на квадрат скорости света, может быть превращенной в эквивалентное количество энергии. Ряд ученых в этом видели нарушение закона сохранения энергии и закона сохранения материи- основ тогдашней физики, и это вызывало бурю возражений.

Ланжевен одним из первых с большой энергией пропагандирует во Франции идеи Эйнштейна. Он печатает почти одновременно с открытием закона Эйнштейна работу, в которой указывает, что отклонение значений масс атомов в периодической системе от величин, кратных массе атома водорода, возможно, связано с тем, что в сложных атомах появляется избыток энергии, который увеличивает их атомный вес. Теперь мы знаем, что это правильное предсказание, которое мог сделать только большой ученый, и оно неоднократно было потом проверено экспериментально. Теперь эти взгляды имеют точное теоретическое обоснование. Это еще раз показывает, как Ланжевен воспринимал новые идеи в науке и как проводил их в жизнь.

Конечно, теперь мы имеем атомную бомбу, которая продемонстрировала всему человечеству, какой силы достигает взрыв, когда вещество переходит в энергию. Простые подсчеты показывают, что при этом в атомной бомбе только один грамм вещества превращается в энергию, в водородной бомбе - не больше килограмма. О возможности такого колоссального эффекта при переходе вещества в энергию не раз говорили Эйнштейн, Ланжевен и другие передовые физики, но было немало и таких, которые не верили в это. Более яркую демонстрацию закона Эйнштейна, чем взрывы бомб в Хиросиме и Нагасаки, трудно придумать. И несмотря на это, к нам в редакцию "Журнала экспериментальной и теоретической физики" и по сей день поступают статьи с попытками опровергнуть справедливость теории относительности.

В наши дни такие статьи даже не рассматриваются как явно антинаучные. Это второй пример того, как Ланжевен 50 лет тому назад пошел передовым и правильным путем в физике.

Третий случай, характеризующий его прогрессивность в современной физике, я наблюдал лично. В 1924 г. я приехал в Париж к Ланжевену. Тогда он был профессором в Коллеж де Франс. Когда я пришел к нему, то он сразу мне сказал: мой ученик де Бройль сделал замечательную работу, я хочу, чтобы Он вам о ней рассказал. Он позвал де Бройля и попросил его в моем присутствии рассказать о волновой природе электронов; как известно, теперь эта работа стала классической. Тогда я видел, как Ланжевен был увлечен этой работой. Вполне возможно, что, не имея поддержки Ланжевена, де Бройль не отнесся бы к своей замечательной идее с такой смелостью, которая была нужна, чтобы ее развивать и проводить в жизнь.

То, что в то время эта идея вызывала большой скептицизм, можно проиллюстрировать следующим примером. Когда из Парижа я вернулся в Кембридж, я рассказал о работе де Бройля местным теоретикам. Поль Дирак тогда еще был студентом; он слушал у меня тот небольшой курс по магнетизму, который я тогда читал; он сидел на первой парте, и я не предполагал тогда, что из него выйдет крупный ученый, который найдет наиболее общие математические выражения идеям де Бройля. Главным теоретиком в Кембридже тогда был Фаулер. Ни он, ни его товарищи не хотели признать взглядов де Бройля и принимать их всерьез. И когда я предложил поставить доклад на эту тему на семинаре, то мне сказали: "Мы тратить время на это не будем". Уже через год или два, когда Шредингер сделал работу, в которой математически обобщил идеи де Бройля, и когда появилось ставшее теперь классическим уравнение Шредингера, в котором он показал, что то, что сделал де Бройль, есть не что иное, как собственное значение функций в известных уравнениях, то всем стало ясно фундаментальное значение работ де Бройля.

Очень поучительна история, как Шредингер создал свои уравнения. Шредингер тогда работал у Дебая, который и рассказал мне подробности, как Шредингер пришел к своим уравнениям. Прочтя работу де Бройля в "Comptes Rendus", Дебай предложил Шредингеру рассказать о ней на семинаре. Шредингер на это ответил примерно так: "О такой чепухе я не хочу рассказывать". Но Дебай, как старший руководитель, сказал, что все же ему надо это сделать. Тогда Шредингеру пришлось согласиться, и он решил попытаться представить на семинаре идеи де Бройля в более удобопонимаемом математическом виде. Когда ему удалось это сделать, то он и пришел к тем уравнениям, которыми он прославился на весь мир и которые носят теперь его имя.

Дебай мне рассказал, что, когда Шредингер излагал свою работу на семинаре, он сам не понимал, какое крупное открытие он сделал. Дебай тут же на семинаре сказал ему: "Вы сделали замечательную работу". Сам же Шредингер думал, что он только нашел хороший способ рассказать группе физиков о том, что сделал де Бройль. И это произошло через два года после того, как появилась работа де Бройля. Ланжевен сразу, с самого начала, раньше всех понял, что в идеях де Бройля заложена новая физика. Этот пример еще раз показывает его удивительное чутье ко всему прогрессивному. Меня всегда поражало в разговоре с Ланжевеном, как он умел широко видеть, что происходит в науке; можно было прямо преклоняться перед его прозорливостью.

В области общественной деятельности Ланжевен был так же прогрессивен, как и в физике. Он часто говорил с гордостью: "Я родился на Монмартре". Как известно, это самая пролетарская часть Парижа. Дед Ланжевена был простым слесарем, отец - землемером. Сам Ланжевен родился в 1872 г. в довольно бедных условиях, прошел городскую школу, потом путем стипендий получил высшее образование. Это был человек широко одаренный, учился он, конечно, блестяще. Потом он сделался учеником Пьера Кюри. Пьер Кюри направил его в Кавендишскую лабораторию, где Ланжевен работал в одной комнате с Резерфордом. В те годы Кембридж был уже центром физики. Директором Кавендишской лаборатории был тогда Дж. Дж. Томсон, который прославился тем, что открыл электрон, и созданная им область исследования прохождения электричества через газы была в те годы ведущей, такой, какой, например, в последнее время является ядерная физика * .

* (За годы, прошедшие после этого выступления, ядерная физика уступила ведущее место физике твердого тела и физике плазмы. )

В Кембридже Ланжевен сделал свою первую экспериментальную работу, и там началась его научная карьера. После этого в продолжение многих лет Ланжевен сохранил большую дружбу с английскими учеными, в особенности с Резерфордом. Ланжевен был обаятельным человеком, всегда располагающим к себе людей любого класса, и у него всюду были друзья. Вернувшись в Париж, Ланжевен стал работать в Коллеж Де Франс, где после своего учителя Пьера Кюри он занял место профессора. С первых же работ по магнетизму он стал одним из ведущих физиков во Франции.

Свою политическую деятельность он также начал очень рано, он начал ее примерно со студенческой скамьи. Начало его политической деятельности связано со знаменитым делом Дрейфуса - этим позорным судебным процессом, затеянным группой антисемитов, которых можно охарактеризовать как предшественников фашизма. Тогда за Дрейфуса заступился Эмиль Золя, написавший свою знаменитую книгу "J"accuse" - "Я обвиняю".

Когда Золя подвергался преследованию, Ланжевен выступил в его защиту. Это было его первое общественное выступление. Он часто, вспоминая об этом выступлении, говорил: "Да, это были хорошие времена, когда, представьте себе, судьбой одного человека можно было заинтересовать весь земной шар". После этого у него был целый ряд других политических выступлений, их перечень говорит сам за себя.

Ланжевен выступил в 1920 г. в Париже на митинге в зале Ваграм с яркой речью в защиту моряков черноморской эскадры, отказавшихся сражаться против молодой Советской республики. Ланжевен с такой же чуткостью, как и в науке, предвидел прогрессивное значение нашей социальной революции и сразу открыто стал на ее поддержку.

В том же году, когда он был профессором высшего учебного заведения, он выступил против использования студентов в качестве штрейкбрехеров во время забастовки транспортников в Париже.

Вместе с Роменом Ролланом и Анри Барбюсом он неуклонно выступал против фашизма.

Он выступал в защиту Димитрова во время Лейпцигского процесса.

Он был одним из самых активных защитников Эрнста Тельмана. Он был председателем Ligue des droits de l"homme (Лиги прав человека). Он не только возглавлял ее, но был одним из ее организаторов.

Он неоднократно выступал в защиту Испанской республики. В этом перечне повторяется одно слово: выступал, выступал, но за этим словом кроется большая общественная деятельность и большая организационная работа.

Ланжевен выступал с ярким осуждением Мюнхенского пакта, выступил против ареста 27 депутатов-коммунистов в начале войны.

Когда началась война, то мне была предоставлена возможность написать Ланжевену и предложить ему на время войны приехать в Советский Союз. Зная ту ненависть, которую питали к нему фашисты, было страшно за его судьбу во Франции, и, конечно, нужно было предоставить ему возможность уехать в страну, где он был бы в безопасности и мог бы продолжать борьбу за Францию. В письме он мне ответил, что с удовольствием приедет в СССР, но сейчас ему надо еще закончить одно дело: тогда в Парижском университете началось антисемитское движение, и Ланжевен возглавил борьбу с ним, и пока это движение не будет ликвидировано, он не чувствует себя вправе покинуть Париж.

Когда Ланжевен решил, что может покинуть Париж, то уже было поздно, гитлеровское правительство отказалось пропустить его через Германию. Париж был занят немецкими войсками. Ланжевен был сразу арестован. Два месяца он сидел в тюрьме, потом его отправили в небольшой город, где он занял место преподавателя физики в средней женской школе и занимал этот пост первую половину войны.

Семья Ланжевена была прогрессивной, и все они были борцами с фашизмом. Дочь Ланжевена была арестована и отправлена в Освенцим, где пробыла всю войну. Муж дочери, Соломон, известный коммунист, был o арестован и расстрелян немцами. Ланжевену пришлось покинуть Францию. Это была нелегкая задача - ведь ему было уже под 70 лет. Он бежал через горы в Швейцарию. Была инсценирована автомобильная катастрофа, его забинтовали и как раненого на руках перенесли через горы. Всю вторую половину войны он пробыл в Швейцарии, где он по мере своих сил продолжал принимать участие в освободительном движении. Когда он узнал о смерти, о расстреле своего зятя Соломона, он написал Дюкло письмо, в котором просил зачислить его в коммунистическую партию на то место, которое занимал Соломон. Таким образом, с 1942 г. до своей смерти 19 декабря 1946 г. он был одним из активных членов коммунистической партии.

Этот краткий перечень фактов, мне думается, дает достаточно яркую картину общественной и политической деятельности Ланжевена. И из этого перечня видно, что не было ни одного крупного прогрессивного события в Европе и во Франции, в котором Ланжевен не принял бы активного участия. Но были и другие области общественной жизни, где выступал Ланжевен, например, его живейшее участие в вопросах народного образования. Помню, однажды, будучи в Париже, я сказал Ланжевену, что мне придется поехать в Страсбург, прочитать лекцию в Страсбургском университете. Ланжевен ответил: "Очень хорошо, поедемте вместе, я тоже собираюсь в Страсбург, я должен там прочесть лекцию о преподавании французского языка в Эльзасе". Я был на его лекции, так же как он пришел на мою, и слышал, как интересно он разбирал вопрос о преподавании французского языка в Эльзасе. Это была нелегкая задача, поскольку с ним был связан сложный политический вопрос, потому что симпатии населения разделялись между Францией и Германией. Выступать Ланжевену приходилось с большим тактом. Слушая его, я видел, как исключительно искусно он построил свой доклад.

Такова картина его деятельности. Человек, который занимался такой прогрессивной деятельностью как в науке, так и в области социальной жизни, не мог не быть привлекательным, в особенности для молодежи.

Ланжевен был на 20 лет старше меня, но, несмотря на эту разницу в возрастах, общаться с ним было очень легко и просто. Он был исключительно обаятельный человек и пользовался большой любовью в самых широких массах Франции. Его любили, по-моему, все. Я не знаю человека, который к нему хорошо не относился бы. Даже люди противоположных политических взглядов хорошо к нему относились. Мягкость, исключительная доброта и отзывчивость побеждали и покоряли всех. С любым человеком, будь это премьер-министр или студент, он разговаривал совершенно одинаково, и оба чувствовали себя легко и просто.

В качестве примера отношения к нему различных людей я приведу ту телеграмму, которую прислал Эйнштейн после смерти Ланжевена в Парижскую академию. Эта телеграмма очень короткая, я выбрал ее не потому, что она написана Эйнштейном, а потому, что она, по-моему, исключительно хорошо и коротко выражает в действительности, кто такой был Ланжевен: "Известие о смерти Поля Ланжевена потрясло меня сильнее, чем многие случившиеся за эти годы разочарования и трагедии. Как мало бывает людей одного поколения, соединивших в себе ясное понимание сущности вещей с острым чувством истинно гуманных требований и умением энергично действовать! Когда такой человек покидает нас, мы ощущает пустоту, которая кажется невыносимой для тех, кто остается!"

В заключение мне хотелось бы сказать об одной маленькой черте его характера, которая придает еще более обаяния и человечности его характеру. У Ланжевена была одна слабость: он любил вино. Любил он вино не в вульгарном смысле, но он любил аромат вина, он любил вино как дегустатор. Он говорил: "Вино не пьют, о нем говорят!" Он брал бокал вина, держал его в руке, вдыхал его запах и говорил, что это бургундское такого-то года, такой-то марки, тогда был такой-то урожай винограда и он отличается такими-то свойствами. Он мог целую поэму рассказать о бокале вина. Он гордился своим знанием вина. Это было его, как говорят англичане, hobby.

Как-то в Цюрихе во время одной конференции я сидел вместе с ним в ресторане за одним столом. Каждый раз он очень тщательно выбирал наиболее редкое вино и тут же читал мне лекцию об этом вине. Его знания о вине были не любительские. Французские виноделы после сбора винограда приглашали его к себе, чтобы он оценил, какое через несколько лет выйдет из него вино. Он ездил к ним и очень гордился тем, что с его мнением считаются бургундские виноделы. Но больше всего он гордился тем, что однажды в долине реки Вар, на юге Франции, когда он дегустировал вина, он "открыл" новое прекрасное вино. Так из плебейского красного вина, по его оценке, было сделано марочное вино.

И тому, что он открыл новый сорт марочного вина, он искренне радовался и этим очень гордился. Не теория магнетизма, которая была его величайшей победой, о ней он не рассказывал, а о вине новой марки, открытом им в долине Вар, он рассказывал с большой страстью.

Вот краткий очерк деятельности и облика этого замечательного прогрессивного человека. Я считаю большим счастьем для себя, что мне пришлось знать и любить этого замечательного человека и общаться с ним.

У Ланжевена суровое лицо солдата, острые усы, строгие глаза. Он и был солдатом – всю жизнь дрался за истину, за разум, за человека. Когда он умер, друзья и ученики сравнивали его с Декартом, с великими французскими энциклопедистами. Эту преемственность, впрочем, подмечали не только друзья.

Холёный гестаповец с маленьким серебряным черепом на рукаве задумчиво сказал ему на допросе:

– Вы опасный человек, столь же опасный, как ваши революционеры 1789 года и ваши энциклопедисты…

Это после того, как, прищурившись на череп, Ланжевен признался, что расизм и нацизм его враги. Поль Ланжевен родился в семье простого рабочего в 1872 году и, по его словам, «воспитывался среди прекрасного народа Парижа». Способности мальчика были настолько очевидны, что, несмотря на бедность родителей, он получил образование в числе тех считанных счастливцев, за которых платил муниципалитет. Одним из четырёх преподавателей маленькой Школы индустриальной физики и химии, который руководил его лабораторными работами, был 22-летний Пьер Кюри. Дружба и наука связали их на всю жизнь. Учителя школы помогли ему скопить деньги уроками, чтобы поступить в Высшую нормальную школу. Два часа в день он занимался латынью, восемь – математикой, четыре – репетиторством и поступил в лучшее учебное заведение Франции.

С дипломом физика он уезжает в Кембридж, в легендарную Кавендишскую лабораторию – детище великого Джеймса Клерка Максвелла. Его учителем был знаменитый Дж. Дж. Томсон – Джи-Джи, наставник гениев, обладавший секретом получения необыкновенного сплава строгой классической науки и юношеского критического задора. Ланжевен сидел в одной комнате с Эрнестом Резерфордом и занимался изучением электропроводности газов. Это была очень серьёзная работа, но она не помешала им устроить весёлую пирушку, когда Джи-Джи открыл электрон.

Поль Ланжевен сделал в физике очень много. Он создал электронную теорию магнетизма. Его диссертация об ионизированных газах признана классической, в учебники вошёл «метод Ланжевена», «коэффициент Ланжевена», «ионы Ланжевена», «рекомбинации по Ланжевену», «формула подвижности Ланжевена».

Альберт Эйнштейн признал: «Было ясно, что Ланжевен прошёл самостоятельно путь через тот же лабиринт, который некогда проделал и я. Несомненно, что, если бы я не напечатал моей работы, он достиг бы цели рано или поздно, и сделал бы это раньше, чем все другие». Это было главное, что он не сделал. Главное, что он сделал, – теория диамагнетизма и парамагнетизма.

Ланжевен был современником титанов физики. Есть учёные, которые сделали больше его. Но ведь есть ещё Человек. И тот же Эйнштейн говорил о Ланжевене уже вне связи с теорией относительности– «Его жажда помочь людям достичь более счастливого существования была, может быть, ещё сильнее, чем его страсть к чистому интеллектуальному познанию… Я могу лишь выразить благодарность судьбе за то, что знал этого человека, этого чистого и лучезарного человека…»

Его убеждения были неотделимы от принципов, которые он исповедовал в науке так же, как Ланжевен-человек был неотделим от Ланжевена-учёного. «Я признаю, – говорил он, – что по-настоящему понял историю физики лишь после того, как усвоил основные идеи диалектического материализма».

Симпатии Ланжевена к нашей стране определились естественно, сами собой, стали конкретным воплощением его политических взглядов, морали, чести. Не мог быть другим человек, который публично выступил в 1920 году с протестом по поводу превращения студентов в штрейкбрехеров во время забастовки транспортных рабочих. Не мог быть другим человек, который считал, что «моряки спасли честь Франции, прекратив интервенцию» на Чёрном море. Как злободневно сегодня звучат его слова: «Несомненно, что с точки зрения духовной культуры без России Европа перестаёт быть Европой, и сотрудничество с русскими, начатое двести лет назад, приобретает все большее и большее значение по мере того, как начинают все лучше использоваться неограниченные ресурсы этой молодой страны, стремящейся к знанию». Эти слова о сотрудничестве он подкрепляет делами: едет в Москву, встречается с физиками Харькова, читает доклад в Тбилиси. Он был первым председателем общества «Франция-СССР».

С самых юных лет, с того дня, как слушал он Жореса, громившего обвинителей Дрейфуса, Ланжевен встал на путь беспощадной борьбы с мракобесием. Ещё на первом своём международном конгрессе он спорил с немцем Ленардом о кинетической теории газов. Так и не успели тогда помириться. А потом уже не могли. Другой стала тема спора, когда Ленард надел повязку со свастикой, когда методологические разногласия превратились в «теории» «еврейских атомов» и «арийских атомов», когда портрет Гитлера, которому салютовал Ленард, висел в тюремной камере Ланжевена.

Он не случайно попал в грязную одиночную камеру – председатель Всемирного антифашистского комитета 1933 года, организатор Комитета бдительности антифашистской интеллигенции 1935 года, директор прогрессивного журнала «Мысль» 1939 года, первый французский интеллигент, арестованный гитлеровцами. У его дочки Элен был славный муж, Жак Соломон – врач, ставший талантливым физиком. Он был коммунистом, как и его жена, и с первых дней оккупации ушёл в подполье. Когда его арестовали, он сказал совершенно спокойно:

– Логика говорит за то, что я буду расстрелян. Я читал «Майн кампф» и знаю, на что могу рассчитывать.

Его мучили долго. Потом расстреляли. 26 сентября 1944 года 72-летний Поль Ланжевен пришёл к Жаку Дюкло и сказал, что просит принять его в коммунистическую партию на то место, которое занимал физик Жак Соломон.

После его смерти Ф. Жолио-Кюри сказал: «Ланжевен был одним из наиболее выдающихся людей современности».

Ланжевен Поль (1872-1946) - французский физик, общественный деятель, коммунист, по философским взглядам - сторонник диалектического материализма , член Парижской академии наук, иностранный член АН СССР (1929). Ланжевен принадлежит ряд крупных исследований в области ионизации газов, в теории пара- и диамагнетизма и др. В работах Ланжевена дана научная интерпретация преобразований Лоренца, явления дефекта массы, корпускулярно-волнового дуализма, статистических закономерностей микроявлений и др. С целью пропаганды «идей современного рационализма» Ланжевен основал в 1939 журнал «La Pensee» («Мысль»). Он выступал с критикой позитивистских концепций, индетерминизма, субъективистских толкований соотношения неопределенностей.

Философский словарь. Под ред. И.Т. Фролова . М., 1991, с. 215.

Ланжевен (Langevin), Поль (23.I.1872 - 19.XII.1946) - французский физик и общественный деятель. Родился в семье рабочего, участника Парижской Коммуны 1871 года. Окончил Школу физики и химии (Париж, 1891) и Высшую нормальную школу (1897). С 1909 года - профессор Коллеж де Франс. Член Парижской АН (с 1934), почетный член АН СССР (с 1929). Основные труды - по ионизации газов, теории парамагнетизма и диамагнетизма и акустике. Ланжевену принадлежат также труды, посвященные истолкованию основных теорий современной физики: квантовой механики и теории относительности. В 1917-1922 годы выступал за признание Советской России, был одним из основателей "Кружка друзей новой России" (1919), боролся за амнистию морякам - участникам восстания во французском флоте на Черном море (1919), против использования французских студентов в качестве штрейкбрехеров. Ланжевен - один из организаторов антифашистских конгрессов в Амстердаме (1932) и Париже (1933), Комитета бдительности интеллигентов-антифашистов (1934), активный сторонник Народного фронта во Франции (1935-1938), основатель прогрессивного общественно-политического журнала "La Pensée" (1939), один из активных членов Лиги прав человека, в которой работал свыше 20 лет. 20 марта 1940 года выступил на суде военного трибунала в защиту 44 депутатов-коммунистов. 30 октября 1940 года был арестован немецко-фашистскими оккупантами, в декабре 1940 года отправлен под надзор полиции в город Труа (Северная Франция). В мае 1944 года с помощью своих друзей - участников Движения Сопротивления Ланжевен бежал в Швейцарию. В сентябре 1944 года, вскоре после освобождения Парижа (25 августа 1944 года), возвратился во Францию. 26 сентября 1944 года вступил в ряды Французской компартии. В 1946 году был избран председателем общества "Франция-СССР". Ланжевен дважды (в 1928 и 1931) посетил Советский Союз.

H. A. Кислица. Москва.

Советская историческая энциклопедия. В 16 томах. - М.: Советская энциклопедия. 1973-1982. Том 8, КОШАЛА – МАЛЬТА. 1965.

Далее читайте:

Исторические лица Франции (биографический указатель).

Сочинения:

Избр. произв., пер. с франц., М., 1949.

Литература:

Старосельская-Никитина О. А., Общественная и политическая деятельность П. Ланжевена (1917-1940), в кн.: Французский ежегодник. 1958, М., 1959,

Paul Langevin. Ecrits philosophiques et pédagogiques, "Pour l"ère nouvelle", 1947, nouméro spécial, mars-avril.