Варвара караулова дала тюремное интервью она пересмотрела свои взгляды. Подлинная история россиянки варвары карауловой в эксклюзивном интервью первому каналу: что толкнуло ее под флаги игил Караулова что с ней

Журналист «Медузы» Евгений Берг поговорил с Павлом Карауловым.

- Вы принесли с собой бумаги - это шпаргалки?

Просто выписываю важные моменты по делу. Каждый день к ним обращаюсь, обновляю, правлю. Это тезисы, которые важны, чтобы понять - обвинение рассыплется рано или поздно.

- Какие были первые ощущения, когда вы услышали приговор?

Для меня это величайшая трагедия. То, чего не может быть. Подростковые ошибки, депрессивное состояние - ни в одной стране уголовную ответственность за это не назначали.

- Что вы сейчас намерены делать?

Адвокаты подали апелляционную жалобу в Верховный суд. Мы с самого начала настаивали, что обвинение ни на чем не основано. Следствие ведется, чтобы уйти от предположений и апеллировать к уликам, фактам, свидетелям - но здесь ничего из этого нет. Часть свидетелей обвинения Варю даже никогда не видели и не были [с ней] знакомы. А среди других свидетелей были два следователя по делу, хотя в Уголовно-процессуальном кодексе сказано, что это невозможно.

Я рассчитываю на разумность Верховного суда. Адвокаты отметили, что Московский окружной военный суд не принял во внимание решениеПленума Верховного суда. Оно появилось недавно, 3 ноября 2016 года, там очень четко написано, что такое террористические действия.

- Там говорится, что это либо пропаганда терроризма, либо участие в самих террористических действиях.

Верно. Должно быть одобрение терроризма подсудимым. А с точки зрения суда, Варя не сказала, что ей не нравится терроризм - и таким образом его одобрила.

- Адвокаты делают прогнозы по поводу обжалования?

Прогнозы в данном случае неблагодарная тема. Но у меня высокая уверенность, что все это рассыплется на уровне Европейского суда по правам человека.

- Когда для вас началась эта история?

Вечером 27 мая 2015 года. В тот день Варя сказала матери, что будет у меня. Мы разведены. Варя живет с матерью, но и с моей семьей проводит время. В 23:30 звонит бывшая супруга: «Ты не знаешь, где Варя?» Говорит, что ее дома нет, хотя, как правило, Варя была не позже девяти вечера. Но главное, первый раз она не погуляла вечером с собакой.

- Она могла быть с друзьями.

Практически все ее время занимали спорт, учеба в МГУ и собака. В школе у нее была отличная компания. Но потом она поступила в МГУ, на философский факультет - семь девочек и один мальчик в группе. Со школьными товарищами дистанция нарастала, и со временем друзей-то практически и не осталось. Варя все больше времени проводила в интернете.

- Молодого человека тоже не было?

Вообще, я стеснялся, не задавал такие вопросы. По поводу друзей спрашивал, а по поводу мальчиков напрямую - нет. Хотя какие-то мысли закрадывались… Я еще много времени на работе проводил, в общем, недоработка. Первая влюбленность была по переписке в интернете, как потом уже выяснилось. Ее подруги рассказали.

- Как вы ее искали?

В ту же ночь мы с бывшей супругой поехали писать заявление в полицию. Потом я два дня провел в поисках в Москве. Всех, кого мог, подключил. На следующий день я был в центральной приемной ФСБ, писал заявление. Была пятница, принимать не хотели, но я, честно говоря, немножко вспылил, и все-таки приняли.

- Зачем в ФСБ? Заявления в полицию было недостаточно?

Оно уже везде было: прокуратура, МВД. Все, что я обзванивал в первую очередь - госпитали и прочее, - там ее не было. Надо было расширять круг поисков, и я это делал. Подключая всех, кого знаю.

- Из правоохранительных органов?

Всех, кого я знаю - из разных областей. МИД, «Аэрофлот», Интерпол - все, кому я мог закинуть эту информацию.

- Откуда у вас такой круг общения?

Я в жизни работал на разных должностях, жил за границей, знаком со многими людьми. Участвовал в крупных государственных проектах - по информационным технологиям, инженерным технологиях. Работал в области финансов, чуть-чуть в банковском деле. В общем, широкий спектр.

- Связи как-то помогли?

Я получил информацию, что Варе выдали заграничный паспорт в МИДе, и она вылетела в Стамбул. От наших служб безопасности я это узнал дня через три. Дальше стал распространять информацию через социальные сети.

- Объявление о пропаже дочери (сейчас удалено - прим. «Медузы» ) набрало какое-то гигантское количество перепостов.

20 тысяч, кажется, в первые два дня. Резонанс был очень широкий. В первый день мне пришло звонков 15, а на третий уже за две сотни. Телефон не смолкал - SMS, вотсап, фейсбук, email. Писали из Испании, Португалии, Англии, Франции, Скандинавии, СНГ. Советовали, помогали, говорили, что сейчас реально ведется широкая вербовка в Сирию, страны Средней Азии, все это происходит через Турцию. На второй день активизировалась пресса.

- То есть поднять шум - это был осознанный шаг?

Да. Чтобы собрать информацию и, основываясь на ней, попытаться выстроить логику дальнейших поступков.

- Что было на третий день поисков?

К тому времени я собрал уже много информации. Через штаб-квартиру в Лионе удалось открыть дело в Интерполе. Мне говорили: «Тебе ничего не добиться, пока ты не будешь на месте. Никто о твоей дочери не побеспокоится, срочно лети в Турцию». В ФСБ меня, естественно, отговаривали от поездки. Тогда я спросил: «Вы сами-то полетите? Вы что-то будете делать?» Ну, ответ сам собой напрашивался, и тогда я сказал, что буду спасать свою дочь сам. Взял билет на 2 июня; помню, что в обед давал интервью НТВ, и мне приходит подтверждение на рейс. Они спрашивают: «Может, мы тоже полетим?» Я: «Да, пожалуйста».

- А вы телевизор тогда часто смотрели?

Если честно, я очень далек от телевизора, плохо себе представляю, что такое Первый канал или НТВ. Только в последнее время начал понимать, что есть какая-то разница.

- Тем же вечером вы вылетели в Стамбул?

Да, если я правильно помню. При этом сотрудники ФСБ предупредили, что это опасно для жизни. Меня, естественно, это совершенно не интересовало. Я это говорю не для того, чтобы набрать очков, а потому из истории нашей семьи люди все-таки должны извлекать уроки. Мне до сих пор звонки приходят, люди спрашивают, что делать.

- Что делать, если ребенка завербовали?

Если дочь, например, начала переодеваться [в мусульманскую одежду], перестала есть - и так далее… Если вы думаете, что этих случаев единицы - нет, их тысячи.

- Случаев вербовки молодых девушек?

Да. Вербовка через любовь, привязанность, как в какой-нибудь деструктивной секте. Это происходит и в южных республиках России, и в Москве. Спецслужбы это не отрицают - порядка 2800 человек было завербовано в 2016 году (в «Перечне террористов и экстремистов (действующих)» Росфинмониторинга на 29 декабря 2016 года было 6899 человек - на 2,5 тысячи больше, чем годом ранее - прим. «Медузы» ). Это те, про кого у них есть информация.

- Как вы искали Варвару в Турции?

Первым делом я пытался в аэропорту узнать, проходила ли Варя паспортный контроль. Было трудновато без турецкого языка. Помогал чуть-чуть гугл-переводчик, но не сильно. А по-английски они знали по два-три слова. У меня были с собой бумаги на турецком с описанием моей истории, особые приметы Вари - спасибо сотрудникам турецкого посольства в Москве, помогли составить. Всю ночь продолжалась какая-то суета, но в итоге помощи в аэропорту я не получил. Утром 3 июня я приехал во Дворец правосудия в Стамбуле - у них там концентрируются силовики. Мне удалось чудесным образом попасть к верховному прокурору страны и обратиться к нему как к отцу.

- Прямо лично обратиться?

Да, лично, у него в кабинете.

- Так запросто к нему прошли?

Естественно, там кордоны на пути к нему стоят. Но люди, как ни странно, вошли в мое положение, и по-английски понимали. В общем, мне удалось попасть. Прокурор выслушал, поддержал меня и инициировал расследование. Позже от оперативников я получил видеозапись прилета Вари. У них очень развита сеть видеонаблюдения и можно было отследить прохождение паспортного контроля, выход из аэропорта, машину, на которой она уехала. Но, к сожалению, машины менялись, и мы ее потеряли.

Затем обратился в консульство России в Стамбуле. Консул отнесся с пониманием, сразу же принял, дал рекомендации, как продолжать поиск, но аккуратно намекнул, что над делом уже работают профессионалы. Мол, чем-то конкретным не помогу, но если что - звони, вот мой личный телефон. Это, на самом деле, очень много, я реально благодарен за это.

В Турции очень многие люди на меня выходили, журналисты сразу начали преследовать. Я был не против: в этот же день на телевидении вышла какая-то передача, возник резонанс. Люди буквально на улице подходили, подбадривали. Звонили, предлагали услуги переводчика. Мнение общественности было совершенно однозначным: девочке надо помочь, а этих, как их называют, «шайтанов» - наказать. Мне знакомые и друзья сказали, в каких районах можно искать Варю. Я стал ездить по этим местам, пытаться говорить с муллами, с представителями общин, просто с людьми.

- Просто подходили с фотографией Вари?

Да. У меня были эти распечатки с информацией, показывал их, говорил, что за беда, кто я такой. Отношение было в основном положительное за парой исключений.

- Сколько мест вы обошли?

Практически все, что я планировал; расстояния большие - город гигантский, а районы были на окраинах. Поездок шесть по три часа минимум. Три дня с утра до вечера был занят только этим. К сожалению, прямым успехом все эти усилия не завершились.

- После этих трех дней не появилось отчаяние?

Понятно, что ощущения по синусоиде были. То тебя обнадеживают, появляется волна, а потом сменяется разочарованием, потому что приезжаешь в очередной район, и надежды не оправдываются. Но отчаяния, желания все бросить не было. Я знал, что я уеду домой только с Варей.

- Как удалось ее найти?

Мне позвонил консул и сказал, что в одной из задержанных девушек в пригороде Килиса (город на границе с Сирией - прим. «Медузы» ) миграционной службой Турции опознана Варвара Караулова. Я в тот момент чуть сознание не потерял. Это было глубочайшее переживание, но столь позитивное, что даже есть захотелось. Ее перевезли в город Батман, в лагерь миграционной службы, это 300 километров от Килиса. На следующий день я туда вылетел. 8 июня в Батмане через знакомых я попал к местному начальнику миграционной службы. Он разрешил встретиться с Варей.

- Как она выглядела, когда вы ее увидели?

На ней был длинный светло-коричневый балахон и черный платок - для меня очень неожиданно, но я подумал - здесь, наверное, так все ходят. Мы там как обнялись, так пять минут и простояли. Поговорить не получилось — слезы душили. Единственное, что я услышал: «Папа, я ошиблась». И еще она попросила купить фрукты и игрушки детям - там были женщины, которых задержали с маленькими детьми.

- Как вы выезжали из Турции?

У Вари пропал загранпаспорт. Она отдала его проводнику группы девушек [которая должна была перейти турецко-сирийскую границу], и в момент задержания миграционной службой он убежал со всеми документами. Один из знакомых дал мне телефон [посла России в Турции] Андрея Карлова (убит в Анкаре 19 декабря 2016 года - прим. «Медузы» ). Добрый, чуткий человек, который очень нам помог. Благодаря ему мы вылетели в Стамбул.

В Стамбуле нас встретили сотрудники консульства и рой журналистов. Для Вари это было тяжело, она была истощена, передвигалась с трудом, была в жуткой депрессии. Говорила, что боится ехать в Россию - те, с кем она находилась в миграционном лагере, сказали, что ей светит срок. А я ответил: «Ты же видишь, сотрудники ФСБ пишут, что никаких уголовных дел не заведено, прилетайте». В Турции я постоянно был с ними в переписке, информировал, что мы делаем, какими рейсами летим, потому что считал, что эти люди нас поддерживали, оказывали помощь.

Да, к трапу подали затонированный микроавтобус без номеров, там восемь человек. Нас ждали уже порядка 300 журналистов, мы выехали через другие ворота, но все равно за нами следовал эскорт из нескольких автомобилей. В профессионализме водителям ФСБ не откажешь - часа через полтора мы оторвались от СМИ.

- Варя вам рассказывала что-нибудь?

В Турции два дня ушло на оформление всех документов, мы не виделись. А в самолете… Варя находилась в таком состоянии, что почти не могла общаться, все время плакала и спала. Я не посчитал нужным ее расспрашивать. Потом уже сотрудники Московского НИИ психиатрии объяснили, что депрессия - это заболевание, его надо лечить, в том числе, медикаментозно.

В России мы переехали к знакомым - по просьбе ФСБ. Сотрудники первые дни по четыре-пять часов беседовали с Варей (сторона обвинения на суде отрицала, что ФСБ работала с Карауловой после ее возвращения - прим «Медузы» ). Я теперь понимаю, что это была моя глубочайшая ошибка.

- Зачем вы вообще дали сотрудникам спецслужб общаться с дочерью в состоянии клинической депрессии?

Это была ошибка. Было гигантское желание наказать этого «шайтана» [с которым переписывалась Варя]. Потому что нельзя, неправильно так поступать с людьми, тем более с девочкой, которая ничего об этой жизни не знает. Я слишком доверился, думал, что с нами работают лучшие профессионалы России - они же зла не хотят.

- Варвара как отнеслась к этой работе?

Она шла навстречу, говорила даже больше, чем ее спрашивали.

- Так она рассказала вам, почему решила отправиться в ИГ?

Ключевую роль сыграла болезненная любовь. Началось все, когда ей было 15 лет, в 2010-м. Варя интересовалась футболом, болела за ЦСКА - ходила на матчи, обожала [вратаря ЦСКА Игоря] Акинфеева, у нее даже его огромный портрет висел. Потом начала общаться в интернете с неким Владом. Первое время они говорили на общие темы, а потом постепенно стали возникать темы культуры, справедливости, правильного государственного устройства. На фоне вариного дефицита общения появилась дружба, потом - влюбленность, потребность физической близости. Это пришло к прямым объяснениям в любви, к желанию выйти замуж.

А параллельно Влад обсуждал с ней ислам, полный прекрасных возможностей мусульманский мир, где преклоняются перед женщинами, а негативные моменты, которые есть в России, уже преодолены. И было умелое манипулирование, качели - то «люблю, не могу», то «ненавижу».

Влад резко пропадал - и пропадал он сознательно. Ты общаешься-общаешься, для тебя это становится потребностью, и тут - хлоп, и все обрывается.

- Вы разве не замечали, как у Варвары резко меняется настроение?

Были моменты, когда она ходила подавленная, грустная, но говорила, что просто очень устала - учеба, сессия, курсовая. Казалось невежливым копать глубже. Хотя сейчас понимаю, что не надо было стесняться; нужно говорить со своими детьми, задавать вопросы, не откладывать на потом - может быть попросту поздно.

- Но в итоге же ваша дочь поехала не к Владу, а к другому человеку?

Да, когда Влад в очередной раз исчез, она по наущению женщин из группы «Мусульманка» (паблик «ВКонтакте», посвященный вопросам ислама - прим. «Медузы» ) в пику своему возлюбленному вышла по скайпу замуж за другого мужчину - кстати, не имеющего отношения к ИГИЛ. Так и возник этот Абдул Хаким, от него и пришли деньги на билет в Стамбул.

Варя все бросает, решает - назло маме отморожу уши - и улетает. Только в Стамбуле она начинает осознавать, что золотыми хоромами там не пахнет. И в суде она говорила тоже, что, когда она очутилась в стамбульской квартире, в стесненных условиях с несколькими женщинами - у нее начали глаза открываться, а уж когда она попала в Килис - тем более.

Она не пересекала. Их задержали вблизи границы. Документов не было, и всех отправили в миграционный лагерь.

- Он тогда шла к Абдулу Хакиму?

Она шла к Владу - он в очередной раз объявился, когда она была в Стамбуле. Сказал, что на самом деле он не Влад, а Айрат Саматов, что якобы он ее так проверял, а теперь убедился, что это настоящая любовь до гроба. Про этого Влада-Айрата мы так ничего и не знаем. Его не вызывали в суд, никто не делал запрос в МВД Сирии, мы не знаем даже, один ли человек скрывается под этим именем.

- Почему у вербовщиков получилось вытащить Варю в Турцию?

Я думаю, по двум причинам. Во-первых, это действительно умелые люди. Вторая причина - все происходило на фоне особого психологического состояния дочери. С одной стороны, пубертатный период, как это сказали в НИИ психиатрии, с другой - практически полное отсутствие реального общения со сверстниками, в том числе, с мальчиками.

- Адвокат Сергей Бадамшин на прениях в суде настаивал, что сыграл роль и ваш развод.

Да, безусловно, это общий фон. Самые счастливые годы у Вари были в Америке, когда мы жили семьей. Она, скорее всего, попыталась их воспроизвести. Мы расстались, когда она пошла в первый класс.

- В чем заключалась общение Вари с ФСБ, когда вы вернулись из Турции?

Варя им предоставила пароли, логины, рассказала об аккаунтах, с которыми переписывалась. Они же ни о чем не знали. Знали, что есть Варя Караулова, и у нее на странице этот самый Клаус Клаус (ник, под которым был активен «ВКонтакте» Влад, он же Айрат Саматов - прим. «Медузы» ). Она сама рассказала им все подробности. И потом все это оказалось в обвинении, просто нонсенс какой-то.

- Как часто приходили сотрудники ФСБ? Как они общались?

Поначалу это было крайне плотно. Оперативная работа сводилась к «радиоигре», как это раньше называли (радиоигра - передача дезинформации противнику через двойного агента - прим. «Медузы» ), Варя переписывалась с Владом-Айратом. Сотрудники забрали все гаджеты у Вари - ноутбук, смартфон, планшет - и оснастили их соответствующими средствами. Я сам потом их забирал (обвинение на суде отрицало факты о радиоигре и оснащении гаждетов - прим. «Медузы» ).

Кстати, вопросом задаешься - если у вас такая замечательная техническая база, что вы не прослушивали и телефон вербовщика тоже? Это же элементарно делается. С помощью вирусной программы получаешь доступ к камере на телефону, видишь, что он делает, что вокруг, с помощью GPS определяешь координаты.

- Вы у сотрудников тогда это спрашивали?

Нет, я думал, что со мной работают суперпрофессионалы, а я-то что? Дилетант.

- Варя в тот период начала поправляться?

Нет, мы начали понимать, что ребенок не выходит из депрессии. Плохо ест, мало спит, плачет. Александр Полуэктов сказал, что у него в психиатрической клинике имени Алексеева есть связи (Полуэктов - сотрудник ФСБ; по словам родителей Карауловой, это он проводил с ней оперативную работу после возвращения из Турции; на суде он был допрошен в закрытом режиме; «Московский комсомолец» называл его «сотрудником, разоблачившим Караулову» - прим. «Медузы» ).

- Варвара не была против?

Нет, она видела, что мы [с ее мамой] тоже не веселились круглые сутки, находились в довольно нелицеприятном состоянии. Она согласилась. Мы-то думали, что сейчас встретимся с профессионалами, они посмотрят, тесты пройдут, дадут нам рекомендации. В результате, пока мы ждали в коридоре, Варю чуть ли не насильно госпитализировали в другой корпус (на суде выяснилось, что в клинике Карауловой поставили диагноз «шизопатическое расстройство»; позже он был опровергнут врачами института Сербского - прим. «Медузы» ). В тот же день мы ее забрали, и договорились с НИИ психиатрии. Там она две недели лежала в палате.

Сейчас я понимаю, что этого было крайне недостаточно. Но прогресс был налицо, мы посчитали возможным ее забрать. Хотя бы с точки зрения медикаментозного лечения никаких перерывов не было. Мы просто думали - зачем в стационаре? Лето же, можно на дачу, на велосипедах куда-нибудь.

- Кстати, вы хотели отправиться в Белоруссию кататься на велосипедах, но ФСБ было против.

Да, это так.

- Вы ведь все согласовывали с ними.

Да, каждый шаг (на суде обвинение это отрицало - прим. «Медузы» ). Вот она ложится в больницу, вот мы ее забираем: «Что вы думаете? Нет ли возражений?» Общение было нормальным! Просто реально есть уроды в любой семье. Как там будут эти звездочки у них на погонах смотреться, я не знаю.

- Когда Варя поменяла имя?

Это уже в конце августа, мы выписались, Варя жила с матерью, в квартире, где она прописана. Ажиотаж в СМИ вокруг нее был крайне высокий. Человек выходит с утра погулять с собакой, а из кустов - камера. Ее мама предложила взять имя прабабушки Вари - Александра Иванова. Чтобы с работой легче было и общественное мнение немного остудить.

В августе они вдвоем ездили в паспортный стол. То, что сейчас это стало пунктом обвинения, - это анекдот. Якобы Варя готовилась к преступлению путем смены имени! Как она могла готовиться? Она по России передвигаться не могла, не то что ехать в Сирию. Я просто не понимаю, как судья такого высокого уровня мог столь простые вещи не заметить.

- У вас решения российских судов вызывают удивление?

В этом случае - да. Хотя, в том же Лефортовском суде заседания о продлении Варе ареста начинались только после того, как следователь зайдет в комнату к судье… На пятый или шестой раз я уже понял, что к чему. Хотя адвокаты сразу предупреждали.

- И вы им не верили?

В Штатах мне постоянно удавалось оспаривать протоколы о нарушении ПДД, если у меня были разумные доводы. Я не думал, что по-другому может быть. Третья власть все-таки. Я был уверен, что судья Московского окружного военного суда не оставит без внимания объективные моменты. Уж ЕСПЧ их точно не оставит, в конце концов.

- До ЕСПЧ еще нужно дойти.

В том-то и дело. Я все же надеюсь на Верховный суд.

- Варя попросила в какой-то момент прекратить «радиоигру»?

Да. Она понимает - ну, урод конченый! - а с привязанностью ничего не может поделать. Типичный стокгольмский синдром. В середине сентября говорит: «Мама, папа, я больше не могу, меня сейчас опять затянет, а я хочу учиться и работать». У нее остался только кнопочный телефон, без вотсапа, без интернета, без всего. Никакого общения [с Владом-Айратом] с тех пор не было.

- Когда ее пришли задерживать?

В шесть утра, это было 27 октября. Больше десяти человек. И группа НТВ еще была. А мы только начали выкарабкиваться - началась учеба, наконец-то мир засиял новыми красками, ушел этот урод из нашей жизни. И тут происходит такое. Я думал, что это недоразумение, если честно. Может, кто-то ошибся. У меня поначалу мысли не возникло, что за этим может последовать арест. Потому реально вообще не за что.

- В следующий раз вы когда дочь увидели?

Только в апелляционной инстанции в ноябре, там видеоконференция была с СИЗО. Суд в Лефортово [где выбирали меру пресечения] состоялся без нашего участия. Адвокат по назначению позвонил за час суда. Все-таки по Москве за час до Лефортово доехать не получается.

- Почему вы сразу не наняли адвоката по соглашению?

До суда не было ничего предъявлено. Даже не понятно было, о чем идет речь. Может, ее в программу защиты свидетелей включили, куда-то увезли и от кого-то охраняют. Но осознание пришло быстро, на следующий день прошел суд, появилось обвинение.

Вы подняли такой шум, чтобы вытащить дочь из другой страны. Неужели здесь тоже нельзя было подключить ваши знакомства?

Какие-то разговоры были, естественно… Но мне говорили, что она все-таки не очень правильно себя вела, и нужна некая профилактика. В том числе, чтобы другим было понятно.

- И о масштабе проблемы вы тогда не могли предположить?

Так же, как когда у нас забирали гаджеты. «Забирать или все-таки вам оставить?» - «Точно не знаем, давайте мы денек посмотрим, там же все равно ничего нет, потом заберете». Наивно я слишком себя повел, наверное.

Хорошо, а позже, в декабре, когда адвокатов уже месяц не пускали в СИЗО, может, все-таки вы могли задействовать связи?

Уже стало сложно.

- Сложно?

Как я понимаю, решение было принято на достаточно высоком уровне. Не знаю, почему и зачем. Естественно, я что-то пытался делать, но, как видите, безуспешно. Потом выяснилось, в первый месяц после задержания самое трагичное и происходило.

- Вы имеете в виду, когда она давала признательные показания?

Да. Ее изолируют, грозят - ты что, хочешь 20 лет получить? Говорят - я тебе желаю добра, мы здесь, чтобы наказать плохих людей - поэтому подпиши эту бумагу. А скоро и твой адвокат по назначению подъедет, он тоже отличный парень и хочет тебе добра. Многие после такого не подписали бы? Она хотела сделать, чтобы следователь ее уважал. Такой синдром отличницы. Информационный фон потом изменился. СМИ зацепились слова прокурора про самоподрыв - меня они шокировали (прокурор Михаил Резниченко в суде настаивал, что после вступления в ИГ Караулова могла совершить самоподрыв в одной из стран Европы или России - прим. «Медузы» ).

- Может, не стоило поднимать такой шум в мае 2015 года? Возможно, и дочь осталась бы на свободе.

Я абсолютно не жалею о том, что сделал. И я, и Варя - мы понимаем, как близко она была к аду, когда я ее вытащил. Радостно то, что она жива, здорова, у нее больше нет болезненной зависимости. И на мир она смотрит другими глазами. Если бы не тот шум в мае, последствия могли быть более драматичными.

- Что сейчас она собирается делать?

В первую очередь, конечно, продолжать борьбу. Вместе с этим - она дальше учится, освоила недавно идиш, читает учебник по латыни, лекции по физике, художественную литературу, старается заниматься спортом, хотя в СИЗО возможности крайне ограничены.

Сегодня , кстати, у меня счастливый день: впервые с момента задержания нам дали поговорить - пять минут по телефону. В суде-то общаться было нельзя. Варя звучит совсем по-другому. Конечно, последние события ее ужасно расстроили, есть и депрессия, но тем не менее, она уже гораздо взрослее и серьезнее.

Варвара Караулова – студентка философского факультета МГУ, владеет английским, немецким, французским и арабским языками.

27 мая она вышла из дома, сказала, что идет на учебу и пропала. Об исчезновении девушки на своей странице в Фейсбук написал ее отец Павел Караулов. Родители выдвинули версию, что Варвару завербовали исламисты: «Варю увезли в Стамбул (Турция). Предположительно, для переброски в Сирию или Ливию. Нужна помощь правоохранителей в Турции, Российских консульств и посольства, ФСБ!» – рассказал тогда Павел Караулов.

Позже выяснилось, что девушка в университете носила хиджаб, увлеклась арабской литературой. Она втайне от всех оформила себе загранпаспорт. К поиску 19-летней студентки подключился Интерпол и спецслужбы шести стран.

Поиски шли активно, и уже через несколько дней, 4 июня Караулова была задержана в турецком городе Килис при попытке незаконно перейти турецко-сирийскую границу. Вместе с ней было задержано еще 14 человек.

Сообщалось, что все они собирались примкнуть к ИГИЛ (террористическая организация, запрещенная в РФ).

Возвращение

11 июня Варвара вернулась из Турции в Москву. Караулова не вышла вместе с другими прибывшими из Стамбула пассажирами, и это означало, что прямо с борта самолета ее увезли правоохранительные органы для проведения проверочных мероприятий. Однако представители правоохранительных органов ограничились беседой с девушкой. Как рассказал РИА Новости Павел Караулов: «Была небольшая беседа, Варвара дала показания».

Следственный комитет тогда заявил, что против Карауловой не будут возбуждать уголовное дело. «Проверка по факту возможного участия Варвары Карауловой в деятельности экстремистского сообщества и ее вербовки завершена, вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела», - сказал РИА Новости официальный представитель СК РФ Владимир Маркин.

Варвара Караулова (Александра Иванова) - студентка философского факультета МГУ, получившая известность после неудачной попытки проникнуть в Сирию и попасть на территорию, контролируемую "Исламским государством " (признано в России террористической организацией, деятельность которой запрещена по решению суда). 22 декабря 2016 года военный суд признал Караулову виновной и приговорил ее к 4,5 года лишения свободы. 16 апреля 2019 года суд в Вологде удовлетворил ходатайство о ее условно-досрочном освобождении

Биография

Варвара Павловна Караулова родилась 29 ноября 1995 года. На момент попытки уехать в Сирию в 2015 году Караулова училась на втором курсе философского факультета МГУ, на отделении культурологии . Была отчислена из университета в октябре 2016 года по собственному желанию.

Караулова владеет несколькими иностранными языками. Занималась тайским боксом на профессиональном уровне .

Знакомство с Айратом Саматовым

В 2012 году Варвара познакомилась в интернете с молодым человеком, уроженцем Татарстана, Айратом Саматовым. Об их общении Варвара впоследствии рассказывала: "Мы познакомились с Саматовым в 2012 году в группе футбольных болельщиков ЦСКА в сети "VK". Он представился мне, как Влад из Красногорска. Вначале обсуждали житейские вопросы, потом у меня проснулось к нему чувство симпатии, как к молодому человеку, потом чувство переросло в любовь. Фото он мне свои не присылал. Сейчас я понимаю, что он намеренно выстроил всё так, чтобы мы не виделись. Потом у него появились националистические посты. Иногда мы ругались и спорили" .

В феврале-марте 2015 года у него начали проскальзывать темы ислама, ранее он позиционировал себя язычником. О существовании "Исламского государства" я узнала от него. Он это преподносил, как не относящиеся к исламу стереотипы о том, что мусульмане - это террористы. В университете мне рассказывали про ислам формально. Я поддерживала такие разговоры с Саматовым ради общения с ним. Из его слов мне нравилось, что женщина в исламе не ущемлена, а находится под покровительством мужа. Это было в августе 2014 года, в сентябре я начала подумывать принять ислам. В октябре я приняла решение о вступлении в эту религию, я пробовала читать намаз. В группе "VK" «Женский клуб "Мусульманка"» я тоже задавала вопросы. Я приходила в мечеть, где у меня отбило желание с кем-то там общаться, меня там встретили не так, как я ожидала .

На фоне романтических отношений с Саматовым у Варвары возник интерес к исламу . Она увлеклась арабской культурой, начала изучать арабский язык, общалась с представителями школ по изучению ислама и планировала записаться на курс по правильному чтению Корана . В конце 2014 года Караулова приняла ислам. В тайне от родителей начала носить хиджаб, надевая его после выхода из дома .

После внезапного двухмесячного перерыва в общении со стороны Саматова, который Варвара восприняла болезненно, Айрат вышел на связь, пригласив Варвару приехать на территорию Сирии, находящуюся под контролем "Исламского государства" .

После возобновления общения с Саматовым Караулова посчитала брак, заключенный с Надиром, недействительным. Присланные Надиром деньги Саматов пообещал тому вернуть .

Лично Караулова с Саматовым ни разу не встречалась . О своей деятельности он в переписке сообщал : "Я - штурмовик. В мои обязанности входит бежать вперёд" . При этом Саматов менял аккаунты и имена, используя псевдонимы "Артур Соколов" и "Адам ТТ" .

Сама Караулова также меняла ники в соцсетях, переписываясь с Саматовым как "Софья Шевченко" и как "Варя Караулова". Также она использовала профиль с ником "Амина Сайфутдинова". На её странице в соцсети была опубликована экстремистская литература, признанная судом запрещённой. Сама Караулова пояснила впоследствии, что доступ к ее странице имел Саматов .

Попытка уехать в Сирию

В середине февраля он улетел из Москвы в Стамбул. В это же время он начал присылать мне свои фото, это был русский молодой человек. Позже я узнала, что это были не его фото. Потом он написал, что уезжает, мне было тяжело. В мае 2015 года я вылетела в Турцию. Я, уже по прибытии, сообщила ему свой номер телефона, и мы начали переписываться в "WhatsApp". Затем он признался, что его зовут Айрат и прислал свои настоящие фотки. Я там всё время плакала. 31 мая я и ещё одна женщина на автобусе из турецкой квартиры выехали ближе к турецко-сирийской границе. Потом нас задержали, посадили в автобус, похожий на грузовик, мне было очень страшно. У нас снимали отпечатки пальцев, никто из солдат, из этих пограничников даже не говорил по-английски, я только успела записать папин телефон. Из этой базы нас на два дня перевезли в ИВС, а затем в центр беженцев, куда ко мне приехал папа .

27 мая 2015 года Варвара Караулова втайне от родителей уехала в Турцию. После исчезновения девушки её родители обратились в полицию. Через несколько дней отец Карауловой выяснил, что дочь получила загранпаспорт в МИДе, после чего вылетела из аэропорта «Шереметьево» в Стамбул рейсом SU2132 .

4 июня 2015 года Караулова была задержана на турецко-сирийской границе в числе россиян, в том числе из Чечни и Дагестана, а также граждан Азербайджана, которые, как предполагают следователи, собирались примкнуть к "Исламскому государству".

После возвращения Караулова продолжила через мессенджер "WhatsApp" переписываться с Айратом Саматовым и хотела повторно выехать в Сирию . Впоследствии она объяснила это тем, что любила Саматова и писала ему, "чтобы поддержать общение" .

По словам отца Варвары Карауловой, девушка, вернувшись в Россию, находилась под контролем ФСБ и возобновила переписку по инициативе оперативников.

Уголовное дело

23 октября 2015 года в отношении Карауловой было возбуждено уголовное дело по обвинению в попытке участия в группировке "БАДР" в составе “Исламского государства” . 28 октября 2015 года суд избрал Карауловой меру пресечения в виде заключения под стражу.

При этом стало известно, что, вернувшись в Россию, Варвара Караулова сменила имя, назвавшись Александрой Ивановой. По словам родителей, это было сделано из-за чрезмерного внимания со стороны прессы с ведома спецслужб по рекомендации правоохранителей. Однако представители обвинения указывали на смену имени как на одно из приготовлений к новой попытке уехать в Сирию .

О своем аресте и допросе Караулова впоследствии рассказывала: "Следователь предложил провести допрос без адвоката. Но прежде, чем подписывать бумаги [следователь ФСБ Агузаров] Сергей Муратович сказал, что подождем адвоката. Но я ему говорила, что в документе написаны не совсем мои слова. Он сказал, что это короткий вариант. Затем он попросил меня признать вину, чтобы облегчить ситуацию. Я думала, что следователь понимал, что я не террористка, просто так сложились обстоятельства" . В суде Караулова отказалась от признательных показаний, данных на предварительном следствии .

Суд

Суд приступил к рассмотрению дела Варвары Карауловой 5 октября 2016 года. В ходе процесса Варвара своей вины не признала , но не отрицала того, что продолжала общаться с Саматовым и хотела вновь попытаться уехать в Сирию. Также Караулова призналась в том, что предупредила Саматова о слежке спецслужб за ним.

"Однажды у меня в голове был какой-то глюк и я зашла на свою страницу "VK" "Варя Караулова" и увидела там от Саматова много писем о том, что он переживает за меня, я его успокаивала. Тогда же я заметила, что от моего имени ему писали сотрудники ФСБ, я видела 4 сообщения", - рассказала Караулова в ходе одного из судебных заседаний .

Заключения психиатров, оглашенные на процессе Карауловой, были противоречивы . Согласно данным судебно-медицинской экспертизы, проведенной специалистами института имени Сербского, у девушки не было выявлено психических расстройств. В озвученном заключении врача больницы имени Алексеева говорилось о наличии у Карауловой шизотипического расстройства .

3 ноября 2016 года на вопрос гособвинителя о том, к какому течению в исламе себя относит Варвара, она ответила : "Я была, наверное, к шиитам относящаяся". Это заявление Варвары плохо согласуется с тем, что "Исламское государство", к попытке присоединения к которому ее обвиняют, является группировкой суннитского толка, воюющей против шиитского (алавитского) руководства Сирии.

9 ноября гособвинитель заявил, что психолого-лингвистическая экспертиза подтвердила намерение Карауловой уехать в Сирию . Сама Караулова также призналась суду, что она общалась с предполагаемым вербовщиком признанного террористическим "Исламского государства" по своей воле , а не по требованию сотрудников ФСБ.

17 ноября 2016 года, отвечая на вопрос судьи о своем отношении к исламу, Караулова сказала, что прекратила исповедовать ислам и читать намаз, когда разочаровалась в Саматове. "Я считаю, что я агностик и всю жизнь была агностиком, но ислам мне по-прежнему очень симпатичен", - сказала она.

26 апреля 2017 года Варвару Караулову этапировали в вологодскую колонию ИК №1.

В июле 2017 года в Европейский суд по правам человека поступила жалоба Варвары Карауловой, в которой говорится о многочисленных нарушениях во время предварительного следствия и о необоснованно жестоком приговоре.

В апреле 2019 года адвокаты направили прошение о УДО Карауловой. 16 апреля 2019 года Вологодский городской суд удовлетворил ходатайство об условно-досрочном освобождении Варвары Карауловой. Прокурор и администрация колонии возражали против УДО. Представитель колонии говорил, что осужденная характеризуется отрицательно, поскольку имеет непогашенные взыскания.

Согласно постановлению суда, Караулова после освобождения обязана ежемесячно являться на учет и не менять постоянное место жительства. В случае нарушения условий УДО она продолжит отбывать наказание.

27 апреля Варвара Караулова вышла из колонии. Ее встретил уполномоченный по правам человека Вологодской области Олег Димони. В сопровождении сотрудницы колонии они быстро проследовали в машину.

Примечания

1. Студентка МГУ Варвара Караулова: досье // АиФ. 05.06.2015.
2. Студентка МГУ Варвара Караулова: досье // АиФ. 05.06.2015.
3. Из показаний А. Ивановой в суде 17.11.2016.
4. Караулова подтвердила намерения учиться на курсах чтения Корана // Кавказский узел. 27.10.2016.
5. Варвара Караулова: «Папа, я ошиблась!» // Комсомольская правда. 19.06.2015.
6. Варвара Караулова: «Папа, я ошиблась!» // Комсомольская правда. 19.06.2015.
7. Караулова заявила о браке с боевиком // Кавказский узел. 25.10.2016.
8. Варвара Караулова: «Папа, я ошиблась!» // Комсомольская правда. 19.06.2015.
9. Караулова объяснила переписку в соцсетях об ИГ необходимостью поддержать разговор с женихом // Кавказский узел. 02.11.2016.
10. Из показаний А. Ивановой в суде 17.11.2016.
11. Варвара Караулова: «Папа, я ошиблась!» // Комсомольская правда. 19.06.2015.
12. Караулова в суде подтвердила намерение уехать из России // Кавказский узел. 04.11.2016.
13. Студентку МГУ, которая пыталась присоединиться к ИГИЛ, оставили под стражей // Первый канал. 10.11.2016; Варвара Караулова сменила имя по рекомендации правоохранителей // АиФ. 29.10.2015.
14. Караулова рассказала, что признала вину по просьбе следователя ФСБ // МК, 17.11.2016.
15. Из показаний А. Ивановой в суде 17.11.2016.
16. На процессе Карауловой оглашены противоречащие друг другу заключения психиатров // Кавказский узел. 01.11.2016.
17. Обвинение запросило для Варвары Карауловой пять лет колонии за связь с ИГ // Meduza, 08.12.2015.

МОСКВА, 22 дек - РИА Новости. Московский окружной военный суд в четверг назначил 4,5 года колонии общего режима бывшей студентке МГУ Александре Ивановой (Варваре Карауловой), пытавшейся сбежать в запрещенную в РФ группировку "Исламское государство".

Выступая с последним словом, девушка раскаялась в своих поступках, но напомнила, что никогда не собиралась воевать или участвовать в терактах, а ехала к любимому человеку, чтобы выйти за него замуж.

Защита девушки обжаловала приговор, сообщил адвокат Сергей Бадамшин. В президентском Совете по правам человека заявили, что будут следить за делом Карауловой, так как обеспокоены ее судьбой и считают ее жертвой терроризма.

Бегство и возвращение

История бегства девушки появилась в СМИ в первых числах июня 2015 года, когда стало известно о пропаже 19-летней студентки второго курса филологического факультета МГУ Варвары Карауловой.

Тогда удалось оперативно установить, что девушка, увлекавшаяся изучением ислама и арабского языка, втайне от родителей оформила загранпаспорт и 27 мая вместо того, чтобы отправиться на лекции, вылетела в Стамбул, турецкие власти подтвердили ее прибытие на территорию страны. Вечером того же дня она прислала матери СМС с просьбой выгулять собаку, после чего связь с ней прервалась. После этого больше недели о ней ничего не было известно, она была объявлена в международный розыск.

Некоторые данные говорили, что девушка стала жертвой вербовщиков, связанных с экстремистской группировкой "Исламское государство".

В Стамбул на поиски прилетел и ее отец Павел Караулов, у которого не было практически никакой информации о том, где искать дочь. Он рассказывал, что у него нет контактов "связных", которые через Стамбул переправляют в Сирию всех желающих примкнуть к "Исламскому государству", но специалисты пытаются вскрыть страницы Варвары в социальных сетях, чтобы получить какие-то зацепки.

Как правило, человек, решивший выехать в "халифат", созданный ИГ в Сирии и Ираке, получал контакты "связного" в Турции, в которой для граждан многих государств, в том числе России, действует безвизовый режим. По приезде в Турцию новоиспеченный "джихадист" получал автобусные билеты на границу с Сирией и контакты нового "связного", который обеспечивал нелегальный переход в Сирию. Обычно это происходило в районах турецких городов Хатай и Газиантеп на юго-западе страны — в этом регионе сирийская граница находится под контролем боевиков.

При этом часто ряды боевиков пополняли не экстремисты "со стажем", а те, кого в стремлениях к джихаду на первый взгляд заподозрить трудно. Вот и Караулову ее московское окружение характеризовало положительно.

Поиски пропавшей студентки продолжались около 10 дней. В результате она была обнаружена там, где и предполагалось — в районе турецко-сирийской границы. Как стало известно, удалось найти Караулову благодаря Интерполу.

Одиннадцатого июня девушка в сопровождении представителей Интерпола и турецкой миграционной службы вылетела в Стамбул с востока Турции, где ее несколько дней содержали в миграционном центре в городе Батман. Из Стамбула рейсом "Аэрофлота" Караулова с отцом отправилась в Москву.

Дома

Двадцать второго июня адвокат семьи Карауловой сообщил, что все следственные мероприятия с девушкой закончены и она проходит по делу о своей предполагаемой вербовке в "Исламское государство" исключительно как свидетель.

По возвращении на родину Караулова ушла в академический отпуск. Несколько месяцев она провела дома и даже сменила имя и фамилию на Александру Иванову, чтобы избежать повышенного внимания.

Караулова прошла обследование в НИИ Психического здоровья, где ей прописали антидепрессанты и антипсихотический препарат. В конце июля стало известно, что Следственный комитет России не стал возбуждать уголовное дело против Карауловой.

По словам отца девушки, после возвращения его дочь сотрудничала с ФСБ. Спецслужбы следили за ней, установили спецсредства на ее технику, проводили беседы. По его словам, это оказывало слишком сильное влияние на ее психику, и она попросила забрать все средства связи и оградить ее от интернета.

Продолжение истории

Несколько месяцев эта история не получала продолжения в СМИ, пока 27 октября адвокат семьи Карауловых Александр Карабанов не сообщил о задержании подозреваемых в вербовке девушки. Тогда следователи вызвали Варвару Караулову для дачи показаний по делу о вербовке.

В СМИ появилась информация, что Варвара продолжает поддерживать связь с террористами. В частности, со своим возлюбленным, который ее и завербовал. Сообщалось, что спецслужбы провели обыск в квартире, где живет девушка, и нашли неопровержимые доказательства ее вины.

Уже на следующий день после задержания подозреваемых в вербовке девушки суд санкционировал ее арест, стало известно, что она является подозреваемой в подготовке к участию в террористической организации — по статьям 30 и 205.5 УК РФ. Максимальная санкция данной статьи Уголовного кодекса составляет 10 лет лишения свободы, а минимум — пять лет при условии признания вины и сотрудничества со следствием.

И следствие, и защита не оспаривали фактическую сторону дела — девушка в социальных сетях переписывалась с вербовщиком ИГ, — но разошлись в оценке ее мотивов. Следователь ФСБ указал, что таким образом она готовилась к переезду в Сирию; адвокаты — что все переговоры проходили под контролем спецслужб и с их ведома.

Десятого ноября на заседании Мосгорсуда следствие предъявило официальное обвинение Ивановой (Карауловой) в попытке примкнуть к террористической организации "Исламское государство".

Жертва или виновная?

В тот момент девушка полностью признала свою вину. Мосгорсуд отказался освободить ее из СИЗО, судья не вняла ни доводам ее отца, считающего ее поступок следствием влюбленности, ни адвокатов, назвавших девушку одновременно "и жертвой ИГ, и жертвой нашего следствия", и "пешкой в игре ФСБ".

Отец девушки Павел Караулов, допрошенный в Мосгорсуде в качестве свидетеля, рассказал, что уже при первой же встрече с ним в Турции Варвара признала, что совершила ошибку.

После рассказа отца и выступления защиты, настаивавшей, что заключение в СИЗО - слишком строгая мера в данном случае, и необходимую степень изоляции можно получить и под домашним арестом, очередь выступать перешла к следователю ФСБ. Он изложил свою версию событий. По его словам, девушка якобы планировала повторно сбежать в "Исламское государство": "Уже спустя два месяца, когда из органов безопасности ей вернули ее технику, она снова вступила в переписку с участником ИГ".

"В переписке она готовилась снова попытаться проникнуть на территорию ИГ, прорабатывала соответствующие возможности", — отметил следователь.

При этом у девушки не было загранпаспорта, а из Турции ее ранее уже экстрадировали. По мнению представителя ФСБ, девушка решила сменить имя и фамилию именно для того, чтобы получить новые документы. Во всем этом Иванова (Караулова), по его утверждению, призналась в ходе допроса.

В январе 2016 года Национальный антитеррористический комитет (НАК) РФ опроверг появившиеся в СМИ утверждения, что студентка МГУ Александра Иванова (Варвара Караулова) общалась с вербовщиком ИГ якобы по заданию спецслужб, назвав такие утверждения домыслами.

А уже 8 февраля стало известно, что девушка отказалась от признательных показаний. Ее адвокат Гаджи Алиев тогда отмечал, что в деле находятся признательные показания Ивановой, которые она дала в то время, когда ее интересы представлял государственный защитник.

"От признательных показаний она отказалась. Был повторный подробный ее допрос, где она рассказала о том, что и как делала. В своих действиях вины она не видит, никакого намерения и приготовления вступить в ИГИЛ у нее не было", — сказал защитник.

Двадцать девятого августа стало известно, что завершено предварительное следствие по делу.

Рассмотрение по существу

За время представления доказательств обвинения прокуратура допросила однокурсников и преподавателей подсудимой, которые подтвердили, что в последнее время Караулова приходила в вуз в хиджабе. Также суд заслушал показания задержанных вместе с фигуранткой дела девушек, планировавших незаконно пересечь границу Турции и России, которые заявили, что Караулова была влюблена, ехала в Сирию к жениху, и о ее намерениях вступить в "Исламское государство" они ничего не знают.

Семнадцатого ноября суд допросил девушку, которая рассказала, что общалась со своим вербовщиком Айратом Саматовым еще с 10-го класса и сначала думала, что он не мусульманин, а язычник. По ее словам, в 2014 году начали появляться темы, касающиеся ислама. После этих разговоров она заинтересовалась и сама приняла ислам.

По словам девушки, во время своего увлечения исламом "вышла замуж" по Skype за сирийского боевика, однако когда он перестал с ней общаться, она так расстроилась, что по Skype "вышла замуж" за другого боевика и собралась к нему в Сирию. Она также заявила, что знала, что сотрудники ФСБ читают ее переписку с вербовщиком.

По словам девушки, она признала свою вину на стадии следствия из-за уговоров следователя, который обещал ей в таком случае минимальное наказание.

Восемнадцатого ноября стало известно, что Иванова (Караулова) больше не является студенткой МГУ имени Ломоносова, так как отчислена из вуза по собственному желанию осенью 2016 года.

Восьмого декабря в суде в ходе прений сторон прокурор попросил для Карауловой пять лет колонии общего режима и штраф 150 тысяч рублей. Адвокаты настаивали на оправдании. Двадцать первого декабря Караулова выступила с последним словом в суде. Подсудимая раскаялась в своих поступках, но напомнила, что никогда не собиралась воевать или участвовать в терактах, а ехала к любимому человеку, чтобы выйти за него замуж.

Двадцать второго декабря Московский окружной военный суд признал Александру Иванову (Варвару Караулову) виновной в попытке примкнуть к террористической группировке "Исламское государство" и приговорил ее к четырем с половиной годам колонии общего режима.

Чуть позже защита девушки заявила, что приговор был обжалован.

СПЧ обеспокоен

Президентский Совет по правам человека будет следить за делом бывшей студентки МГУ, сообщил РИА Новости глава СПЧ Михаил Федотов. Он подчеркнул, что считает недопустимым для себя комментировать судебное решение до его вступления в законную силу.

"Вместе с членом СПЧ Елизаветой Глинкой мы неоднократно посещали Варю Караулову в СИЗО, разговаривали с ней, пытались помочь ей разобраться в себе, в драматической истории ее жизни. По моему глубокому убеждению, Варвара Караулова — потерпевшая в деле, связанном с терроризмом, она одна из жертв терроризма", — сказал Федотов.

"Мы будем следить за данным делом, безусловно. Для нас эта история глубоко небезразлична, мы очень обеспокоены судьбой этой молодой девушки", — добавил правозащитник.

Член СПЧ Елизавета Глинка, известная как доктор Лиза, считает, что приговор бывшей студентке МГУ Александре Ивановой (Варваре Карауловой) не стыкуется с тем впечатлением, которое она произвела на правозащитников в ходе посещений членами СПЧ СИЗО.