Теоретико-методологические основы исследования. Теоретико-методологические основы исследования конфликтного поведения личности подростков Теоретико методологическое исследование и его особенности

Введение

Глава 1. Теоретико-методологические основы исследования конфликтного поведения личности подростков.

1 Теоретический аспект исследования конфликтного поведения личности подростков.

2 Организация и методики исследования конфликтного поведения личности подростков.

Глава 2. Эмпирический анализ конфликтного поведения личности подростков.

1 Эмпирическая характеристика конфликтного поведения личности подростков.

2 Анализ различных факторов, влияющих на конфликтное поведение личности подростков.

3 Анализ практики развития конфликтного поведения личности подростков и пути ее оптимизации.

Заключение

Список используемой литературы

Приложения

Введение

Конфликт - весьма сложное социальное и психологическое явление, которое играет особую роль в жизни людей, их развитии, самореализации, отношениях с другими людьми, и в жизни общества в целом.

Актуальность данного исследования: конфликты являются вечным спутником нашей жизни и неизбежны в любой социальной структуре. К сожалению, некоторые личности стремятся добиться поставленной цели любыми способами, игнорируя потребности других, что порождает соперничество и напряженность между людьми. Человек всегда находится в обществе, взаимодействует с другими людьми, каждый из которых имеет свои индивидуальные особенности: темперамент, коммуникативные особенности, склонность к агрессивному поведению, а также свои собственные идеи, мысли, взгляды.

Подростковый возраст является возрастом серьезного кризиса, затрагивающего и физиологическое, и психическое здоровье ребенка. Для этого сложного этапа показательны негативные проявления ребенка, протестующий характер поведения, повышенная конфликтность с окружающими его людьми. В самосознании подростков происходят значительные изменения: появляется чувство взрослости, возникает страстное желание отстаивать свои новые права, постоянно вступать в споры и конфликты с окружающими, доказывая правоту своей позиции. Проблема влияния типологических особенностей личности подростка на выбор стилей поведения в конфликтной ситуации является не до конца изученной. Наблюдая за поведением другого человека, зная его индивидуальные типологические особенности, можно предположить, как он будет себя вести в конфликтной ситуации, следовательно, можно более эффективно строить взаимоотношения с окружающими людьми, следовательно, это актуально в любой ситуации, где происходит взаимодействие личности подростка с другими людьми.

Степень разработанности проблемы: конфликтология выделилась как относительно самостоятельное направление в социологии в конце 50-х годов XX века и изначально получила название "социология конфликта". Это событие связывается с работами Р. Дарендорфа (Германия) "Социальные классы и классовые конфликты в индустриальном обществе", а также А. Козера (США) - "Функции социальных конфликтов". В этот период аналогичная ситуация наблюдается и в психологии. Благодаря исследованиям М. Шерифа, Д. Рапопорта, Р. Доза, Л. Томпсона, К. Томаса, М. Дойча, Д. Скотта психология конфликта выделяется как относительно самостоятельное направление. Изучением различных аспектов психологии конфликта занимались зарубежные ученые А.Адлер, К.Левин, К.Томас, З.Фрейд, К.Хорни, Р.Фишер, У.Юри, Д.Морено, Д.Мид и другие. В нашей стране известны исследования по проблемам конфликтов А.Я.Анцупова, Ф.М.Бородкина, Н.В.Гришиной, А.И.Донцовой, А.А.Ершова, Л.А.Петровской, А.И.Шипилова, А.Н.Сухова. В работах Л. И. Божович, Л. С. Славиной, Б. С. Волкова, В. И. Илийчука конфликтное поведение рассматривается как результат внутренних и внешних противоречий между обществом, микросредой и самим человеком. В настоящее время исследование конфликтов относится к наиболее динамично развивающейся области психологии. Увеличение внимания к проблемам конфликтов обусловлено потребностями современного общества.

На сегодняшний день исследования конфликта ведутся в рамках военных наук, искусствоведения, истории, математики, педагогики, политологии, правоведения, психологии, социобиологии, социологии, философии и некоторых других.

Объект исследования - социально-психологическая диагностика личности.

Предмет исследования - социально-психологическая диагностика конфликтного поведения личности подростков.

Цель исследования - изучить теоретические аспекты конфликтного поведения личности подростков, рассмотреть особенности конфликтного поведения личности в подростковой среде, исследовать влияние типологических особенностей личности на конфликтное поведение подростков и выбор стиля поведения в конфликтных ситуациях; разработать социально-психологический тренинг на снижение уровня конфликтности у подростков.

Задачи исследования:

Провести теоретический анализ зарубежной и отечественной литературы по проблеме конфликтного поведения личности подростков;

Проанализировать и подобрать методы и методики исследования конфликтного поведения личности;

Исследовать поведение личности подростков в конфликтных ситуациях;

Исследовать факторы, влияющие на конфликтное поведение личности подростков и интерпретировать полученные результаты;

Разработать социально-психологический тренинг на снижение уровня конфликтности в подростковой среде.

Гипотезы исследования:

В большой степени подростки выбирают негативные стили поведения в конфликтных ситуациях.

Поведение подростков в конфликтных ситуациях зависит от их личностных типологических особенностей.

Проведение социально-психологического тренинга по эффективному взаимодействию способствует снижению уровня конфликтности в подростковой среде.

Теоретико-методологической основой данной работы являются положения А.Я. Анцупова и А.И. Шипилова о сущности конфликтов; работы Божович, Л. С. Славиной, Б. С. Волкова, В. И. Илийчука, в которых конфликтное поведение рассматривается как результат внутренних и внешних противоречий между обществом, микросредой и самим человеком; подход К.Томаса к изучению конфликтных явлений.

Теоретическими источниками исследования являются: теория групповой динамики конфликтов К.Левина, концептуальное представление о конфликтности личности Л.И.Божович, подход о стилях поведения личности в конфликтных ситуация К.Томаса; исследование Н.В.Гришиной по взаимодействию личностей в конфликтых ситуациях.

Методы исследования:

) теоретико-методологические (поиск и анализ литературы по изучению конфликтного поведения личности подростков)

). диагностические:

тест Томаса

вопросник «Конфликтная ли Вы личность?»

личностный опросник Г.Айзенка;

) развивающие методы (социально-психологический тренинг на снижение уровня конфликтности в группе)

). методы математической статистики (критерий корреляции r-Пирсона).

Эмпирическая база исследования: спортивный манеж «Юность», школа спортивной гимнастики ДЮСШ №1. В исследовании приняло участие 30 учащихся спортивной школы в возрасте от 11 до 16 лет, среди которых - 15 девушек и 15 юношей.

Практическая значимость данной работы:

Проведенное исследование, полученные результаты и выводы могут быть использованы на практике педагогами и психологами с целью оптимизации учебно-воспитательного процесса, а также для составления программ психокоррекционной работы с подростками. Разработанный социально-психологический тренинг на снижение уровня конфликтности в подростковой среде может способствовать более эффективному взаимодействию и общению подростков между собой, с другими людьми и обществом в целом, также, результаты проведенного исследования могут быть применены и в консультативной практики для разрешения конфликтных ситуаций.

Структура работы: оглавление, введение, глава 1 , глава 2, заключение, список используемой литературы, приложения.

Глава 1. Теоретико-методологические основы исследования конфликтного поведения личности

1 Теоретический аспект исследования конфликтного поведения личности подростков

Конфликт (от лат. conflictus - столкновение) - столкновение противоположно направленных, несовместимых друг с другом тенденций в осознании отдельно взятого индивида, в межличностных взаимодействиях или межличностных отношениях индивидов или групп людей, связанное с острыми отрицательными эмоциональными переживаниями . Конфликт играл и играет важную роль в жизни общества и в жизнедеятельности организации. В этой связи неудивительно, что изучение конфликтов - тема, которая привлекает внимание многих ученых. Большой теоретический и эмпирический материал, накопленный за почти столетний период, отражается в многообразии подходов и теоретических платформ. Можно условно выделить 2 этапа в истории изучения конфликта: начала XX века- 50-е гг.; конец 50-х гг. - настоящее время. Определяют следующие основные подходы в зарубежной социальной психологии :

психоаналитическое (3. Фрейд, А. Адлер, К. Хорни, Э. Фромм);

социотропное (У. Мак-Дугалл, С. Сигеле и др.);

этологическое (К. Лоренц, Н. Тинберген);

теория групповой динамики (К. Левин, Д. Креч, Л. Линдсей);

фрустрационно - агрессивное (Д. Доллард, Л. Берковитц, Н. Миллер);

поведенческое (А. Басе, А. Бандура, Р. Сире);

социометрическое (Д. Морено, Э. Дженигс, С. Додд, Г. Гурвич);

интеракционистское (Д. Мид, Т. Шибутани, Д. Шпигель).

теория структурного баланса (Ф. Хайдер).

Психоаналитический подход связан прежде всего с именем австрийского психолога 3. Фрейда, создавшего одну из первых концепций человеческой конфликтности. Несмотря на то, что 3.Фрейд занимался преимущественно внутриличностными конфликтами, его заслугой является указание на необходимость поиска причин межличностных конфликтов в сфере бессознательного. Последователь 3. Фрейда - Альфред Адлер содержание конфликтов личности с микросредой видел в попытках индивида освободиться от чувства неполноценности и доминирования одних над другими. Американские психологи К. Хорни, Э. Фромм, Г. Салливен расширили понимание природы конфликта, попытались внести в нее социальный контекст. Так, К. Хорни основной причиной конфликтов между индивидом и его окружением считала недостаток доброжелательности со стороны близких людей, в первую очередь родителей. По мнению Э. Фромма, конфликты возникают из-за невозможности реализовать в обществе личностные стремления и потребности. В 20 - 30-е годы конфликт начинает привлекать внимание социальных психологов. По мнению англо-американского психолога У.Мак-Дугалла, конфликты в обществе неизбежны, так как людям присущи социальные инстинкты типа страха, стадности, самоутверждения и т.д. Они передаются по наследству, поэтому люди постоянно конфликтуют, вступают в противоборство. Начало этологического подхода к конфликту было положено в 30-х годах работами австрийского естествоиспытателя, лауреата Нобелевской премии Конрада Лоренца. Впервые в мировой науке им была высказана гипотеза о том, что главной причиной социальных конфликтов является агрессивность индивида и толпы.

Исследуя проблемы групповой динамики, германо-американский психолог Курт Левин разработал концепцию динамической системы поведения, которая находится под напряжением, когда нарушается равновесие между индивидом и средой . Это напряжение проявляется в виде конфликтов. Источником конфликта может быть неблагоприятный стиль деятельности лидера группы. К. Левин видел пути разрешения конфликтов в реорганизации мотивационных полей личности и структуры взаимодействия индивидов. Группа психологов Йельского университета (США) во главе с Д. Доллардом, опираясь на труды 3. Фрейда и К. Левина, предложила новую гипотезу конфликта - фрустрационно-агрессивную. В этой концепции интегрирована биосоциальная причина конфликтов - агрессивность индивида и социальная причина - фрустрация. Агрессия всегда следует за фрустрацией, а случаи агрессивного поведения обычно предполагают существование фрустрации .

В соответствии с теорией социометрии, разработанной социальным психологом Я.Морено, межличностные конфликты определяются состоянием эмоциональных отношений между людьми, их симпатиями и антипатиями по отношению друг к другу. Я. Морено пришел к выводу, что все конфликты, от межличностных до международных, могут быть разрешены путем перестановки людей в соответствии с их эмоциональными предпочтениями, так чтобы "социометрическая революция" позволила гармонизировать общественные отношения. Вслед за работами основателя символического интеракционизма - американского психолога и социолога Д. Мида - широкий резонанс получили исследования представителя чикагской школы Т. Шибутани. По его мнению, причины конфликтов кроются в процессе социального взаимодействия. Теория структурного баланса, первые положения которой выдвинул Ф. Хайдер, посвящена анализу согласованности между системой аттитьюдов индивида и его знаниями об аттитьюдах и поведении значимых других. В соответствии с теорией Хайдера, конфликт возникает тогда, когда "определенное отношение единства, предписываемое условиями баланса, для человека исключается вследствие существования отношения единства со стороны другого человека" .

Эти подходы стали основой, на которую опираются западные психологи при изучении конфликтов в последние 40-45 лет. В настоящее время исследования конфликтов в современной зарубежной психологии ведутся по следующим направлениям :

теоретико-игровое (М. Дойч);

теория организационных систем (Р. Блейк, Дж. Мутон);

теория и практика переговорного процесса (Д. Прюитт, Д. Рубин, Р. Фишер, У. Юри).

В нашей стране условно можно выделить три периода в исследовании конфликта. Первый период с 30-х до середины 70-х годов психологическим исследованиям конфликта были присущи разрозненность, фрагментарность, прикладной характер. Отсутствовали работы обобщающего характера, необходимые для формирования методологической и теоретической базы изучения конфликта. Во второй половине 70-х годов появляются работы, в которых предприняты попытки теоретического осмысления накопившегося эмпирического материала. Предложена понятийная схема психологического анализа конфликта. К середине 80-х годов сформировалось несколько подходов к изучению конфликта: организационный, деятельностный и личностный. На рубеже 80-х - 90-х годов - на основе уже имеющихся разработок методологического и общетеоретического характера начинается интенсивное изучение конфликтов в различных сферах деятельности: конфликты в трудовых и научно-исследовательских коллективах, спорте, педагогической деятельности, воинских коллективах .

В отечественной психологии разработана понятийная схема описания конфликта. Схема, которая была предложена Л.А. Петровской (1978г.), содержит четыре категориальных группы: структура конфликта, его динамика, функции и типология. А.Я. Анцуповым и А.И. Шипиловым дополнена эта схема: сущность конфликта, классификация, эволюция конфликта, его генезис, причины, структура, функции, информация в конфликте, динамика, методы диагностики и исследования конфликта предупреждение, разрешение (завершение) конфликта. Н.В.Гришина рассматривает конфликт как осознанное препятствие в достижении целей совместной деятельности, как реакцию на почве несовместимости характеров, несходства культурных основ и потребностей. А.Г. Ковалев считает, что конфликт - это явление межличностных и групповых отношений, это проявление противоборства, активного столкновения оценок, принципов, мнений, характеров, эталонов поведения [ 27].

В работах Л. И. Божович, Л. С. Славиной, Б. С. Волкова, В. И. Илийчука конфликтное поведение рассматривается как результат внутренних и внешних противоречий между обществом, микросредой и самим человеком .

Важная роль в психологических исследованиях конфликтов посвящена анализу и описанию внутренних условий конфликтности личности и конфликтного поведения. Весомый вклад в разработку этой проблемы внес В. С. Мерлин. По мнению В. С. Мерлина, «внутренние условия психологического конфликта сводятся к противоречию между различными мотивами отношениями личности».

Таким образом, конфликт - это наиболее острый способ разрешения значимых противоречий, возникающих в процессе взаимодействия, заключающийся в противодействии субъектов конфликта и обычно сопровождающийся негативными эмоциями. Конфликтное взаимодействие предполагает противоборство сторон, то есть действия, направленные друг против друга .

Структура конфликта

Структура конфликта - совокупность устойчивых элементов конфликта, динамически взаимосвязанных и организующих конфликт в целостную систему и процесс .

В структуре конфликта выделяют:

объект (предмет спора);

субъекты (отдельные индивиды, группы, организации);

условия протекания конфликта;

масштаб конфликта (межличностный, локальный, региональный, глобальный);

стратегии и тактики поведения сторон;

исходы конфликтной ситуации (последствия, результаты, их осознание).

Реальный конфликт представляет собой социально-психологический процесс. Рассмотрение его в динамике предполагает выделение основных стадий. К их числу можно отнести:

Возникновение и осознание объективной конфликтной ситуации;

Переход к конфликтному поведению;

Завершение, спад конфликтной ситуации.

Функции конфликтов

Конфликт, независимо от его природы, выполняет ряд функций, среди которых наиболее важными являются:

диалектическая - служит для выявления причин конфликтного взаимодействия;

конструктивная - вызываемое конфликтом напряжение может быть направлено на достижение цели;

деструктивная - появляется личностная, эмоциональная окраска взаимоотношений, которая мешает решению проблем. Управление конфликтом можно рассматривать в двух аспектах: внутреннем и внешнем.

Конфликт выполняет как положительные, так и отрицательные социальные функции. Позитивное или негативное воздействие конфликта во многом обусловлено социальной системой.

Среди позитивных функций конфликта можно выделить следующие :

конфликт полностью или частично устраняет противоречие, возникающее в силу несовершенства многих факторов; он высвечивает узкие места, нерешенные вопросы. При завершении конфликтов более чем в 5% случаев удается полностью, в основном, или частично разрешить противоречия, лежащие в их основе;

конфликт позволяет более глубоко оценить индивидуально-психологические особенности людей, участвующих в нем. Конфликт тестирует ценностные ориентации человека, относительную силу его мотивов, направленных на деятельность, на себя или на взаимоотношения, выявляет психологическую устойчивость к стрессовым факторам трудной - ситуации. Он способствует более глубокому познанию друг друга, раскрытию не только непривлекательных черт характера, но и ценного в человеке;

конфликт позволяет ослабить психологическую напряженность, являющуюся реакцией участников на конфликтную ситуацию. Конфликтное взаимодействие, особенно сопровождаемое бурными эмоциональными реакциями, помимо возможных негативных последствий, снимает у человека эмоциональную напряженность, приводит к последующему снижению интенсивности отрицательных эмоций;

конфликт служит источником развития личности, межличностных отношений;

конфликт может улучшить качество индивидуальной деятельности;

при отстаивании справедливых целей в конфликте оппонент повышает свой авторитет у окружающих;

межличностные конфликты, будучи отражением процесса социализации, служат одним из средств самоутверждения личности, формирования ее активной позиции во взаимодействии с окружающими и могут быть определены как конфликты становления, самоутверждения, социализации.

Негативные функции межличностных конфликтов:

большинство конфликтов оказывает выраженное негативное воздействие на психическое состояние его участников;

неблагополучно развивающиеся конфликты могут сопровождаться психологическим и физическим насилием, а, значит, травмированием оппонентов;

конфликт как трудная ситуация всегда сопровождается стрессом. При частых и эмоционально напряженных конфликтах резко возрастает вероятность сердечно-сосудистых заболеваний, а также хронических нарушений функционирования желудочно-кишечного тракта;

конфликты - это деструкция системы межличностных отношений;

конфликт формирует негативный образ другого - «образ врага», который способствует формированию негативной установки по отношению к оппоненту;

конфликты могут негативно отражаться на эффективности индивидуальной деятельности оппонентов. Участники конфликта обращают меньше внимания на качество работы, учебы, любой другой деятельности.

конфликт закрепляет в социальном опыте личности насильственные способы решения проблем. Победив однажды с помощью насилия, человек воспроизводит данный опыт в других аналогичных ситуациях социального взаимодействия;

Конфликты зачастую отрицательно влияют на развитие личности. Они могут способствовать формированию у человека неверия в торжество справедливости, убежденности, что другой всегда прав и т.д.

Виды конфликтов

В современной литературе существует множество классификаций конфликтов по различным основаниям. Психологические исследования конфликтов, объединенные по предмету, традиционно рассматриваются по степени вовлеченности как внутриличностные, межличностные, конфликты индивид-группа и межгрупповые.

Межличностный конфликт. Это самый распространенный тип конфликта. Психологические исследования межличностных конфликтов являются в настоящее время наиболее распространенными (Анцупов А. Я. , Гришина Н. В. , Крогиус Н. В. , Моисеев Д. Л. , Шипилов А.Н. и многие другие). По данным Н. В. Гришиной, межличностные конфликты часто имеют внутриличностное происхождение, т.е. различные психологические факторы внутреннего мира личности, часто кажущиеся или являющиеся несовместимыми: потребности, мотивы, ценности, чувства и т. п. .

Межгрупповые конфликты (Бородкин В. М. , Каменев Н. П. ,Храмов В. О. , Чекалин В. И. , Шаленко В. Н. , Шепель В. М. и др.) В таких конфликтах могут участвовать противоборствующие группировки в рамках одного подразделения; группы, состоящие из членов разных структурных единиц (бригад, отделов, цехов и пр.); объединения лиц различного служебного ранга и работающих в разных подразделениях .

Конфликты "индивид-группа" также изучены недостаточно. Здесь можно проводить некоторые аналогии между группой и индивидом, ведь группа также обладает определенными представлениями, нормами поведения, системами ожидания, также осуществляет постановку целей. Но при этом необходимо учитывать специфику группы как противника в конфликте.

А.Г. Здравомыслов дает классификацию уровней конфликтующих сторон:

Междиндивидуальные конфликты

Межгрупповые конфликты и их типы:

группы интересов

группы этнонационального характера

группы, объединенные общностью положения

конфликты между ассоциациями

внутри и межинституциональные конфликты

конфликты между государственными образованиями

конфликты между культурами или типами культур .

Р. Дарендорф дает одну из наиболее широких классификаций конфликтов:

По источникам возникновения (конфликты интересов, ценностей, идентификации).

По социальным последствиям (успешные, безуспешные, созидательные или конструктивные, разрушительные или деструктивные).

По масштабности (локальные, региональные, межгосударственные, глобальные, микро-, макро-, и мегаконфликты).

По формам борьбы (мирные и немирные).

По особенностям условий происхождения (эндогенные и эксогенные).

По отношению субъектов к конфликту (подлинный, случайный, ложный, латентный).

По использованной сторонами тактики (сражение, игра, дебаты).

Рассмотрим и некоторые другие виды конфликтов:

Виды конфликтов по отношению к отдельному субъекту:

внутренние (личностные конфликты);

внешние (межличностные, между личностью и группой, межгрупповые).

По целям, которые отстаивают стороны, конфликты делятся на преследующие личные, групповые и общественные цели.

По уровням взаимодействия различают "вертикальные" и "горизонтальные" конфликты. "Горизонтальные" - взаимоотношения равных по своему должностному статусу оппонентов, а "вертикальные" - столкновение разных по должности людей или групп.

По последствиям: конструктивные, предполагающие рациональные преобразования; деструктивные, разрушающие организацию. В психологии принять также выделять: мотивационные, когнитивные, ролевые конфликты. К. Левин относит мотивационные конфликты в большей мере, к внутриличностным конфликтам. Л. Берковиц, М. Дойч, Д. Майерс описывают мотивационные конфликты как групповые. Когнитивные конфликты также в литературе описаны как с позиций внутриличностных, так и межгрупповых конфликтов. Ролевые конфликты (проблема выбора одного из нескольких возможных и желаемых вариантов): внутриличностные, межличностные и межгрупповые чаще всего проявляются в деятельностной сфере. Но чаще всего в психологической литературе описываются три вида конфликтов: на внутриличностном уровне, на межличностным и межгрупповом .

Причины возникновения конфликтов

Возникновение и развитие конфликтов обусловлено действием четырех групп факторов и причин: объективных, организационно-управленческих, социально-психологических и личностных . Первые две группы факторов носят в основном объективный характер, третья и четвертая - главным образом субъективный.

К числу объективных причин конфликтов можно отнести главным образом те обстоятельства социального взаимодействия людей, которые привели к столкновению их интересов, мнений, установок. Субъективные причины конфликтов в основном связаны с теми индивидуальными психологическими особенностями оппонентов, которые приводят к тому, что они выбирают именно конфликтный, а не какой-либо другой способ разрешения создавшегося объективного противоречия. Человек не идет на компромиссное решение проблемы, не уступает, не избегает конфликта, не пытается совместно с оппонентом обоюдовыгодно разрешить возникшее противоречие, а выбирает стратегию противодействия.

Организационно-управленческие причины конфликтов связаны с созданием и функционированием организаций, коллективов, групп.

Социально-психологические причины конфликтов.

К числу социально-психологических относятся те причины конфликтов, которые обусловлены непосредственным взаимодействием людей, фактором их включения в социальные группы. Одной из таких причин являются возможные значительные потери и искажения информации в процессе межличностной и межгрупповой коммуникации. Неправильное понимание людьми друг друга может быть основной причиной конфликтов либо усложняет разрешение социальных противоречий, возникших по иным причинам. Второй типичной социально-психологической причиной межличностных конфликтов является несбалансированное ролевое взаимодействие двух людей. В ситуации межличностного общения человек или оба человека могут играть не те роли, которые ожидает от каждого из них партнер по взаимодействию.

Личностные причины конфликтов.

Личностные причины конфликтов связаны, прежде всего, с индивидуально-психологическими особенностями его участников. Они обусловлены спецификой процессов, происходящих в психике человека в ходе его взаимодействия с другими людьми и окружающей средой. В процессе социального взаимодействия у человека существует определенный диапазон вариантов ожидаемого поведения, общения, деятельности со стороны другого человека, являющегося партнером по взаимодействию. Варианты ожидаемого поведения могут быть желательными, допустимыми, нежелательными и недопустимыми. Характер поведения зависит от индивидуально-психологических особенностей человека, его психического состояния, отношения к конкретному партнеру по взаимодействию, особенностей актуальной ситуации взаимодействия.

Стили поведения личности в конфликтной ситуации.

Стиль - способ осуществления определенных интересов, образ действий по достижению намеченной цели и вместе с тем манера общения.

В конфликтологии с 70-х годов XX века признано существование следующих пяти стилей конфликтного поведения: сотрудничество избегание, приспособление, соперничество, компромисс .Описали и систематизировали признаки различных стилей американцы Кеннет Томас и Ральф Килменн. Выбор конфликтного поведения зависит как от интересов участвующих в конфликте сторон, так и от характера предпринимаемых ими действий. Сам стиль поведения в конфликте определяется, во-первых, мерой осуществления собственных интересов (личных или групповых) и степенью активности или пассивности в их отстаивании. Во-вторых, на стиль поведения существенно влияют стремление удовлетворить интересы других сторон, участвующих в конфликте, а также то, какие действия приоритетны для отдельных лиц, социальных групп - индивидуальные или совместные. Каждый человек может в какой-то степени использовать все эти стили, но обычно имеет приоритетные. Кроме того, некоторые стили могут быть наиболее эффективными для разрешения конфликтов определенного типа. Ниже кратко описан каждый из упомянутых стилей.

Стиль соперничества - человек, выбирающий данный стиль поведения в конфликтной ситуации весьма активен и предпочитает идти к разрешению конфликта своим собственным путем. Он не очень заинтересован в сотрудничестве с другими людьми, но зато способен на волевые решения. Согласно описанию динамики процесса Томасом и Килменном, мы стараемся в первую очередь удовлетворить собственные интересы в ущерб интересам других, вынуждая других людей принимать ваше решение проблемы. Для достижения цели мы используем свои волевые качества; и если воля наша достаточно сильна, то нам это удается.

Стиль избегания реализуется тогда, когда мы не отстаиваем свои права, не сотрудничаем ни с кем для выработки решения проблемы или просто избегаем разрешений конфликта. Мы можем использовать этот стиль, когда затрагиваемая проблема не столь важна для нас, когда мы не хотим тратить силы на ее решение или когда мы чувствуем, что находимся в безнадежном положении.

Стиль приспособления - означает то, что мы действуем совместно с другим человеком, не пытаясь отстаивать собственные интересы. Мы можем использовать этот подход, когда исход дела чрезвычайно важен для другого человека и не очень существен для нас. Этот стиль полезен также в тех ситуациях, в которых мы не можем одержать верх, поскольку другой человек обладает большей властью; таким образом, мы уступаем и смиряемся с тем, чего хочет оппонент.

Стиль сотрудничества. Следуя этому стилю, мы активно участвуем в разрешении конфликта, и отстаиваете свои интересы, но стараемся при этом сотрудничать с другим человеком. Этот стиль требует более продолжительной работы по сравнению с большинством других подходов к конфликту, поскольку мы сначала “выкладываем на стол” нужды, заботы и интересы обеих сторон, а затем обсуждаете их.

Стиль компромисса наиболее эффективен в тех случаях, когда мы и другой человек хотим одного и того же, но знаем, что одновременно это для нас невыполнимо. Например, мы вместе хотим занять одну должность или, находясь в отпуске вдвоем, мы хотим провести его по-разному. Следовательно, мы вырабатываем некоторый компромисс, основанный на незначительных взаимных уступках. Применяя стиль компромисса, мы рассматриваем конфликтную ситуацию, как нечто данное и ищем способ повлиять на нее или изменить ее, уступая или обмениваясь уступками.

Конфликтность, как особенность протекания подросткового возраста

Подростковый возраст имеет важное значение в развитии и становлении личности человека. В этот период значительно расширяется объём деятельности ребенка, меняется его характер, в структуре личности происходят ощутимые перемены, обусловленные перестройкой ранее сложившихся структур и возникновением новых образований, закладываются основы сознательного поведения, вырисовывается общая направленность в формировании нравственных представлений и установок. И всё это происходит на фоне противоречий физиологического и психического развития подростка, на фоне его духовного становления. Отсюда подростковый возраст характеризуется специалистами как переходный, сложный, трудный, критический. Это словно второе рождение, писал В.А. Сухомлинский: «И глаза не те, и голос уже не тот, и это самое главное - восприятие окружающего мира иное, отношение к людям, требования, запросы, интересы всё качественно иное» .

Одновременно с внешними, объективными проявлениями взрослости возникает и чувство взрослости - отношение подростка к себе как взрослому. Это субъективная сторона взрослости считается центральным новообразованием подросткового возраста. Чувство взрослости - это особая форма самосознания. Оно проявляется в желании, чтобы все относились к нему как взрослому. Он претендует на равноправие в отношениях со старшими и идет на конфликты, отстаивая свою позицию. Чувство взрослости проявляется и в стремлении к самостоятельности, желании оградить какие-то стороны своей жизни от вмешательства родителей. Появляется моральный «кодекс», предписывающий подросткам четкий стиль поведения в дружеских отношениях со сверстниками. Наряду с чувством взрослости Д.Б.Элькониным рассматривается подростковая тенденция к взрослости - стремление быть, казаться и считаться взрослым. Развитие взрослости в разных ее проявлениях зависит от того, в какой сфере пытается утвердиться подросток, какой характер приобретает его самостоятельность. Важно и то, удовлетворяет его формальная самостоятельность, внешняя, кажущаяся сторона взрослости, или нужна самостоятельность реальная, отвечающая глубокому чувству. Существенно влияет на этот процесс система отношений, в которую включен ребенок, - признание или непризнание его взрослости родителями, учителями и сверстниками. Чувство взрослости становится центральным новообразованием подросткового возраста .

Главная особенность подростка - личностная нестабильность . Анна Фрейд так описала эту особенность: «Подростки исключительно эгоистичны, считают себя центром Вселенной и единственным предметом, достойным интереса, и в то же время ни в один из последующих периодов своей жизни они не способны на такую преданность и самопожертвование. Они вступают в страстные любовные отношения - лишь для того, чтобы оборвать их так же внезапно, как и начали. С одной стороны, они с энтузиазмом включаются в жизнь сообщества, а с другой - они охвачены страстью к одиночеству. Они колеблются между слепым подчинением избранному ими лидеру и вызывающим бунтом против любой власти» . Тревожащие моменты в поведении части подростков, такие, как агрессивность, жестокость, повышенная тревожность, конфликтность принимают устойчивый характер обычно в процессе стихийно - группового общения, складывающегося в разного рода компаниях. Но это общение, эта система отношений, в том числе и строящихся на почве жестоких законов асоциальных подростковых групп, является следствием не какой-либо генетической предрасположенности изначальной агрессивности и конфликтности, а выступает лишь как ситуация замещения при неприятии подростка в мир социально-значимых отношений взрослых, как ситуация совместного переживания непонятности ими.

У ребенка в подростковом возрасте происходит переориентация одних ценностей на другие. Подросток стремится занять новую социальную позицию, соответствующую его потребностям и возможностям. При этом социальное признание, одобрение, принятие в мире взрослых и сверстников становятся для него жизненно необходимым. Лишь их наличие обеспечивает переживание подростком чувства собственной ценности. Неслучайно поэтому истоки конфликтности подростков лежат, как правило, в семье, отношениях ее членов (ссоры, отторжение ребенка, его принуждение, в том числе наказанием, страхом и т.п.). Личность подростка формируется не сама по себе, а в окружающей его среде. Особенно важна роль малых групп, в которой подросток взаимодействует с другими людьми. Прежде всего, это касается семьи. На конфликтное поведения ребенка влияют степень сплоченности семьи, близость между родителями и детьми, характер взаимоотношений между братьями и сестрами, стиль семейного руководства. Сегодня в нашем обществе имеется серьезный дефицит позитивного воздействия на растущих детей. Кроме этого, очень важным для подростков является общение со сверстниками. Мы можем наблюдать, что из-за каких-либо индивидуальных особенностей личности подростка его не принимают в различные социальные группы, не разделяют его взгляды, ценности, ориентации, идеи, мысли. Очень часто в подростковой среде просматривается повышенная конфликтность . Конфликтное поведение личности подростка также может зависеть и от его типологических особенностей темперамента.

Темперамент - качество личности, сформировавшееся в личном опыте человека на основе генетической обусловленности его типа нервной системы и в значительной мере определяющее стиль его деятельности . Когда говорят о темпераменте, то имеют в виду многие психические различия между людьми - различия по глубине, интенсивности, устойчивости эмоций, эмоциональной впечатлительности, темпу, энергичности действий и другие динамические, индивидуально-устойчивые особенности психической жизни, поведения и деятельности. Однако при всем многообразии подходов к проблеме, ученые и практики признают, что темперамент - биологический фундамент, на котором формируется личность как социальное существо.

Под темпераментом следует понимать индивидуально своеобразные свойства психики, определяющие динамику психической деятельности человека, которые одинаково проявляясь в разнообразной деятельности независимо от ее содержания, целей, мотивов, остаются постоянными в зрелом возрасте и во взаимосвязи характеризуют тип темперамента.

Таким образом, подростковый возраст характеризуется повышенной возбудимостью, неустойчивостью эмоций и поведения, подростки плохо контролируют себя, эмоциональны и нестабильны, что приводит к повышению агрессивности и конфликтности. Темперамент заключает в себе целый комплекс особенностей личности, в том числе и поведенческих, которые проявляются при социальном взаимодействии, и особенно ярко в конфликтных ситуациях.

2 Организация и методики исследования конфликтного поведения личности подростков

Организация исследования:

Исследование проводилось среди подростков в городе Рязани на базе ДЮСШ № 1. В исследовании приняло участие 30 учащихся школы спортивной гимнастики в возрасте от 11 до 16 лет (15 девушек, 15 юношей).

Данное исследование включало в себя четыре основных этапа:

Подготовительный - на этом этапе производился анализ литературы, подбор диагностических методик исследования, планирование исследования (определение целей и задач исследования, выбор объекта и предмета исследования, выдвижение основных гипотез исследования). Основными методами, используемыми при сборе данных, послужили опрос и тестирование.

Для изучения конфликтного поведения личности подростков были использованы 3 методики: тест Томаса - типы поведения в конфликте, вопросник «Конфликтная ли Вы личность?», личностный опросник Г.Айзенка - на определение типологических особенностей темперамента.

Сбор эмпирических данных. Методики были предъявлены учащимся во время учебно-тренировочных занятий. Ученикам были предоставлены бланки для заполнения. Инструкции давались в устной форме. Время, выделенное для ответов на вопросы опросников, составило примерно 30 минут.

Обработка и интерпретация результатов - первичная обработка результатов методик осуществлялась в соответствии с ключами, предлагаемыми авторами методик. Статистическая обработка данных осуществлялась с помощью программы SPSS. Для выявления связи между типологическими особенностями личности подростков и поведением в конфликтной ситуации использовался критерий корреляции r-Пирсона. Для наиболее полной интерпретации результатов использовался также и качественный анализ полученных данных.

Анализ практики и пути оптимизации конфликтного поведения подростков - на заключительном этапе, по результатам исследования были написаны выводы и рекомендации, разработан и апробирован социально-психологический тренинг на снижение уровня конфликтности в подростковой среде.

Методики исследования конфликтного поведения личности подростков

В соответствии с целями, задачами и гипотезами исследования были подобраны 3 методики на изучение конфликтного поведения личности подростков:

Методика диагностики предрасположенности личности к конфликтному поведению К.Томаса.

Личностный опросник разработан К. Томасом и предназначен для изучения личностной предрасположенности к конфликтному поведению, выявления определенных стилей разрешения конфликтной ситуации. В России тест адаптирован Н.В. Гришиной. В своем опроснике по выявлению типичных форм поведения К. Томас описывает каждый из пяти возможных вариантов 12 суждениями о поведении индивида в конфликтной ситуации. В различных сочетаниях они сгруппированы в 30 пар, в каждой из которых респонденту предлагается выбрать то суждение, которое является наиболее типичным для характеристики его поведения. Инструкция, которая давалась испытуемым: «В каждой паре выберите то суждение, которое наиболее точно описывает ваше типичное поведение в конфликтной ситуации». Количество баллов, набранных индивидом по каждой шкале, дает представление о выраженности у него тенденции к проявлению соответствующих форм поведения в конфликтных ситуациях. Доминирующим считается тип (типы) набравшие максимальное количество баллов (см.Приложение1,2).

Томас выделяет следующие способы регулирования конфликтов:

соперничество (конкуренция) как стремление добиться удовлетворения своих интересов в ущерб другому; наименее эффективный, но наиболее часто используемый способ поведения в конфликтах, выражается в стремлении добиться удовлетворения своих интересов в ущерб другому;

приспособление, означающий принесение в жертву собственных интересов ради другого;

компромисс как соглашение между участниками конфликта, достигнутое путем взаимных уступок;

избегание для которого характерно как отсутствие стремления к кооперации, так и отсутствие тeнденции к достижению собственных целей;

сотрудничество, когда участники ситуации приходят к альтернативе, полностью удовлетворяющей интересы обеих сторон.

Методика - вопросник «Конфликтная ли Вы личность?»

Цель: изучение предрасположенности личности к конфликтам.

Вопросник состоит 11 вопросов, которые направлены на определение поведения личности в самых разнообразных ситуациях. На каждый вопрос предлагается три варианта ответа, один из которых испытуемый должен выбрать; за каждый ответ начисляется определенный балл (см.Приложение5). Сумма баллов, набранная индивидом, будет показывать, какое поведение наиболее типично для личности в конфликтных ситуациях.

Интерпретация результатов:

От 30 - 44 баллов - тактичность, не любите конфликтов, стараетесь сглаживать конфликтные ситуации, стремитесь быть приятным для окружающих; От 15 - 29 баллов - конфликтны, настойчиво отстаиваете свое мнение, невзирая на то, как это отразиться на ваших взаимоотношениях с окружающими; От 10 - 14 - ищете повода для споров и конфликтов, большинство из которых излишни; любите критиковать, навязываете свое мнение, даже если не правы.

Личностный опросник Г.Айзенка.

Данный опросник разработан Г.Айзенком, опубликован в 1963 г. и содержит 57 вопросов, 24 из которых направлены на выявление экстравсрсии-интроверсии, 24 других - на оценку эмоциональной стабильности-нестабильности (нейротизма), остальные 9 составляют контрольную группу вопросов, предназначенную для оценки искренности испытуемого, его отношения к обследованию и достоверности результатов. Инструкция, которая давалась испытуемым: «Вам предлагается ответить на вопросы, касающиеся особенностей вашего поведения. Оцените себя мысленно, согласны или не согласны вы с предлагаемым суждением, если согласны с утверждение, то поставьте напротив него знак «+», а если не согласны знак «-«. Над ответами долго не задумывайтесь.» (см.Приложение 3,4).

Г. Айзенк, выделил 2 главных факторов: экстраверсию (интроверсию) и нейротизм. Первый фактор - характеризует ориентацию личности либо на мир внешних объектов (экстраверсия), либо на субъективный внутренний мир (интроверсия). Второй фактор - нейротизм - описывает некоторое свойство-состояние, характеризующее человека со стороны эмоциональной устойчивости, тревожности, уровня самоуважения и возможных вегетативных расстройств. Пересечение этих 2 характеристик позволяет получать неожиданный результат - достаточно четкое отнесение человека к одному из четырех 4 темперамента. Представление результатов по шкалам экстраверсии и нейротизма осуществляется при помощи системы координат.

Описание и интерпретация шкал

Экстраверсия - интроверсия

Экстраверт - общительность и обращенность индивида вовне, широкий круг знакомств, необходимость в контактах. Он действует под влиянием момента, ипульсивен, вспыльчив, беззаботен, оптимистичен, добродушен, весел. Предпочитает движение и действие, имеет тенденцию к агрессивности. Чувства и эмоции не имеют строгого контроля, склонен к рискованным поступкам. Интроверт - это спокойный, застенчивый, интроективный человек, склонный к самоанализу. Сдержан и отдален от всех, кроме близких друзей. Планирует и обдумывает свои действия заранее, не доверяет внезапным побуждениям серьезно относится к принятию решений, любит во всем порядок. Контролирует свои чувства, его нелегко вывести из себя.

Нейротизм - характеризует эмоциональную устойчивость или неустойчивость (эмоциональная стабильность или нестабильность).

Эмоциональная устойчивость характеризуется зрелостью, отличной адаптацией, отсутствием большой напряженности, беспокойства, а также склонностью к лидерству, общительности. Неустойчивость выражается в чрезвычайной нервности, неустойчивости, плохой адаптации, склонности к быстрой смене настроений (лабильности), чувстве виновности и беспокойства, озабоченности, депрессивных реакциях, рассеянности внимания, неустойчивости в стрессовых ситуациях.

Типы темперамента

Сангвиник быстро приспосабливается к новым условиям, быстро сходится с людьми, общителен. Чувства легко возникают и сменяются, эмоциональные переживания, как правило, неглубоки. Несколько непоседлив, нуждается в новых впечатлениях, недостаточно регулирует свои импульсы, не умеет строго придерживаться выработанного распорядка, жизни, системы в работе.

Холерик отличается повышенной возбудимостью, действия прерывисты. Ему свойственны резкость и стремительность движений, сила, импульсивность, яркая выраженность эмоциональных переживаний. Вследствие неуравновешенности, увлекшись делом, склонен действовать изо всех сил, истощаться больше, чем следует. Имея общественные интересы, темперамент проявляет в инициативности, энергичности, принципиальности.

Флегматик характеризуется сравнительно низким уровнем активности поведения, новые формы которого вырабатываются медленно, но являются стойкими. Обладает медлительностью и спокойствием в действиях, глубиной чувств и настроений. Настойчивый и упорный «труженик жизни», он редко выходит из себя, не склонен к аффектам, рассчитав свои силы, доводит дело до конца, ровен в отношениях, в меру общителен, не любит попусту болтать.

Меланхолик. Ему трудно долго на чем-то сосредоточиться. Сильные воздействия часто вызывают у меланхолика продолжительную тормозную реакцию (опускаются руки). Ему свойственны сдержанность и застенчивость, робость, нерешительность.

Выводы

Таким образом, конфликт - это столкновение противоположно направленных, несовместимых друг с другом тенденций в осознании отдельно взятого индивида, в межличностных взаимодействиях или межличностных отношениях индивидов или групп людей, связанное с острыми отрицательными эмоциональными переживаниями.

Изучением различных сторон и аспектов психологии конфликта занимались зарубежные ученые А.Адлер, К.Левин, К.Томас, З.Фрейд, К.Хорни, Р.Фишер, У.Юри, Д.Морено, Д.Мид и другие. В нашей стране известны исследования по проблемам конфликтов А.Я.Анцупова, Ф.М.Бородкина, Н.В.Гришиной, А.И.Донцовой, А.А.Ершова, Л.А.Петровской, А.И.Шипилова, А.Н.Сухова. В работах Л. И. Божович, Л. С. Славиной, Б. С. Волкова, В. И. Илийчука конфликтное поведение рассматривается как результат внутренних и внешних противоречий между обществом, микросредой и самим человеком.

Конфликт - это сложное, но необходимое социальное явление. Каждый конфликт по-своему уникален, неповторим по причинам возникновения, формам взаимодействия двух или более сторон, исходу и последствиям. Эффективное решение проблемы, приведшей к конфликтной ситуации, требует от каждого субъекта ясного представления об общей природе и специфике данного типа конфликта, определенного стиля поведения, выбор которого зависит от личностных типологических особенностей, в том числе и особенностей темперамента. Темперамент заключает в себе целый комплекс особенностей личности, в том числе и поведенческих, которые проявляются при социальном взаимодействии, и особенно ярко в конфликтных ситуациях.

Подростковый возраст характеризуется повышенной возбудимостью, неустойчивостью эмоций и поведения, подростки плохо контролируют себя, эмоциональны и нестабильны, что приводит к повышению агрессивности и конфликтности.

Глава 2. Эмпирический анализ конфликтного поведения личности подростков

1 Эмпирическая характеристика конфликтного поведения личности подростков

В ходе исследования конфликтного поведения личности подростков были выявлены следующие особенности:

по методике «тест Томаса», определяющей стили поведения личности в конфликтных ситуациях были получены следующие результаты, приведенные на рисунке 1:

Рис.1. Результаты испытуемых по методике «тест Томаса» (в %)

СП - соперничество; СТ - сотрудничество; К - компромисс; И - избегание; П - приспособление.

По результатам, приведенным в гистограмме, мы можем видеть, что самый высокий процент испытуемые показали по шкале - соперничество. Это свидетельствует о том, что большинство подростков из данной выборки, столкнувшись с конфликтными ситуациями стремятся добиться удовлетворения своих интересов в ущерб другому участнику конфликта. Подростки стараются в первую очередь удовлетворить собственные интересы в ущерб интересам других, вынуждая других людей принимать решение проблемы. Этот способ поведения является наименее эффективным и приводит к негативным, отрицательным последствиям одной из сторон конфликта. При конкуренции один из участников конфликта оказывается в выигрыше, а другой проигрывает.

Также, достаточно высокие результаты, испытуемые показали и по шкале - приспособление, что говорит нам о том, что многие подростки данной выборки приносят в жертву собственные интересы ради других, т.е. действуют совместно с другим человеком, не пытаясь отстаивать собственные интересы. Данный стиль реагирования на конфликтные ситуации тоже не является эффективным, так как при данном способе поведении «стирается личность» человека и,также, как и в конкуренции, одна из конфликтующих сторон выигрывает, а другие несет поражение.

По шкалам сотрудничество и компромисс испытуемые показали приблизительно равные проценты, что говорит нам о том, что подростки активно участвуют в разрешении конфликтов, отстаивают свои интересы, но стараются при этом и сотрудничать с другими людьми. Стиль поведения сотрудничества является самым правильным, где обе стороны оказываются в выигрыше.

Применяя стиль компромисса, они рассматривают конфликтную ситуацию, как нечто данное и ищут способ повлиять на нее или изменить, уступая или обмениваясь уступками. При компромиссе оба участника проигрывают, так как идут на взаимные уступки. С помощью сотрудничества и компромисса в конфликтных ситуациях испытуемые приходят к какому-либо решению проблемной ситуации, затрагивающей их интересы, либо полностью разрешают свои противоречия.

Самый низкий процент результатов был показан испытуемыми по шкале - избегание, т.е. подростки в самой меньшей степени стремятся избегать конфликтных ситуаций, не отстаивая свои интересы и не сотрудничая ни с кем для выработки какого-либо решения. При избегании ни одна из сторон конфликта не достигает никакого успеха.

В большинстве случаев, испытуемые - подростки, сталкиваясь с конфликтными ситуациями стараются доказать свое мнение, придти к какому-либо решению конфликта, либо полностью разрешить его, но не избегать различных ситуаций, которые могут вызвать разногласия и противоречия. (см.Приложение 7).

Таблица 1. Средние значения испытуемых по методике «тест Томаса»

Из данной таблицы, мо можем видеть, что по всем стилям реагирования на конфликтные ситуации испытуемые показывают средний балл, слегка завышен он только по шкале - соперничество.

Можно сделать вывод, что чаще всего подростки, оказавшись в конфликтных ситуациях выбирают тип поведения - соперничество, считая его самым правильным и эффективным, который поможет им достичь желаемого исхода проблемной ситуации. Некоторые подростки предпочитают в конфликтах проявлять такие типы поведения как приспособление, сотрудничество и компромисс, и лишь самая малая часть испытуемых старается избежать конфликтных ситуаций.

По методике « Конфликтная ли вы личность?» испытуемые показали следующие результаты, которые продемонстрированы на рисунке 2:

Рис.2. Результаты испытуемых по методике-вопроснику «Конфликтная ли вы личность?» (в %)


По результатам гистограммы, мы видим, что большинство испытуемых являются конфликтными личностями, которые настойчиво отстаивают свое мнение, невзирая на то, как это повлияет на их служебные и личные взаимоотношения, но за смелость и открытость высказываний окружающие люди их и уважают.

Меньший процент испытуемых являются тактичными, т.е не любят спорить, конфликтовать, стремятся быть приятными для окружающих, но не умеют отстаивать свое мнение, бояться потерять авторитет среди других и то, как это повлияет на их служебные и личные взаимоотношения.

Следовательно, большинство испытуемых-подростков очень смело вступают в конфликты со сверстниками и со взрослыми, не боясь при этом высказывать и доказывать свою точку зрения по поводу сложившейся ситуации, из-за которой произошли противоречия, не опасаясь осуждения окружающих со стороны.

Таблица 2. Результаты испытуемых по методике «Конфликтная ли вы личность?»

Испытуемые №

Показатели

Тактичность (30-44б.)

Конфликтность (15-29б)
































Из таблицы 2 мы видим, что 19 испытуемых из 30 являются конфликтными личностями, среди которых 9 девушек и 10 юношей. Остальные 11 испытуемых являются тактичными, среди них 6 девушек и 5 юношей - это говорит нам о том, что девушки и юноши могут проявлять как конфликтное поведение, так и тактичное, т.е. нет каких-то особых, значимых отличий в проявлении конфликтности у женского и мужского пола.

Таким образом, можно сделать вывод, о том, что большинство испытуемых-подростков демонстрируют конфликтное поведение, стараются отстаивать свое мнение, считая правильным только его, не прислушиваясь к другим и, невзирая на различные другие точки зрения и мнения. Скорее всего, это связано с их возрастом, который характеризуется повышенной возбудимостью, неустойчивостью эмоций и поведения, подростки плохо контролируют себя, эмоциональны и нестабильны, что приводит к повышению агрессивности и конфликтности. Но также, не стоит забывать, что каждый подросток является уникальной личностью, обладающей своими специфическими личностными типологическими особенностями, которые проявляются при социальном взаимодействии, и особенно ярко выражаются в конфликтных ситуациях.

2 Анализ различных факторов, влияющих на конфликтное поведение личности подростков

конфликтный поведение личность подросток

Личность подростка - самоопределяющаяся целостность, складывающаяся из отношений к окружающему миру, другим людям и самому себе. Факторов, влияющих на конфликтное поведение личности подростков, может быть огромное множество, но мы проведем анализ лишь некоторых из них. В нашем исследовании в роле факторов, которые могут повлиять на конфликтное поведение личности подростков, выступают личностные типологические особенности.

По результатам методике «Личностный опросник Г.Айзенка» были получены следующие результаты, приведенные на рисунке 3:

Рис.3. Результаты испытуемых (в %) по шкале экстраверсия/интроверсии


Посмотрев на данный рисунок, мы видим, что большинство испытуемых являются экстравертами, а меньшая часть испытуемых - интровертами.

% испытуемых-подростков (18 человек) являются экстравертами (сангвиники и холерики) - они общительны, имеют широкий круг знакомств и необходимость в контактах, направлены во внешний мир, действуют под влиянием момента, ипульсивны, вспыльчивы, беззаботны, оптимистичны, добродушны; предпочитают движение и действие, имеет тенденцию к агрессивности и конфликтности; их чувства и эмоции не имеют строгого контроля, они склонны к рискованным поступкам.

% испытуемых- подростков (12 человек) являются интровертами (меланхолики и флегматики) - они спокойны, застенчивы, склонны к самоанализу; сдержаны и отдалены от всех, кроме близких друзей; направлены в свой внутренний мир, планирует и обдумывает свои действия заранее, не доверяет внезапным побуждениям, серьезно относятся к принятию решений, любят во всем порядок; контролируют свои чувства, их нелегко вывести из себя.

Рис.4. Результаты испытуемых по шкале нейротизма (эмоциональной устойчивости) (в %)


Из данной диаграммы мы можем наблюдать, что 57% испытуемых-подростков (17 человек) являются эмоционально устойчивыми (сангвиники и флегматики) - они характеризуются эмоциональной зрелостью, отличной адаптацией, отсутствием большой напряженности, беспокойства, а также склонностью к лидерству, общительности.

% испытуемых-подростков (13 человек) являются эмоционально неустойчивыми (холерики и меланхолики) - их неустойчивость выражается в чрезвычайной нервности, плохой адаптации, склонности к быстрой смене настроений (лабильности), чувстве виновности и беспокойства, озабоченности, депрессивных реакциях, рассеянности внимания, неустойчивости в стрессовых ситуациях.

Таблица 3. Результаты испытуемых по «Личностному опроснику Г.Айзенка».

Испытуемые №

Тип темперамента

сангвиник

сангвиник

сангвиник

меланхолик

меланхолик

флегматик

флегматик

сангвиник

флегматик

сангвиник

меланхолик

сангвиник

сангвиник

флегматик

сангвиник

сангвиник

флегматик

меланхолик

сангвиник

флегматик

флегматик

меланхолик


Из таблицы мы видим, что 10 испытуемых являются сангвиниками, 8 испытуемых - холерики, 7 испытуемых - флегматики, 5 испытуемых меланхолики.

Рис.5. Результаты испытуемых-подростков (в %) по типам темперамента.

С - сангвиники, Х - холерики, Ф - флегматики, М - меланхолики

Исходя из данной гистограммы, мы можем наблюдать следующие результаты:

большинство испытуемых-подростков являются сангвиниками, т.е быстро приспосабливаются к новым условиям, быстро сходятся с людьми, общительны, непоседливы, нуждаются в новых впечатлениях, недостаточно регулируют свои импульсы, не умеют строго придерживаться выработанного распорядка, жизни, системы в работе; в нашем исследовании испытуемые с таким типом темперамента чаще выбирают следующие стили поведения в конфликтных ситуациях - сотрудничество, приспособление, компромисс;

также, высокий процент испытуемых являются холериками, для которых характерно - повышенная возбудимость, резкость и стремительность движений, сила, импульсивность, яркая выраженность эмоциональных переживаний; такие испытуемые в нашем исследовании выбирали тип поведения в конфликтных ситуациях - соперничество.

испытуемые - флегматики, характеризуются сравнительно низким уровнем активности поведения, медлительностью, спокойствием в действиях, глубиной чувств и настроений, настойчивы и упорны, редко выходят из себя, не склонны к аффектам, рассчитывают свои силы, доводят дело до конца, в меру общительны, не любят попусту болтать; для этих испытуемых были характерны следующие способы поведения в конфликтных ситуациях - компромисс, избегание, приспособление, сотрудничество.

меньше всего оказалось испытуемых - меланхоликов, для которых характерны сдержанность и застенчивость, робость, нерешительность; чаще всего данные испытуемые в конфликтных ситуациях выбирают стиль поведения - избегание, но также могут демонстрировать приспособление и сотрудничество.

Стоит отметить, что испытуемые с высокой эмоциональной устойчивостью (сангвиники и флегматики) выбирают чаще всего способы поведения в конфликтных ситуациях такие, как сотрудничество, приспособление, компромисс, реже избегание, и являются более тактичными личностями. Испытуемые с высокой эмоциональной неустойчивостью (холерики и меланхолики) выбирают чаще всего стили поведения в конфликте такие, как - соперничество и избегание, и являются конфликтными личностями.(см.Приложение 6).

Для выявления связи между личностными типологическими особенностями подростков и конфликтном поведением личности использовался критерий корреляции r-Пирсона. В результате статистической обработки с помощью программы SPSS были подсчитаны следующие коэффициенты корреляции, приведенные в таблице 4:

Таблица 4. Коэффициенты корреляций по критерию r-Пирсона.


Из таблицы 4, мы можем наблюдать, что 7 корреляционных связей из 12 являются значимыми, а 5 корреляционных связей - близки к значимости; 3 коэффициента корреляции имеет знак «минус», что свидетельствует о наличие обратной связи между заданными критериями.

Так как 7 коэффициентов корреляции являются значимыми, а 5 близки к значимости, то, мы можем сделать вывод о том, что, поведение подростков в конфликтных ситуациях зависит от личностных типологических особенностей.

3 Анализ практики развития конфликтного поведения личности подростков и пути ее оптимизации

В подростковом возрасте в процессе полового развития происходит изменение гормонального статуса. Психологическая стойкость является свойством личности и состоит в сохранении оптимального состояния функционирования психической энергии и является приобретенной.

Конфликтоустойчивость - специфическое проявление психологической устойчивости, которое рассматривается как способность человека адекватно и бесконфликтно решать проблемы социального взаимодействия. Структура конфликтоустойчивости включает такие компоненты, как эмоциональный, волевой, познавательный, мотивационный и психомоторный.

К компонентам конфликтности относят:

эмоциональный компонент (состояние личности в ситуации межлич-ностного взаимодействия, неумение управлять своим эмоциональным состоянием в предконфликтных и конфликтных ситуациях);

волевой компонент (неспособность личности к сознательной мобилизации сил и самоконтролю);

познавательный компонент (включает уровень восприятия провокационных действий оппонента, субъективность, неумение анализировать и прогнозировать ситуацию);

мотивационный компонент (отражает состояние внутренних побуждающих сил, которые не благоприятствуют адекватному поведению в конфликте и решению проблемы);

психомоторный компонент (неумение владеть своим телом, управлять жестикуляцией и мимикой).

Психологические детерминанты подростковой конфликтности:

детерминанты, связанные с психофизиологическими особенностями развития (перенесенные травмы мозга или инфекции, наследственные болезни, отставание умственного развития, особенности нервной системы, в частности, процессов возбуждения и торможения);

собственно психологические детерминанты - особенности личности (половозрастные особенности, ситуация внутрисемейного развития, уровень самооценки, акцентуации характера);

социальные детерминанты - факторы микро- и макросреды. Соответственно определению понятия "конфликтность" эти детерминанты включают социальный опыт подростка: социальную некомпетентность (недостаточный уровень способов социального реагирования), педагогический менеджмент и, возможно, тип учебного заведения.

Сочетание неблагоприятных биологических, психологических, семейных и других социально-психологических факторов искажает весь образ жизни подростков. Характерным для них становится нарушение эмоциональных отношений с окружающими людьми, повышение уровня конфликтности. Знание факторов подростковой конфликтности необходимо для развития у подростков навыков адекватной самооценки, формирования умений анализировать ситуацию межличностного взаимодействия; для коррекции собственного поведения в отношениях с людьми и, таким образом, для преобразования конфликтности в конфликтоустойчивость с помощью активных методов обучения.

Одним из самых эффективным способов взаимодействия в конфликтных ситуациях является сотрудничество - процесс, который состоит из нескольких шагов: взаимоуважения, коммуникативности, конструктивных решений.

Выработка конструктивного решения:

Определение проблемы

Выработка возможных совместных решений (несколько)

Оценка этих решений

Выбор лучшего

Определение способа решения

Оценка того, полностью ли разрешен конфликт.

Приемы разрешения конфликтов:

Позиция «выиграть-выиграть»

Творческий подход - как превратить проблему в новую возможность для себя.

Эмпатия - общение, которое ведет к сближению.

Оптимальное самоутверждение - нападать на проблему, а не на личность.

Совместная власть - как нейтрализовать борьбу за власть.

Управление эмоциями.

Готовность к разрешению конфликта, как распознать личностные установки, мешающие объективному взгляду на вещи.

Выработка альтернатив.

Переговоры - эффективное планирование и варианты стратегий.

Посредничество.

Для оптимизации конфликтного поведения личности подростков нами был разработан социально-психологический тренинг на эффективное взаимодействие в группе и с окружающими людьми (см.Приложение 8). Социально-психологический тренинг был проведен с испытуемыми 7 ноября 2012 г., после него испытуемые прошли повторное исследование по методикам: тест Томаса и вопроснику «Конфликтная ли Вы личность?». Результаты повторного исследования по тесту Томаса показали, что большая часть испытуемых выбрала тип поведения в конфликтных ситуациях - сотрудничество, а такой стиль поведения, как соперничество выбрали 48% испытуемых, хотя в начале нашего исследования данный способ поведения выбирали 65% испытуемых нашей выборки. По результатам повторного исследования по вопроснику «Конфликтная ли вы личность?» - 55% испытуемых ответили, что в конфликтных ситуациях они настойчиво отстаивают свое мнение, а до проведения социально-психологического тренинга - 63% испытуемых отвечали, что они являются конфликтными личностями.

Можно сделать вывод, что проведение социально-психологического тренинга на эффективное взаимодействие подростков со сверстниками и с окружающими способствует понижению уровня конфликтности в подростковой среде и выбору более эффективных способов взаимодействия в конфликтных ситуациях.

Выводы

Таким образом, в проведенном нами исследовании было выявлено, что в большинстве случаев, испытуемые - подростки, сталкиваясь с конфликтными ситуациями чаще всего выбирают стиль поведения - соперничество, стараясь доказать и навязать свое мнение всем остальным, считая правильным только его, невзирая на различные другие точки зрения.

Также, большинство испытуемых данной выборки являются конфликтными личностями, что, скорее всего, связано с их подростковым возрастом, который характеризуется повышенной возбудимостью, эмоциональной неустойчивостью и приводит к повышению агрессивности и конфликтности с окружающими людьми.

Каждый подросток является уникальной личностью, обладающей своими специфическими личностными типологическими особенностями, которые проявляются при социальном взаимодействии, и особенно ярко выражаются в конфликтных ситуациях.

Таким образом, гипотезы, поставленные в начале нашего исследования, были подтверждены.

Заключение

Таким образом, конфликт - это наиболее острый способ разрешения значимых противоречий, возникающих в процессе взаимодействия, заключающийся в противодействии субъектов конфликта и обычно сопровождающийся негативными эмоциями. Каждый конфликт по-своему уникален, неповторим по причинам возникновения, формам взаимодействия двух или более сторон, исходу и последствиям.

Изучением различных сторон и аспектов психологии конфликта занимались зарубежные ученые А.Адлер, К.Левин, К.Томас, З.Фрейд, К.Хорни, Р.Фишер, У.Юри, Д.Морено, Д.Мид и другие. В нашей стране известны исследования по проблемам конфликтов А.Я.Анцупова, Ф.М.Бородкина, Н.В.Гришиной, А.И.Донцовой, А.А.Ершова, Л.А.Петровской, А.И.Шипилова, А.Н.Сухова. В работах Л. И. Божович, Л. С. Славиной, Б. С. Волкова, В. И. Илийчука конфликтное поведение рассматривается как результат внутренних и внешних противоречий между обществом, микросредой и самим человеком.

Подростковый возраст характеризуется повышенной возбудимостью, неустойчивостью эмоций и поведения, подростки плохо контролируют себя, эмоциональны и нестабильны, что приводит к повышению агрессивности и конфликтности. Каждый подросток является уникальной личностью, обладающей своими специфическими личностными типологическими особенностями, которые проявляются при социальном взаимодействии, и особенно ярко выражаются в конфликтных ситуациях.

В качестве основных методик в данном исследовании использовались тест Томаса - определение стиля поведения личности в конфликтных ситуациях; вопросник «Конфликтная ли Вы личность», диагностирующий склонность личности подростков к конфликтам и личностный опросник Г.Айзенка, позволяющий выявить личностные типологические особенности подростков.

В проведенном нами исследовании было выявлено, что большинство испытуемые - подростков, сталкиваясь с конфликтными ситуациями чаще всего выбирают стиль поведения - соперничество, стараясь доказать и отстоять свое мнение, считая правильным только его, невзирая на различные другие точки зрения.

Также, большинство испытуемых - 63% данной выборки являются конфликтными личностями, а всего лишь 37% испытуемых предпочитают тактичное поведение в конфликтных ситуациях, что, скорее всего, связано с их возрастными особенностями.

В результате математической статистики были выявлены корреляционные связи между личностными типологическими особенностями и поведением подростков в конфликтных ситуациях.

Для снижения уровня конфликтности в подростковой среде был разработан и проведен социально-психологический тренинг на эффективное взаимодействие, который помог испытуемым пересмотреть свои способы поведения в конфликтных ситуациях и выбирать более эффективные стили поведения в конфликте, а также, действовать тактично по отношению к другим, уважать и понимать различные точки зрения.

Таким образом, цель данного исследования была достигнута; гипотезы, поставленные в начале нашего исследования, о том, что в большой степени подростки выбирают негативные стили поведения в конфликтных ситуациях, что поведение подростков в конфликтных ситуациях зависит от их личностных типологических особенностей и проведение социально-психологического тренинга по эффективному взаимодействию способствует снижению уровня конфликтности в подростковой среде, были подтверждены.

Список используемой литературы

1. Абрамова Г.С. Возрастная психология. - М., 2001г.

Айзенк Г.Ю. Структура личности / Пер. с англ.. - М., 1999г. - 463 с.

Альбуханова-Славская К.А. Проблема личности в психологии // Психологическая наука в России ХХ столетия: проблемы теории и истории. - М.: ИП РАН, 1997г.

Андреева Г.М. Социальная психология. - М.: Наука, 1980г. - 341 с.

Андреев В.И. Основы педагогической конфликтологии. - М., 1995г.

Андреев В. И. Конфликтология: искусство спора, ведения переговоров, разрешения конфликтов. - Казань, 1992. - 142 с.

Антипина Г.С. Теоретико-методологические проблемы исследования малых социальных групп. - Л.: Наука, 1982г. - 142с.

Анцупов А.Я., Шипилов А.И. Конфликтология. - М.: ЮНИТИ, 1999г. - 409 с.

Белопольская А.М. Самосознание проблемных подростков - М.,2007г.

Бодалев А.А. Личность и общение. - М., 1995г. - 328 с.

Бородкин Ф.М., Коряк Н.М. Внимание: конфликт.- М., 1989г.

Веренко И.С. «Конфликтология», Москва, концерн «Swiss», 1990г.

Волков Е. Н. Конфликт и психология как практическая наука: некоторые аспекты теоретико-практической целостности - М. - Н. Новгород: Институт социологии РАН, 1996г.

Волков Б.С. Психология подростка. - М.,1994г.

Ворожейкин И.Е. Конфликтология.- М.: Инфра-М, 2004г. - 240с.

Гительмахер Р.Б. Конфликт: социально-психологический аспект. - Иваново: ИГУ, 1999г.

Гришина Н.В. Психология подростка. - СПб., 2005г.

Гришина Н.В. Психология конфликта. - СПб.: Питер, 2002г. - 312 с.

Донцов А.И., Полозова Т.А. Проблема конфликта в западной социальной психологии // Психологический журнал. - 1980г. - № 6. - С. 119-133.

Ершов А.А. Личность и коллектив: Межличностные конфликты в коллективе, их разрешение. - Л.: Наука, 1976г. - 174с.

Журавлев В.И. Основы педагогической конфликтологии. - М.,1994г.

Замедлина Е. А. Конфликтология. М - РИОР, 2005 г.

Здравомыслов А.Г. Социология конфликтов-М., 1996г.

Зеркин Д.П. Основы конфликтологии.: Курс лекций. - Ростов н/Д.: Феникс, 1998г. - 480 с.

Ильенков Э.В. Что такое личность? - М.,1991г.

Катаева - Венгер А.А Трудный возраст: подростки сегодня - М.,2002г.

Козер Л.А. Реалистический и нереалистический конфликт // Психология конфликта: Хрестоматия / Сост. и общ. ред. Н.В. Гришиной. - СПб.: Питер, 2001г. - С.59-67.

Козырев Г.И. Введение в конфликтологию. - М.: ВЛАДОС, 2000г. - 176 с.

Конфликтология / Под ред. А.С. Кармина. - СПб.: Лань. 1999г.

Крогиус Н. В. Личность в конфликте. - Саратов: СТУ, 1976г.

Крутецкий В.А. Психология подростка. - М., 1965г.

Кулагина И.Ю., Колюцкий В.Н. Возрастная психология. - М., 2003г.

Левин К. Типы конфликтов // Психология личности: Тексты. - М., 1982г.

Ликсон Ч. Конфликт: семь шагов к миру. - СПб.: Питер, 1997г. - 160 с.

Мерлин - Психология индивидуальности - Москва - Воронеж, 1996г.

Непомнящая Н.И. Психодиагностика личности. Теория и практика: Учеб. пособие. - М.: Владос, 2003г. - 191 с.

Основы конфликтологии / Под ред. В.Н. Кудрявцева. - М.,1997г.

Орлова Э.А., Филонов Л.Б. Взаимодействие в конфликтной ситуации // Психология конфликта: Хрестоматия / Сост. и общ. ред. Н.В. Гришиной. - СПб.: Питер, 2001г. - С.380-403.

Орлов Ю. М. Восхождение к индивидуальности. - М., 1991г.

. «Прикладная социальная психология» под ред. А.Н.Сухова и А.А. Деркача, М.: 1998г. - 688с.

Розанова В., Беседина Н. Психологические особенности конфликтов // Управление персоналом. - 2004г. - № 3.

Рыбакова М. М. Конфликт и взаимодействие в педагогическом процессе. - М., 1991.

Скотт Дж. Г. Конфликты, пути их преодоления. Киев: 1991г. - 191с.

Социальный конфликт: современные исследования. - М.: ИНИОН, 1991г.

Сулимова Т.С. Социальная работа и конструктивное разрешение конфликтов. - М.: Изд-во ин-та практической психологии, 1996г. - 175с.

Сухов А.Н. «Реальная социальная психология» Издательство: МПСИ, 2004г,350с.

Сухов А.Н. «Социальная психология» М: 2007 г, 240стр.

Фельдштейн Д.И. Психология становления личности - М.,1994г.

Фетискин Н.П., Козлов В.В., Мануйлов Г.М. Социально-психологическая диагностика развития личности и малых групп. - М.: Изд-во Института Психотерапии, 2002г. - 490 с.

Фопель К. сплоченность и толерантность в группе. Психологические игры и упражнения. М. - Генезис, 2006 г.

Хасан Б. И. Психотехника конфликта и конфликтная компетентность, 2001г.

Шейнов В.Л. Конфликты в нашей жизни. - Минск: Амалфея, 1997г.

Приложения

Приложение 1

Текст «теста Томаса»

А. Иногда я представляю возможность другим взять на себя ответственность за решение спорного вопроса. В. Чем обсуждать, в чем мы расходимся, я стараюсь обратить внимание на то, с чем мы оба согласны.

А. Я стараюсь найти компромиссное решение. В. Я пытаюсь уладить дело с учетом всех интересов другого и моих собственных.

А. Обычно я настойчиво стремлюсь добиться своего. В. Я стараюсь успокоить другого и, главным образом, сохранить наши отношения.

А. Я стараюсь найти компромиссное решение. В. Иногда я жертвую своими собственными интересами ради интересов другого человека.

А. Улаживая спорную ситуацию, я все время стараюсь найти поддержку у другого. В. Я стараюсь сделать все, чтобы избежать бесполезной напряженности.

А. Я пытаюсь избежать неприятностей для себя. В. Я стараюсь добиться своего.

А. Я стараюсь отложить решение спорного вопроса с тем, чтобы со временем решить его окончательно. В. Я считаю возможным в чем-то уступить, чтобы добиться другого.

А. Обычно я настойчиво стремлюсь добиться своего.В. Я первым делом стараюсь ясно определить то, в чем состоят все затронутые интересы.

А. Думаю, что не всегда стоит волноваться из-за каких-то возникающих разногласий. В. Я предпринимаю усилия, чтобы добиться своего.

А. Я твердо стремлюсь достичь своего. В. Я пытаюсь найти компромиссное решение. П. А. Первым делом я стараюсь ясно определить, в чем состоят все затронутые спорные вопросы.

А. Первым делом я стараюсь ясно определить, в чём состоят все затронутые спорные вопросы В. Я стараюсь успокоить другого и, главным образом. сохранить наши отношения.

А. Зачастую я избегаю занимать позицию, которая может вызвать споры. В. Я даю возможность другому в чем-то остаться при своем мнении, если он тоже идет навстречу мне.

А. Я предлагаю среднюю позицию. В. Я настаиваю, чтобы было сделано по-моему.

А. Я сообщаю другому свою точку зрения и спрашиваю о его взглядах. В. Я пытаюсь показать другому логику и преимущества моих взглядов.

А. Я стараюсь успокоить другого и, главным образом, сохранить наши отношения. В. Я стараюсь сделать так, чтобы избежать напряженности.

А. Я стараюсь не задеть чувств другого, В. Я пытаюсь убедить другого в преимуществах моей позиции.

А. Обычно я настойчиво стараюсь добиться своего. В. Я стараюсь сделать все, чтобы избежать бесполезной напряженности.

А. Если это сделает другого счастливым, я дам ему возможность настоять на своем. В. Я даю возможность другому в чем-то остаться при своем мнении, если он также идет мне навстречу.

А. Первым делом я стараюсь ясно определить то, в чем состоят

все затронутые вопросы и интересы. В. Я стараюсь отложить решение спорного вопроса с тем, чтобы со временем решить его окончательно.

А. Я пытаюсь немедленно преодолеть наши разногласия. В. Я стараюсь найти наилучшее сочетание выгод и потерь дли обеих сторон.

А. Ведя переговоры, я стараюсь быть внимательным к желаниям другого. В. Я всегда склоняюсь к прямому обсуждению проблемы и их совместному решению.

А. Я пытаюсь найти позицию, которая находится посередине между моей позицией и точкой зрения другого человека. В. Я отстаиваю свои желания.

А. Как правило, я озабочен тем, чтобы удовлетворить желания каждого из нас. В. Иногда я предоставляю возможность другим взять на себя ответственность за решение спорного вопроса.

А. Если позиция другого кажется мне очень важной, я постараюсь пойти навстречу его желаниям. В. Я стараюсь убедить другого прийти к компромиссу.

А. Я пытаюсь показать другому логику и преимущества моих взглядов. В. Ведя переговоры, я стараюсь быть внимательным к желаям другого.

А. Я предлагаю среднюю позицию. В. Я почти всегда озабочен тем, чтобы удовлетворить желания каждого из нас.

А. Зачастую я избегаю занимать позицию, которая может вызвать споры. В. Если это сделает другого счастливым, я дам ему возможность настоять на своем.

А. Обычно я настойчиво стремлюсь добиться своего.В. Улаживая ситуацию, я обычно стараюсь найти поддержку у другого.

А. Я предлагаю среднюю позицию. В. Думаю, что не всегда стоит волноваться из-за каких-то возникающих разногласий.

А. Я стараюсь не задеть чувств другого. В. Я всегда занимаю такую позицию в спорном вопросе, чтобы мы совместно с другим человеком могли добиться успеха.

Приложение 2

Ключ к тесту Томаса:

Соперничество - 3а, 6б, 8а, 9б, 10а, 13б, 14б, 16б, 17а, 22б, 25а, 28а.

Сотрудничество - 2б, 5а, 8б, 11а, 14а, 19а, 20а, 21б, 23а, 26б, 28б, 30б.

Компромисс- 2а, 4а, 7б, 10б, 12б, 13а 18б, 20б, 22а, 24б, 26а, 29а.

Избежание- 1а, 5б, 6а, 7а, 9а, 12а, 15б, 17б, 19б, 23б, 27а, 29.

Приспособление- 1б, 3б, 4б, 11б, 15а, 16а, 18а, 24а, 25б, 27б, 30а.

Приложение 3

«Личностный опросник Г.Айзенка»

Часто ли вы испытываете тягу к новым впечатлениям, к тому, чтобы "встряхнуться", испытать возбуждение?

Часто ли вы нуждаетесь в друзьях, которые могут вас ободрить или утешить?

Вы считаете себя человеком беззаботным?

Трудно ли вам отказаться от своих намерений?

Обдумываете ли вы свои дела не спеша, предпочитаете подождать, прежде чем действовать?

Всегда ли вы сдерживаете свои обещания?

Часто ли у вас бывают спады и подъемы настроения?

Обычно вы поступаете и говорите быстро, не раздумывая?

Возникало ли у вас когда-нибудь чувство, что вы несчастливы, хотя никакой серьезной причины для этого не было?

Верно ли, что на спор вы готовы решиться на очень многое?

Смущаетесь ли вы, когда хотите познакомиться с человеком противоположного пола?

Бывает ли когда-нибудь, что, разозлившись, вы выходите из себя?

Часто ли вы действуете под влиянием минутного настроения?

Часто ли вы беспокоитесь из-за того, что сделали или сказали что-нибудь такое, чего не следовало бы делать или говорить?

Предпочитаете ли вы обычно книги встречам с людьми?

Легко ли вас обидеть?

Любите ли вы часто бывать в компании?

Бывают ли у вас иногда мысли, которые вы хотели бы скрыть от других?

Верно ли, что вы иногда полны энергии, так, что все горит в руках, а иногда совсем вялы?

Предпочитаете ли вы иметь поменьше друзей, но зато близких вам?

Часто ли вы мечтаете?

Когда на вас кричат, вы отвечаете тем же?

Часто ли вас беспокоит чувство вины?

Все ли ваши привычки хороши и желательны?

Способны ли вы дать волю своим чувствам и вовсю повеселиться в компании?

Можете ли вы сказать, что у вас часто нервы бывают натянуты до предела?

Считают ли вас человеком живым и веселым?

Часто ли, сделав какое-нибудь важное дело, вы испытываете чувство, что могли бы сделать его лучше?

Вы больше молчите, когда находитесь в обществе других людей?

Вы иногда сплетничаете?

Бывает ли, что вам не спится из-за того, что разные мысли лезут в голову?

Если вы хотите узнать о чем-нибудь, то предпочитаете прочесть об этом в книге, нежели спросить у людей?

Бываете ли вы иногда так возбуждены, что не можете усидеть на месте?

Нравится ли вам работа, которая требует от вас постоянного внимания?

Бывают ли у вас слабость и головокружения?

Всегда ли вы платили бы за провоз багажа на транспорте, если бы не опасались проверки?

Вам неприятно находиться в обществе, где подшучивают друг над другом?

Раздражительны ли вы?

Нравится ли вам работа, которая требует быстроты действий?

Верно ли, что нередко вам не дают покоя мысли о разных неприятностях и ужасах, которые могли бы произойти, хотя все кончилось благополучно?

Вы неторопливы в движениях?

Вы когда-нибудь опаздывали на свидание или в школу (на работу)?

Часто ли вам снятся кошмары?

Верно ли, что вы так любите поговорить, что никогда не упустите случая побеседовать с незнакомым человеком?

Бывают ли у вас сильные головные боли?

Вы бы чувствовали себя несчастным, если бы длительное время были лишены общения с людьми?

Можете ли вы назвать себя нервным человеком?

Есть ли среди ваших знакомых люди, которые Вам явно не нравятся?

Можете ли вы сказать, что вы весьма уверенный в себе человек?

Легко ли вы обижаетесь, когда люди указывают на ваши ошибки в работе или на ваши личные промахи?

Вы считаете, что трудно получить настоящее удовольствие от вечеринки?

Беспокоит ли вас чувство, что вы чем-то хуже других?

Легко ли вам внести оживление в довольно скучную компанию?

Бывает ли, что вы говорите о вещах, в которых не разбираетесь?

Беспокоитесь ли вы о своем здоровье?

Любите ли вы подшучивать над другими?

Страдаете ли вы от длительной бессонницы?

Приложение 4

Ключ к опроснику Г.Айзенка

Экстраверсия - интроверсия:

«да» (+): 1, 3, 8, 10, 13, 17, 22, 25, 27, 39, 44, 46, 49, 53, 56;

«нет» (-): 5, 15, 20, 29, 32, 34, 37, 41, 51.

Нейротизм (эмоциональная стабильность - эмоциональная нестабильность):

«да» (+): 2, 4, 7, 9, 11, 14, 16, 19, 21, 23, 26, 28, 31, 33, 35, 38, 40, 43, 45, 47, 50, 52, 55, 57.

«Шкала лжи»:

«да» (+): 6, 24, 36;

«нет» (-): 12, 18, 30, 42, 48, 54.

Приложение 5

Вопросник «Конфликтная ли вы личность?»

В общественном транспорте начался спор на повышенных тонах. Ваша реакция?

а). не принимаю участия

б) кратко высказываюсь в защиту стороны, которую считаю правой;

в) активно вмешиваюсь, чем "вызываю огонь на себя".

Выступаете ли на собраниях с критикой руководства (старших)?

б) только если для этого имею веские основания;

в) критикую по любому поводу не только начальство, но и тех, кто его защищает.

Часто ли спорите с друзьями?

а) только если это люди необидчивые;

б) лишь по принципиальным вопросам;

в) споры - моя стихия.

Ваш непосредственный руководитель (тренер) излагает вам свой план работы тренировок, который вам не очень нравится. Предложите ли Вы ему свой план, который, как Вам кажется гораздо лучше?

а) если другие поддержат, то да;

б) разумеется;

в) боитесь, что за критику Вы лишитесь поощрений.

Кто- то пытается пролезть вперед Вас без очереди:

а) попытаетесь обойти очередь

б) возмущаетесь, но про себя

в) открыто высказываете свое негодование.

Представьте, что Ваш коллега разработал интересную программу, но в ней есть и ошибки. Вы знаете, что Ваше мнение будет решающим. Как Вы поступите:

а) выскажитесь о всех сторонах этой работы

б) выделите только положительные стороны данной работы

в) станете критиковать ее.

Представьте, что родственники постоянно говорят Вам об экономии и бережливости, а сами то и дело покупают дорогие вещи. Что вы скажете:

а) что одобряете покупку

б) что эта вещь безвкусна

в) будете ругаться и ссориться из-за этого.

Вы встретили знакомых, которые курят. Как вы отреагируете:

а) не будете вмешиваться

б) сделаете замечание

в) будете их отчитывать

В кафе вы замечаете, что официант обсчитал Вас, в этом случае Вы:

а) не дадите ему чаевые, которые уже приготовили заранее

б) попросите, чтобы пересчитал вас

в) это повод для скандала.

Вы находитесь в доме отдыха. Администратор занимается посторонними делами, развлекается, не выполняя свои прямые обязанности. Возмущает ли Вас это:

а) да, но если Вы скажете что-либо скажите это ничего не изменит

б) вы обязательно пожалуетесь на него

в) вы вымещаете свое недовольство на других.

б) разумеется да

в) скорее нет.

Приложение 6

Результаты испытуемых по опроснику Г.Айзенка

Испытуемые №

Уровень экстраверсии/интроверсии

Степень нейротизма

14 экстраверт

7 стабильность

16 экстраверт

14 нестабильность

14 экстраверт

6 стабильность

20 экстраверт

3 стабильность

13 экстраверт

18 нестабильность

19 экстраверт

13 нестабильность

11 интроверт

13 нестабильность

10 интроверт

13 нестабильность

10 интроверт

7 стабильность

9 интроверт

10 стабильность

15 экстраверт

8 стабильность

8 интроверт

5 стабильность

17 экстраверт

10 стабильность

9 интроверт

14 нестабильность

21 экстраверт

17 нестабильность

15 экстраверт

10 стабильность

20 экстраверт

15 нестабильность

14 экстраверт

17 нестабильность

14 экстраверт

20 нестабильность

17 экстраверт

8 стабильность

9 интроверт

7 стабильность

15 экстраверт

8 стабильность

17 экстраверт

6 стабильность

8 интроверт

6 стабильность

8 интроверт

15 нестабильность

18 экстраверт

7 стабильность

16 экстраверт

15 нестабильность

7 интроверт

8 стабильность

9 интроверт

10 стабильность

10 интроверт

14 нестабильность


Приложение 7

Результаты испытуемых по тесту Томаса

Испытуемые №

Соперничество

Сотрудничество

Компромисс

Избегание

Приспособление


Приложение 8

Тренинг для подростков

«Снижение уровня конфликтности личности»

Цель: достигнуть тактичного поведения личностей подростков.

Правила тренинга:

Активная работа на занятии каждого участника.

Закон «микрофона» (говорит только тот, у кого в руках микрофон). В качестве микрофона может выступать ручка, фломастер или игрушка.

Внимательность к говорящему человеку.

Доверие друг к другу.

Недопустимость насмешек.

Не выносить обсуждение за пределы занятия.

Право каждого на свое мнение.

Упражнения тренинга

1. Ритуал приветствия.

Дети сидят по кругу.

Начнем сегодняшний день так: встанем (психолог встает, побуждая к тому же всех участников группы) и поздороваемся. Здороваться будем за руку с каждым, никого не пропуская. Не страшно, если с кем-то вы поздороваетесь два раза. Главное - никого не пропустить.

Беседа о конфликте.

Ведущий задает вопрос всем участникам: «Почему люди ссорятся?» Каждый должен ответить индивидуально на этот вопрос. Всем предлагается подумать 3 минуты. Затем все варианты ответов записываются на ватмане и обсуждаются всей группой совместно с психологом.

Упражнение «Разожми кулак».

Один сжимает руку в кулак, другой старается разжать его (нельзя причинять боль). Затем партнеры меняются ролями. Обсуждаются несиловые методы, которые применялись: уговоры, просьба, хитрость.

Упражнение «Толкалки без слов».

Участники свободно двигаются по комнате, касаются друг друга, толкаются, постукивают, щиплются, дерутся, но никто не разговаривает. Затем делятся своими впечатлениями.

Упражнение «Сидящий и стоящий».

Один ребенок сидит, другой стоит. Задача: постараться в этих условиях вести разговор. Через некоторое время дети меняются местами, чтобы иметь возможность сравнить ощущения при общении «сверху» и «снизу». После выполнения этого упражнения дети также делятся впечатлениями. Игра направлена на то, чтобы показать детям значение неверных средств общения.

Упражнение «Спиной друг к другу».

Анализ упражнения:

Легко ли общаться, не видя человека? Что ты чувствовал, общаясь в таком положении?

Хотелось ли тебе повернуться раньше времени и разговаривать, видя своего собеседника? А может быть, тебе вовсе не хотелось продолжать разговор в таком положении?

Беседа «Предотвращение конфликтов».

Кто может рассказать о своих успехах в предотвращении конфликтов?

Вспомните, что мешает позитивному общению людей?

Поднимите руку те, кто чувствует в себе достаточно сил для того, чтобы не допускать конфликтных ситуаций?

Упражнение «Перетягивание каната».

Игра проводится в парах. Играющие перетягивают воображаемый канат, пока один не перетянет.

Анализ упражнения:

Что помогло тебе победить в перетягивании каната? А что помешало тебе выиграть?

Упражнение «Ситуации».

Психолог предлагает каждому самостоятельно подобрать и написать на листах бумаги свои варианты выхода из проблемных ситуаций. Предлагаются следующие ситуации:

Тебя публично обвинили в том, чего ты не делал.

Мама, придя с работы очень усталой, начинает отчитывать тебя за беспорядок в квартире.

Учитель поставил тебе несправедливо заниженную отметку.

Одноклассник, не разобравшись в ситуации, начинает тебя оскорблять.

На улице тебя обрызгал грязью проезжающий автомобиль.

На работу дается 10 минут. Затем каждый участник зачитывает свои варианты выхода из проблемных ситуаций, а потом происходит групповое обсуждение.

10. Упражнение «Вместо ссоры - помирились».

Разбейтесь на пары, повернитесь друг к другу спиной. Представьте себе, что вы поссорились. Вот-вот начнется драка. Пальцы сожмите в кулаки, глубоко вдохните, сожмите челюсти, затаите дыхание, надуйте щеки. Надуйте щеки как можно сильнее. Затем быстро развернитесь к тому, кто с вами в паре, и пальцами «сдуйте» его надутые щеки. Смешно, весело, ругаться уже неохота. Ура! Можете обнять своего друга.

Упражнение «Мостик дружбы».

Психолог просит детей по желанию образовать пары, придумать и показать какой-нибудь мостик (при помощи рук, ног, туловища). Если желающих не будет, ведущий может сам встать в пару с кем-нибудь из детей и показать, как можно изобразить мостик (например, соприкоснувшись головами или ладошками). Затем он спрашивает, кто из детей хотел бы построить мостик вдвоем, вчетвером и т.д. до тех пор, пока будут находиться желающие. Заканчивается упражнение тем, что все берутся за руки, делают круг и поднимают руки вверх, изображая «Мост дружбы».

Игра «Дракон».

Группа встает в колонну, каждый участник держит за пояс стоящего впереди. Начало колонны - это «голова», а конец - «хвост» дракона. «Голова» пытается ухватить «хвост», а тот, естественно, пытается увернуться. Двигается вся колонна, но руки участники не размыкают.

. «Чувствую-себя-хорошо».

Назовите 5 ситуаций, вызывающих ощущение: «чувствую-себя-хорошо». Воспроизведите их в своем воображении, запомните чувства, которые при этом возникнут. Теперь представьте, что вы кладете эти чувства в надежное место и можете достать их оттуда, когда пожелаете.

Анализ упражнения:

Какие ситуации ты представил? Какие были ощущения?

14. Ритуал прощания.

Участники встают в круг и кладут руки на плечи друг к другу. Они приветливо смотрят друг на друга и говорят: «Спасибо, до свидания».

В процессе выполнения исследований были использованы различные по содержанию и форме источники и литература, в том числе: учебные пособия, монографии, статьи, источники из сети интернет, правовые акты, регулирующие туристическую деятельность и т. д.

В работе использовались теоретические и эмпирические методы, среди которых теоретический анализ, синтез, научное обобщение, аналогия, прогнозирование, наблюдение, анализ документов, прессы, сравнительный анализ научных источников и документальной законодательной базы по региону, вторичный анализ данных, полученных другими исследовательскими коллективами.

Проверка и повышение надежности интерпретации осуществлялась путем сопоставления полученных данных с результатами исследований других социологических центров и групп, результатами исследований, опубликованных в открытой печати.

При выполнении работы были использованы методы оценки туристического потенциала Дрогичинского района, опираясь на теоретические и методические разработки краеведов С. В. Граника и С. П. Волосюка .

Основную часть теоретических источников составили работы Д. В. Новикова, С. А. Супруна, С. П. Волосюка , С. В. Граника, Ф. Д. Климчука, Д. М. Рамонюка, которые посвящены истории и современности Дрогичинского района, природному потенциалу, особенностям культуры и быта данного региона.

Отдельные материалы, раскрывающие богатое материальное и духовное наследие Дрогичинщины, рассказывающие про памятники природы, истории и культуры, взяты из книги «Память» .

Книга «Память» это историко-документальная хроника Дрогичинского района. В книге на основе архивных данных, опубликованных источников, монографических исследований, мемуаров, научных и публицистических статей, воспоминаний непосредственных участников событий рассказывается об уникальной истории района, его экономике и культуре, исторических памятниках и знаменитых людях. Особенное место отведено событиям Великой Отечественной войны. Здесь опубликованы списки воинов Красной Армии, которые погибли при обороне и освобождении города в 1941 и 1945 годах и похоронены на территории города, подпольщиков и партизан, мирных жителях - жертвах фашистского террора, о воинах интернационалистах.

Изучением особенностей Белорусского Полесья, историко-культурными регионами страны, памятниками архитектуры и культурологией, занимались А. И. Локотко , А. А. Горбацкий и Е. Н. Мешечко , А. Ф. Самусик , И. Е. Ширшов , Б. А. Эренгросс , которые представили результаты своих исследований в сборниках документов и монографиях.

Актуальным оказалось книга А. И. Локотко «Историко-культурные регионы Беларуси». Как отметил автор, исследование посвящено проблеме комплексного анализа территории страны для выявления для выявления локальных районов с богатым природным и историко-культурным наследием. По словам А. Локотко, на основе многолетних экспедиции и изучения архивов выявлено большое количество локальных районов, которые являются наиболее важными для развития отечественного туризма. Реализация идей, заложенных в книге А. Локотко, в том числе концепции формирования инфраструктуры туризма на основе спирали, которая берет начало в Минске и охватывает многие локальные районы страны, будет способствовать развитию отечественной экономики.

Издание иллюстрировано многочисленными архивными и современными фотографиями. В книгу включены карты локальных районов, список памятников архитектуры и дорог страны, рекомендуемых для использования в инфраструктуре туризма.

Основу эмпирической базы работы составили данные, полученные в ходе исследовательской работы местных краеведов, изучения информации органов статистики по развитию района, а так же опроса, сравнения и анализа работы, действующих агроусадьб региона. В результате были получены данные о режиме работы и спектре предоставляемых услуг в туристических объектах района (гостиница, кафе, рестораны, агроусадьбы, базы отдыха, туристический отдел), согласно чему удалось выявить проблему развития туризма в Дрогичинском районе.

Важными для написания теоретической части работы стали учебные пособия по бизнес - планированию и экономике В. А. Баринова , И. Т. Балобанова , З. М.Горбылева , И. А.Липсиц , В. Д. Макарова.

В учебном пособии Г. А. Яковлева «Экономика и статистика туризма» изложены основы теории, методологии, практики бизнес-планирования и использования программных средств разработки бизнес-планов. В общедоступной форме рассмотрена проблема постановки современной концепции бизнес-планирования. Также освещены вопросы анализа осуществимости бизнес-проекта, проблемы типичных ошибок и недостатков бизнес-планирования. Подробно рассмотрена методология применения ситуационного анализа бизнеса. Дана примерная структура бизнес-плана, рассмотрены его основные разделы и приложения. Описаны особенности составления бизнес-планов инновационного проекта, финансового оздоровления, а так же особенности использования бизнес-плана в деятельности региональных органов управления.

Специфические особенности агротуризма и условия его развития в Беларуси изложены в материалах: «Агротуризм: мировой опыт и развитие в Республике Беларусь» С. А.Лученок , «Агротуризм» И. Н. Панов , «Организация сферы туризма» А. Д. Каурова .

В книге С. А.Лученок «Агротуризм: мировой опыт и развитие в Республике Беларусь» впервые исследованы теоретические основы агротуризма, его роль в достижении устойчивого развития сельских регионов. Обобщен мировой опыт и показаны возможности его использования в Беларуси.

В учебном пособииВ. А.Квартальнова «Теория и практика туризма» раскрываются основные понятия туризма, виды, средства, методы и формы туристской деятельности; анализируются различные аспекты туризма: мотивация туристских поездок, менеджмент и маркетинг туризма, его законодательная база, экономические аспекты, методика рекламно-информационной работы, информационные технологии в туризме, эволюция развития международного туристского рынка.

Во время составления маршрута путешествия по Дрогичинскому району, в практической части работы, полезными оказались рекомендации, изложенные в учебном пособии «Технология путешествий и организация обслуживания клиентов» Н. Б. Черных .Учебное пособие посвящено одной из наиболее сложных и актуальных проблем системы туристического сервиса - деятельности туристических фирм по созданию туристического продукта и организации обслуживания клиентов.

Информационной базой дипломной работы так же послужили материалы, взятые изинтернет - ресурсов. Более полезными оказались сайт Дрогичинского района и Белорусский портал сельского туризма, откуда была взята вся необходимая информация для изучения уже существующих на территории района агроусадьб.

Весьма ценными источниками при характеристике культурно-исторических особенностей, архитектурных ценностей, природной составляющей Дрогичинского района, а так же при раскрытии его туристического потенциала стали работы районного краеведа и учителя истории С. П.Волосюка, представленные в виденаучных статей и публикаций районной газеты «Дрогичинский вестник» от 23. 05. 2014 г. и 06. 01.2013 г. Свои исследования краевед изложил в статьях «О чем говорятЗдитовские холмы?», «Тайны и легенды Замковой Горы» .

При выполнении исследования так же были использованы правовые акты в том числе Закон Республики Беларусь «О туризме» от 10 ноября 1999 года и Национальная программа развития туризма в Республике Беларусь на 2011-2015 г, утвержденная 24. 03. 2011 года постановлением Совета Министров Республики Беларусь.

К сожалению, вопросам исследования культурно-исторического наследия и туристического потенциала Дрогичинского района посвящено очень мало работ.

При написании дипломной работы были использованы такие методы исследования как: анализ, аналогия, дедукция, индукция, классификация, наблюдение, метод обобщения, метод прогнозирования. Наиболее популярным оказались метод анализа и прогнозирования.

1.2. Теоретико-методологические основы исследования

Теоретико-методологическую основу исследования составляют фундаментальные произведения классиков мировой и отечественной социологии, философии, культурологии, психологии, а также труды ряда отечественных, современных российских и зарубежных ученых, занимающихся изучением патриотизма и процессов самоидентификации личности, внесших определенный вклад в разработку теоретических положений современной социологии. В основу исследования были положены социологические теории П. Бурдье, Э. Дюркгейма, К. Дюбара, И. Гофмана, Т. Лукмана, Дж. Мида, Дж. Марсиа, Т. Парсонса, Э Фромма, Ю. Хабермаса, Э. Эриксона и др.

В основу исследования был положен социокультурный подход, позволяющий рассматривать изучаемые явления культуры и личность во взаимосвязи и взаимозависимости. Использование системного и структурно-функционального подходов позволит дать определение патриотизма как проявленной идентичности.

Проблемы, заявленные в исследовании, обусловили необходимость использования междисциплинарного подхода, с помощью которого возможно исследование проблемы в комплексе, и обусловливающего необходимость использования методов, применяемых в социологии, культурологии и психологии. На отдельных этапах исследования применяются общенаучные принципы и методы: принцип системности, всесторонности, дополнительности и преемственности, а также такие методы, как анализ, синтез, индукция, дедукция, восхождение от абстрактного к конкретному, структурно-функциональный, сравнительно-исторический, деятельностный и др.

В качестве методов сбора социологического материала будут использованы: контент-анализ документов, социологический опрос методом анкетирования для получения первичной информации о проявлении патриотизма; вторичный анализ социологических данных, качественные методы (фокус-группа, интервью, дискурс-анализ). При анализе полученных результатов социологического опроса будут применяться методы группировки, эмпирической типологизации, ранжирования, классификации и сравнения.

Цель исследования:

оценить возможности развития новых форм патриотизма в рамках современного репертуара социальных идентичностей, как дополнительного ресурса нематериального стимулирования.

Задачи исследования:

1. Изучить социальные идентичности, базовые для формирования патриотизма на разных этапах истории и в разных культурах, чтобы выделить типологию и возможные критерии патриотически значимых идентичностей.

2. Выявить набор новых патриотически значимых идентичностей в современном российском обществе и изучить возможные способы их проявления в патриотическом контексте, т. е. описать новые формы патриотизма.

3. Изучить современный потенциал использования новых форм патриотизма для социальной мобилизации различных социальных групп и населения РФ в целом.

4. Сформировать стратегию повышения мотивационного и мобилизующего потенциала патриотических ценностей, за счет легитимации новых форм патриотизма в рамках современных концепций патриотического воспитания.

5. Выявить и проанализировать статистическое распространение разных типов патриотизма:

Среди населения РФ,

В разных социальных группах,

В системе ценностей,

В структуре социального действия.

6. Изучить отношение к новым формам патриотизма и проанализировать зависимость этих социальных аттитюдов от социального статуса, демографических характеристики и места жительства респондентов.

7. Оценить мобилизационный ресурс новых форм патриотизма.

Объектом исследования является патриотизм как со-циальный феномен.

Предметом исследования являются особенности проявления патриотизма в сознании и поведении российского населения, в контексте общественно-исторического развития.

Гипотеза предлагаемого проекта состоит в том, что на современном этапе в российском обществе сложились новые социальные структуры (социальные группы, сообщества, системы), идентификация с которыми может формировать патриотические установки, что требует модернизации подходов и легитимации новых форм патриотизма. Исследование призвано подтвердить или опровергнуть тезис о том, что в современной России сформированы социальные предпосылки для новых форм патриотизма, использование которых повысит эффективность и мобилизующий потенциал патриотического воспитания в целом.

1.3. Патриотизм

Как показывает анализ исследований, в которых рассматривается проблема патриотизма, использование и трактовка самого термина характеризуется многовариантностью, весьма разнообразно и неоднозначно. Во многом это объясняется сложной природой данного явления, многоаспектностью его содержания, неординарностью структуры, многообразием форм проявлений и т. д. Кроме того, проблема патриотизма рассматривается различными авторами в различных исторических, социально-экономических и политических условиях, в зависимости от их личной гражданской позиции, отношения к своему Отечеству, в силу использования ими различных сфер знаний и т. п.

Существуют следующие подходы к рассмотрению понятия патриоти зма.

Идеологический, понимающий под патриотизмом любовь к отечеству, готовность служить интересам своей родины, чувство, возникающее исторически под влиянием социально-экономических условий.

Социально-философский подход, рассматривающий патриотизм как отражение духовной культуры индивида и общества в целом. Содержанием этого подхода является любовь к отечеству, преданность ему, гордость за его прошлое и настоящее, стремление защищать интересы родины. Таким образом, данный подход рассматривает патриотизм как важнейшую сторону личной и общественной культуры духа, которая предполагает способность ставить сверхличные цели.

Социологический подход. Его отличительной особенностью является рассмотрение патриотизма как ценностной ориентации, в основе которой лежит ценностное отношение «личность-родина», нравственно-эмоциональная связь, единство географических, этнических, культурных, религиозных, эстетических, исторических характеристик в рамках понятия «родина». Таким образом, патриотизм рассматривается с точки зрения трехкомпонентной структуры социальной установки: 1) когнитивная составляющая (знания), 2) аффективная (эмоциональные оценки), 3) конативный компонент (готовность к действию).

В предпринятом нами исследовании патриотизма основное внимание было уделено действующему субъекту, проявляющему патриотизм, т. е. личности человека и особенностям проявления патриотизма. Вторым направлением нашего исследования стала оценка содержания идеологических текстов, производимых различными акторами, трудящимися на поле производства идей и идеологий.

1.4. Методика исследования с применением качественной методологии

«Расы», «этносы», «нации», «цивилизации» и т.п. не существуют объективно, они дискурсивны по своей природе. Это базовое допущение задает определенную перспективу изучения феноменов, имеющих отношение к изучению «коллективных идентичностей». Социальные различия, признаваемые реально существующими, рассматриваются как результат процессов установления и (пере) определения социальной значимости параметров дифференциации. Отождествление понятий «этнос» и «нация» или утверждение, что «каждый человек принадлежит этносу» обретает смысл в определенном контексте. Если такие факторы, как «национальность», «этничность» и пр. можно считать показателями идентификации, то значимыми они оказываются только в своем дискурсивном функционировании, в процессе обговаривания.

Мы разделяем точку зрения Ирины Сандомирской, которая в своей «Книге о родине» отмечает: «Коллективная идентификация не выража-ется через язык и не опосредуется при помощи языка. Как идеологиче-ская конструкция она складывается в языке и ни в какой другой форме, кроме языка, не существует. Национальные, этнические и прочие формы самоидентификации следует рассматривать лишь как вторичные по отношению к языку, переосмысленные формы манифестации субъек-та языка в мифологизированных метафорах общей почвы, общей исто-рической судьбы, особого пути или национальной идеи и других дискур-сах «воображаемых сообществ» 6 . Из этой перспективы «народ», «ро-дина» и т. п. представляют собой элементы идеологии, что не мешает им «кристаллизоваться как части полновластной и тягостной реальности» 7 .

Из приведенных выше позиций методика качественных исследований была нацелена на определение того, как в различных дискурсах и группах происходит обговаривание различных понятий, относящихся к патриотизму, таких как Родина, Отечество, нация и т.д. Основным методом исследования является дискурс-анализ. Исходя из задач исследования определения новых групп и новых идентичностей и соответственно новых форм патриотизма для стимуляции дискурса на фокус-группах применялась методика выбора и защиты «героев-патриотов». В качестве «героев-патриотов» предлагались различные символические образы из разных социальных групп, такие, как отец семейства, мать, губернатор, президент, представитель партии, бизнесмен, простой порядочный человек, спортсмен-чемпион, герой войны, священник и т.д.

Исследование включило проведение 16 фокус-групп с максимально отличными целевыми аудиториями, отражающими новые тенденции трансформации отечественного социального контекста, наиболее значимые для формирования патриотических ценностей. Эти тенденции, как критерии отбора целевых групп, теоретически сформулированы в ходе кабинетного исследования и на основании данных экспертных интервью. Использование метода фокус-групп позволило на этом этапе проекта собрать и описать максимально широкий диапазон новых форм патриотизма, статистическая распространенность и мобилизационный потенциал которых были затем исследованы количественными методами. Изучение форм патриотизма в рамках фокус-групп позволило, в том числе, выделить специфический набор культурных кодов и каналов их транслирования для каждой из форм.

1.5. Методика количественного исследования

Наиболее распространенным способом в исследованиях для определения проявления патриотизма личностью человека является вопросы на самоидентификацию, которые, как правило, показывают высокий процент населения ощущающих себя патриотами. Так, в исследовании ВЦИОМ, которое проводилось в ноябре 2006 г., 83% респондентов причислили себя к патриотам России, причем практически одинаково во всех слоях общества. По утверждениям ВЦИОМ патриотизм и любовь к Родине сегодня занимают одну из ведущих позиций в списке жизненных ценностей россиян. Патриотами считают себя большинство представителей практически всех групп и слоев общества. Патриотизм - единственная ценность общественно-политического характера, разделяемая подавляющим большинством наших соотечественников. В рейтинге жизненных приоритетов патриотизм занимает четвертое место - выше него только семья, дети, дом (их важность для себя отметили 95% опрошенных россиян), душевный комфорт (92%), материальное благополучие (88%). Практически наравне - друзья (81%). Гораздо менее важны для людей вера и религия (55%), политика и общественная жизнь (42%).

Таким образом, патриотизм вплетен в круг ценностей преимущественно приватного, частного, индивидуального характера и являет собой единственное исключение из этого частного порядка. 8

В то же время можно отметить, что высокий ранг ценности патриотизма и распространенность патриотической самоидентификации еще не означает наличия проявлений этого чувства в социуме из-за низкой мотивации к его проявлению и отсутствие понимания как это чувство может быть реализовано, как показал Потёмкин А.В. в своей работе «Национально-психологические особенности проявления патриотизма личности» 9:

«Из анализа данных диагностики представителей русской национальности, хотелось бы отметить то специфическое, что характерно только для этой выборки испытуемых. Несмотря на значимость патриотизма в плане личной и общественной ценности, а также склонности действовать самостоятельно, у представителей русской национальности не выражена мотивация к реализации патриотизма. Помимо этого недостаточно выражено понимание сути и назначения патриотизма. Иными словами респонденты, признавая ценность патриотизма, затруднялись ответить, а в чем же именно его ценность».

В исследовании, проведенном творческим коллективом Московского института социально-культурных программ и Института социально-политических исследований РАН, 10 типологические группы «патриотов» и «космополитов» строились на основе системы агрегирующих показателей с набором соответствующих индикаторов когнитивно-смыслового и когнитивно-эмоционального характера. В исследовании 2007 года (в Москве) 11 при формировании типологических групп «патриотов» и «космополитов» использовалась шкала Ш. Шварца от - 1 до 7 при измерении значимости для респондента ценности патриотизма. Понятие «патриотизм» определялось одним содержательным показателем - «Любовь к Родине, Отечеству, благополучие страны и своего народа».

Группа «патриотов» была сформирована из респондентов, оценивающих патриотизм как ценность высшей значимости (для себя), а группа «космополитов» - из респондентов, оценивающих патриотизм как ложную ценность, противоречащую их образу жизни. Эти противоположные типологические группы в сумме набрали менее 50%. В соответствии с предложенной схемой логического анализа самый высокий уровень патриотического сознания зафиксирован у 34% опрошенных москвичей (это группа «патриотов»). Вторая группа респондентов, ориентированная на положительную оценку в целом патриотических ценностей, составила 49%. В третью группу - «космополитов» - вошло только 10% опрошенных москвичей.

Таким образом, хотя высокая степень патриотизма москвичей не превышает 34% в целом, общий уровень патриотической направленности сознания полностью доминирует над космополитическими взглядами и представлениями опрошенного населения.

Иную картину распределения патриотов среди населения мы наблюдаем, если не применяем самооценку к определению патриотизма, например в исследовании ФОМ «Патриотизм: критерии и проявления» на вопрос «С вашей точки зрения, какую часть россиян можно назвать патриотами - всех, большинство, половину, меньшинство или никого?» наиболее распространенный ответ - 42%, это меньшинство. 12 Граждане России критически оценивают проявления патриотических чувств россиян и не готовы большинство жителей считать патриотами.

Следующий способ для выявления патриотизма населения был предложен в исследовании «Многообразие феномена патриотизма молодых мурманчан» 13

Выявление патриотизма проводилось двумя способами. В открытом вопросе у респондентов спрашивалось, считают ли они себя патриотами, и выражалась просьба обосновать свою позицию. Второй способ заключался в оценке опрашиваемыми различных проявлений патриотизма по 7-балльной шкале.

Приверженцев патриотизма оказалось достаточно много, хотя и несколько меньше, чем по данным ВЦИОМ: 70% молодых мурманчан называют себя патриотами, 23,6% указывают на отсутствие патриотических чувств и 6,4% затруднились ответить на этот вопрос.

Еще один подход к определению патриотизма как отношения личности к группе описан с позиции взаимодействия Я-идентичности и Мы-идентичности описанной в исследовании «Гражданские и этнические идентификации в России и Польше». 14 Этот подход опирается на теорию социальной идентичности А. Тэшфела и теории самокатегоризации Дж. Тернера в которой "сдвиг" идентичности к полюсу социальной самокатегоризации определяет межгрупповое (т. е. нормативное) поведение, а к полюсу личностной самокатегоризации - межличностное поведение (Tajfel, 1974; Tajfel, Turner, 1979, 1985).

В этом исследовании применялись две методики. Обе предоставляют респонденту воз-можность соотнести себя с различными социальными категориями. Предлагаемый для соотнесения список включал широкий диапазон социальных общностей: национальные, государственные, связанные с конкретным регионом, полом и семьей, религией, политикой, воз-растом, профессией, социальным слоем.

Одна методика была нацелена на регистрацию личностной самоидентификации (условно – «Я-идентификации»). Она состояла в следующем. Из 40 предложенных характеристик респондент отбирает те, которые он считает для себя подходящими, например, «молодой», «отец», «гражданин России». Респондент мог выбрать любое число относящихся к себе характеристик из предложенных на карточках и ранжировать их по важности. Таким образом, для каждого респондента получался определенный набор релевантных ему социальных характеристик, ранжированных по степени их значимости.

Вторая методика направлена на выявление групповых идентификаций (условно «Мы–идентификации»). Респондента просили выразить свое мнение относительно различных социальных общностей.

Различия методик в том, что они акцентируют внимание на различных механизмах идентификации. Идентичность может быть «чувствуемой», как близость, сопереживание какому--либо сообществу, либо «распознаваемой», как принадлежность человека к этому сообществу. По результатам этого исследования видно, что этнические и государственные сообщества не являются теми, принадлежность к которым ощущается повседневно. Тем не менее, по частоте выбора гражданами двух стран в качестве эмоциональных идентификаций «воображаемые» (конструируемые) сообщества сопоставимы с реальными группами повседневного общения, такими как семья, друзья, единомышленники, товарищи по работе.

Достаточно высокий процент россиян указывают на сильную эмоциональную близость к этнонациональному и государственному сообществам. Для России близость по этническому признаку «с людьми моей национальности» (более 70 %) демонстрируется несколько чаще, чем с гражданским сообществом «россияне». Однако примечательно, что и эта категория, когда-то выпущенная в жизнь первым Президентом России, работает – более 60 % опрошенных считает ее своей «Мы–группой».

Можно ли говорить об этнической идентичности, если этническая общность ничего не значит для человека, хотя когнитивно он определяет себя как принадлежащий к ней? Или о гражданской идентичности, если факт принадлежности к гражданскому сообществу кажется человеку несущественным? Иными словами, каково соотношение когнитивных и эмоциональных идентификаций. Анализ совмещения «Я и Мы-идентификаций» иллюстрирует этот вопрос.

Всех респондентов можно разделить на четыре группы по типу соотношения этих двух форм идентификаций. Человека можно считать более включенным в сообщество, когда он определяет себя как принадлежащий к сообществу и одновременно считает его членов близкими себе, чувствует причастность к сообществу, сопереживает его проблемам. Условно назовем таких людей «вовлеченные в сообщество ». Это наиболее сильные идентификации. Предположительно этот тип обладает сильным солидаризующим потенциалом в рамках сообщества, но и наибольшей возбуждаемостью, когда речь заходит об интересах сообщества, когда можно играть на эмоциональной составляющей этой идентификации.

Другой тип – те, кто когнитивно заявляет о своей принадлежнос-ти, но не испытывает чувства близости к сообществу. Вряд ли можно говорить о том, что такой человек сильно обеспокоен проблемами своего сообщества, эти чувства не актуализированы. Такие идентификации менее эмоционально нагружены. В принципе это нормальное состояние людей в спокойной ситуации. Условно назовем этот тип «когнитивно осознающие принадлежность к сообществу ». Пред-положительно они являются сравнительно нейтральными в отношении положения и проблем своего сообщества.

Третий тип – те, кто не говорит о своей принадлежности сообществу, но при этом испытывает чувства близости и причастности к нему, что означает, что сообщество и его проблемы для него небезразличны. Такое отношение с сообществом можно сравнить с болельщиками спортивных команд, основная роль которых постоянное проявление эмоциональной поддержки команде. Условное название – «болельщики », или сочувствующие . Вероятно, этот тип содержит солидаризирующий потенциал, по крайней мере, эмоциональное сопереживание и потребность в поддержке. Хотя не исключено, что такие чувства могут быть и декларативными. Тем не менее, можно говорить о том, что чувства и интерес по отношению к сообществу актуализированы, их легче «подогревать», примерно как в случае с болельщиками.

И, наконец, есть и такие, кто не признает ни своей принадлежности к сообществу, ни чувств к нему – «абсентеисты ».

Нам описанный выше подход кажется наиболее взвешенным и аналитически продуктивным. Но кроме самоидентификации и ощущения связности с воображаем сообществом для проявления чувства патриотизма одним из ключевых моментов является изучение позитивного принятия групповой принадлежности и мотивации идентификации, что выражено в концепции социальной идентичности А. Тэшфела 15 . Только на основе этого позитивного принятия и возможна дальнейшая реализация этого позитивного отношения к сообществу в социальном действии на благо сообщества. Поэтому мы дополним эту модель еще некоторыми параметрами, такими как:

Удовлетворенность статусом члена группы

Сложность или легкость отказаться от той или иной идентичности

Репертуар действий человека как члена группы

Степень готовности ставить интересы группы выше личностных интересов (она может быть измерена по шкале от полного отвержения, которое по отношению к стране или отечеству называют «космополитизмом» до самопожертвования в интересах группы, которое ассоциируется с «патриотизмом»).

Краткое содержание

... Ассоциацию выпускников СФУ Глава МЧС Сергей Шойгу возглавил Ассоциацию выпускников ... некоммерческих организаций , участвующих в процессе подготовки, принятия решений и реализации проектов ... гранты получили действительно достойные. В списке грантополучателей ...

  • В их числе житель села Бакур Юрий Тимофеевич Рочев - двухкратный рекордсмен Коми АССР и РСФСР по лёгкой атлетике

    Документ

    Искусств. Выпускник Йошкар- ... бюджетных грантов некоммерческим организациям . ... встреча с грантополучателями КАМР. Со... 285 -505 Секретарь проекта – помощник начальника проекта , Алексей Конюхов, зам.председателя Ассоциации ... в партнерстве с Ассоциацией коренных...

  • Плешаков села модель сельского развития

    Книга

    ... организации , занимаемся… дальше пошел непереводимый на нормальный сельский язык набор понятий: проекты , гранты ... грантополучателей , финансовое – ведение финансовой отчетности. Полная картина о проектах ... некоммерческой организации в партнерстве ... выпускник ...

  • Информация о реализации в 2011 году стратегии экономического и социального развития республики коми

    Документ

    ... грантов муниципальным образованиям (определены четыре муниципальных образования – грантополучателя ... и Некоммерческим Партнерством «Инновационный центр Ассоциации экономического... стенды «Организация стажировки», «Самозанятость выпускников» . проведено 10 ...

  • Важные изменения произошли в теоретико-методологической сфере исторической пауки. Некоторые исследователи предложили отказаться от использования крайних теоретикометодологических подходов в изучении истории и выступили за синтезирование всего лучшего, что было создано отечественной и мировой исторической наукой. И. Д. Ковальченко в одной из своих последних работ писал, что "в настоящее время сложились в целом благоприятные условия для преодоления теоретико-методологического кризиса исторической науки, как в нашей стране, так и в мировой науке в целом". Он предлагал в качестве способа выхода из кризиса "напрочь исключить какие бы то ни было претензии на возможность создания неких универсальных и абсолютных теорий и методов исторического познания".

    Существовало и другое мнение - историку вообще не нужна никакая методология истории. "Бегство" от методологии проявлялось в том, что отдельные авторы намеренно уходили от рассмотрения сложных теоретических понятий и категорий, таких как "формация", "цивилизация", "исторический закон", "исторический прогресс", и отказывались давать периодизацию изучаемых процессов. По этому поводу О. М. Медушевская и М. Ф. Румянцева справедливо заметили, что исторического исследования без методологии не бывает, ибо оно всегда осуществляется в рамках определенной научной системы; "речь может идти лишь о различной степени осознанности (отрефлексованности) как процесса научного познания в целом, так и конкретного исследования каждым исследователем".

    Тем не менее, сегодня в исторической науке используются различные интерпретации отечественной истории. По наблюдениям А. Т. Тертышного и А. В. Трофимова, "в настоящее время существует целый “букет” (до двадцати) разнообразных теорий, концепций, так или иначе интерпретирующих исторический путь, пройденный Россией".

    Современные исследователи предлагают несколько классификаций историков в зависимости от того, какие именно интерпретации применяются ими в исторических сочинениях. По мнению С. А. Кислицына, можно условно говорить о трех основных направлениях осмысления истории: пигилистиче- ски-разоблачительном, апологетически-пропагандистском и объективистско-центристском. Б. В. Личман считает, что в отечественной исторической науке имеют место следующие основные интерпретации (концепции) истории России XX в.: религиозная, всемирно-историческая, локально-историческая.

    По мнению авторов данного пособия, в настоящее время наиболее распространенными подходами к объяснению исторического процесса являются формационный, цивилизационный и модернизационный. Последний подход к истории применяют тс исследователи, которые стремятся избежать крайностей неомарксистской и либеральной историографии. Различие в подходах к объяснению истории оказывает существенное влияние на рассмотрение конкретных проблем российской истории.

    Историки России освоили и применяют в своих трудах практически все новейшие методы исторического исследования. Однако их выбор во многом зависит от той парадигмы, которую берет на вооружение тот или иной автор. Для пауки наших дней характерен плюрализм взглядов, в том числе и на природу исторического источника. В литературе можно встретить несколько точек зрения на исторический источник как объект, отражающий исторический процесс и свидетельствующий о прошлом человеческого общества. Для И. II. Кузнецова, "источник, с одной стороны, представляет собой факт исторического прошлого, с другой - содержит информацию об этом факте". Сторонники данного подхода опираются в основном на позитивистские методы исторического познания. В то же время немало исследователей рассматривают исторический источник в рамках исторической феноменологии, цель которой - понять человека прошлого, а через него - окружающий его мир. Широкое распространение получила теория исторического источника, разработанная в дореволюционной историографии Л. С. Лаппо-Данилевским; он понимал под источником "реализованный продукт человеческой психики", доступный чужому восприятию. Вслед за ним О. М. Медушевская определяет источник как "продукт (материально реализованный продукт) целенаправленной человеческой деятельности, используемый для получения данных о человеке и обществе, в котором он жил и действовал". По ее мнению, задача историка заключается не в изучении источника, а в изучении системы отношений: человек - произведение - человек. А. Л. {{ Органов считает, что "для исторической феноменологии объектом является источник как интерсубъективная реальность. Задача историка-феноменолога - дать "чужой одушевленности" право на монолог. В этом смысле источник - самоцель познания и единственная реальность, несущая в себе собственные и исчерпанные (т.е. самодостаточные) смыслы".

    В рамках различных методологических подходов предлагается несколько вариантов периодизации истории России. Сторонники формационного подхода к истории традиционно выделяют в истории России такие эпохи, как феодализм, капитализм, социализм. Теми же категориями пользуются и некоторые сторонники цивилизационного подхода к истории, правда, они вкладывают в них иной смысл. Их интересует не социально-экономическое содержание данных категорий, а особенности российского исторического процесса на фоне мирового в широком цивилизационном смысле, поскольку понятия "феодализм" и "капитализм" формировались на материале истории Запада. Сторонники модернизационного подхода избегают деления истории России на "древнюю", "средневековую" и "новую". Они выделяют в ней традиционное и современное общество, рассматривая XVIII - первую половину XIX в. как переходное время между ними. Все чаще в современной историографии используется периодизация истории России на основании изменения форм государственной власти, поскольку власть считается доминирующей чертой российского общества, пронизывающей всю его историю.

    Научный плюрализм позволяет рассматривать основные проблемы истории с различных методологических и концептуальных позиций. Историческая наука России на рубеже XX-XXI вв. стала многоконцептуальной, открытой для научных дискуссий. В пей отсутствуют запретные темы, разрабатываются практически все вопросы. Исследователи от выдвижения новых подходов и формулировки новых проблем перешли к переосмыслению всей отечественной истории.

    Глава I. Теоретико-методологические основы социологического исследования образования.

    §1. Классические концепции общества о системе образования.

    §2. Основные теоретико-методологические подходы к анализу системы образования. .

    §3. Ревизия классических концепций образования в современной социологии.

    Глава II. Становление системы образования в китайском обществе.

    §1. Перспектива конвергенции современных и классических концепций образования.

    §2. Типологические особенности традиционного образования в Китае.

    §3. Трансформация китайского традиционного образования в направлении современной функциональной системы.

    Рекомендованный список диссертаций

    • Роль гуманитарных ценностей конфуцианства в развитии духовной культуры современного студенчества: на материале вузов Внутренней Монголии КНР 2009 год, кандидат культурологии Цзинь Синьсинь

    • Образ матери в традиционной китайской культуре 2012 год, кандидат философских наук Олихова, Екатерина Олеговна

    • Становление ценностной парадигмы образования в социокультурном пространстве современного Китая 2011 год, кандидат философских наук Ци Минянь

    • Становление современных концепций западной социологии права: теоретико-методологические аспекты 2009 год, доктор социологических наук Масловская, Елена Витальевна

    • Конфуцианство в странах Восточной Азии: исторический выбор и социальная практика: вторая половина XX в. - начало XXI в. 2009 год, кандидат исторических наук Ткачева, Татьяна Олеговна

    Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Теоретико-методологические основы исследования системы образования: на примере Китая»

    Настоящая диссертационная работа посвящена выявлению теоретико-методологических основ и концептуального аппарата социологического изучения образования как самостоятельной сферы жизнедеятельности общества. Этот замысел реализуется в двух взаимодополняющих аспектах исследования: в установлении теоретико-методологического инструментария изучения образования как социальной системы общества, ее структуры и функций, социокультурной динамики вызревания в различных обществах и в применении этого инструментария к исследованию конкретного историко-культурного материала - процесса вызревания современной функционально дифференцированной системы образования в китайском обществе (XII в. до н.э.-нач. XX в.).

    Актуальность темы исследования. Процесс глобализации - интеграции национальных государств в единый мирохозяйственный комплекс на основе либерально-рыночной экономики и либерально-демократической системы ценностей - имеет своим следствием формирование транснационального культурного пространства. Одной из важнейших составляющих глобализации культуры выступает тенденция создания единого «образовательного пространства» - интеграции национальных образовательных систем.

    Необходимость проведения образовательных реформ, отвечающих общемировым политическим, социально-экономическим тенденциям глобализации, всемерно акцентируется различными международными организациями. Так, например, Всемирный Банк и ЮНЕСКО выдвинули задачу разработки проектов модернизации национальных образовательных систем, причем проекты эти декларируются ими в качестве универсальных кросскультурных моделей .

    Ярким примером реализации такого рода проекта выступает неолиберальная программа, нацеленная на унификацию национальных образовательных систем европейских государств в рамках Болонского процесса.

    Тенденция реализации Болонского проекта образовательной реформы обнаруживается в странах Запада, в то время как азиатские страны выдвигают собственные варианты глобализации образования, альтернативные неолиберальному проекту. Применительно к странам Азиатско-Тихоокеанского региона - Японии, Тайваню, Южной Корее, Сингапуру, Китаю - принято говорить об «азиатской модели образования». Ее отличительными чертами выступают сохранение государственного регулирования и финансирования в сфере образования, выстраивание образовательных программ с учетом национальных социокультурных особенностей.

    Необходимо отметить, что дискуссия по вопросу о социокультурной специфике различных моделей национальных образовательных систем и проектах их реформирования осуществляется отнюдь не в рамках социологии образования, а лишь в узкой области сравнительного изучения государственных образовательных стратегий. Компаративистские исследования отечественных и западных ученых нацелены исключительно только на выявление различий в национальных образовательных проектах, реализуемых в западных и азиатских странах. На периферии научных дискуссий парадоксальным образом оказывается проблема методологии изучения социокультурных особенностей функционирования образования как общественной системы.

    В отечественной и западной социологии образования эта проблема еще не ставилась, а соответственно, и не решалась. Это связано с тем, что отечественная социология образования развивалась по преимуществу как дисциплина прикладная, нацеленная на выявление общественных потребностей в сфере образования и роли образования как фактора изменения социальной структуры общества. Вопрос о теоретико-методологических основаниях этой отрасли социологического знания был впервые поставлен лишь в 1990-е гг. в связи с необходимостью концептуализации результатов обширных эмпирических исследований.

    Формирование западной социологии образования осуществлялось в ходе изучения функций образования в социально-экономическом и политическом воспроизводстве капиталистического общества. Разработанные в рамках этой дисциплины социологические концепции нацелены на выявление специфики системы образования западных обществ. Проблема социологического исследования азиатских образовательных систем была впервые поставлена в западной социологии лишь в контексте изучения комплексных социально-экономических, политических и культурных изменений, происходящих в этих обществах в связи с глобализацией. Однако современные социологические дискуссии по проблеме выявления социокультурной специфики системы образования в различных обществах исчерпываются анализом содержания образовательных реформ и констатацией характерного для азиатских обществ «государственного патернализма».

    С учетом вышесказанного можно утверждать, что выявление теоретико-методологических основ и концептуального аппарата социологического изучения системы образования в различных обществах представляет собой актуальную научную проблему, не получившую адекватного решения в социологии образования. На восполнение этого пробела и нацелено настоящее диссертационное исследование. Вне постановки и решения проблемы разработки теоретико-методологического инструментария, адекватного для изучения системы образования, исследование социокультурных особенностей функционирования образования в различных обществах и тенденций его реформирования представляется лишенным научных критериев верифицируемости и теоретической фундированности.

    Степень разработанности темы. В отечественном социологическом дискурсе вопрос о теоретико-методологических основаниях исследования социальной системы образования в различных обществах еще не ставился, и, соответственно, работы, посвященные непосредственному рассмотрению этой темы, отсутствуют. Отечественные социологи лишь в последние годы подошли вплотную к необходимости осмысления методологии изучения образования как самостоятельной сферы жизнедеятельности общества. Следует отметить, что слабая разработанность теоретико-методологических оснований отечественной социологии образования обусловлена историей формирования данной отрасли социологического знания.

    Становление отечественной социологии образования как самостоятельной научной дисциплины принято относить к периоду 1960-1980-х гг. В советский период социология образования развивалась преимущественно как дисциплина прикладная. Социологические исследования этого времени были ориентированы на выявление соответствия между социально-экономическими требованиями к уровню подготовки профессиональных кадров и качеством предоставляемого государственного образования, а также на обследование профессиональных ориентации учащихся и определение социальных проблем в сфере образования. Развернутое обоснование этой цели социологического изучения образования содержится в статье Л.Н.Когана «Общее и специальное образование как объект социологического исследования» (1969). Согласно Когану, социологическое изучение образования нацелено на выяснение соотношения между предоставляемым учебными заведениями образованием и общественными потребностями .

    В 1960-1970-е гг. усилиями отечественных социологов В.Н.Шубкина, Д.Л.Константиновского, Г.А. Чередниченко были проведены широкомасштабные эмпирические исследования, направленные на выявление ценностных установок и профессиональных ориентаций выпускников школ, динамики профессиональной мобильности и изменения престижности различных профессий. Результаты исследований отражены в монографиях ДЛ.Константиновского, В.Н.Шубкина «Молодежь и образование», В.Н.Шубкина «Начало пути» . Изучению этих вопросов были посвящены и монографии признанных отечественных специалистов в области социологии образования -М.Н.Руткевича «Жизненные планы молодежи» (1966) М.Х.Титма «Выбор профессии как социальная проблема» (1975), В.Ф.Черноволенко, В.А.Оссовского, В.И.Паниотто «Престиж профессий и проблемы социально-профессиональной ориентации молодежи» (1979) .

    В конце 1970-х гг. выделилось такое самостоятельное направление социологического исследования образования, как изучение социальных проблем высшей школы и студенчества.

    К числу крупных монографических исследований по этой проблеме принято относить работы И.В.Бестужева-Лады «Прогнозирование социальных потребностей молодежи. Опыт социологического исследования» (1978), В.Т.Лисовского, Дмитриева A.B. «Личность студента» (1974), С.Н.Иконниковой «Молодежь. Социологический и социально-психологический анализ» (1974), А.А.Терентьева, В.В.Туранского «Социология и высшая школа» (1975), а также Л.Я.Рубиной «Советское студенчество» (1981), А.А.Овсянникова «Высшая школа в зеркале общественного мнения» (1989) .

    В 1980-е гг. получило свое оформление обозначившееся в 1970-е гг. направление социологического изучения общественных потребностей в сфере образования. Результаты этих исследований отражены в трудах Ю.Н.Козырева «Проблема социологического изучения потребности в образовании» (1981), М.Н.Руткевича и Л.Я.Рубиной «Общественные потребности, система образования, молодежь» (1988) .

    Глубокие социально-экономические изменения в российском обществе 1990-х гг. послужили дополнительным стимулом для расширения базы эмпирических исследований образования. В фокусе внимания оказались вопросы социальных проблем в сфере образования, роли образования в процессах социальной мобильности и социокультурного воспроизводства. Именно этим проблемам и посвящены монографии Ф.Г.Зиятдиновой «Социальные проблемы образования» (1999), Г.Б. Кораблевой «Профессия и образование: Социологический аспект связи» (1999), коллективные исследования «Образование в социокультурном воспроизводстве: механизмы и конфликты» (1994), «Социология образования. Прикладной аспект» (1997) .

    Усилиями В.И.Добрынина, Д.Л.Константиновского, Т.Н.Кухтевич, В.Т.Лисовского, В.С.Собкина дальнейшее развитие получило такое направление отечественной социологии образования, как изучение динамики ценностных установок и профессиональных ориентации молодежи. Этим проблемам посвящены монографии В.Т.Лисовского «Советское студенчество: социологические очерки» (1990), В.И.Добрынина, Т.Н.Кухтевича «Студенчество 90-х: новые тенденции старые традиции» (1993), а также В.С.Собкина, П.С.Писарского «Жизненные ценности и отношение к образованию: кросскультурный анализ» (1994), Д.Л.Константиновского «Молодежь 90-х: Самоопределение в новой реальности» (2000) . Наряду с этим направлением исследования появляется и новое - изучение «учительства» как социально-профессиональной группы. Результаты этих исследований отражены в монографиях Ф.Г.Зиятдиновой, «Социальное положение и престиж учительства» (1992), В.В.Тумалева «Учительство в ситуации социально-политических перемен» (1995), «Учитель. Школа. Общество» (1995) под редакцией Э.П.Смирновой .

    На рубеже 1990-2000-х гг. в отечественный социологический дискурс отчетливо входит принципиально новая тема - теоретико-методологическое осмысление обширного эмпирического материала, собранного предшествующими поколениями социологов. В связи с обсуждением этой темы и был поставлен вопрос о теоретико-методологических основаниях социологического исследования системы образования. Широкая дискуссия по этой проблеме развернулась на страницах профильных журналов .

    В рамках данной дискуссии было установлено, что социологические исследования образования вплоть до последнего времени имели по преимуществу эмпирический характер и отличались значительным тематическим разнообразием. Вследствие этого социология образования предстает как сравнительно слабо интегрированная отрасль социологического знания, не обособленная от других социогуманитарных дисциплин, изучающих образование, и от смежных социологических отраслей, таких как социология знания, социология молодежи, социология профессий . Вместе с тем выявляется и обширная лакуна в теоретико-методологической концептуализации, направленной на систематизацию и обобщение социологического знания об образовании, выявление специфики собственно социологического подхода к образованию .

    Так, отмечается, что в отечественной социологии образования до сих пор не получил однозначного решения вопрос об объекте и предмете данной отрасли социологического знания, недостаточно четко определено содержание основных понятий . Наряду с обсуждением таких вопросов, как объект и предметная область социологии образования, социологи обращаются также к проблеме определения теоретико-методологических подходов, адекватных для исследования образования как отдельной сферы жизнедеятельности общества. И здесь следует подчеркнуть, что рассмотрение > этой актуальной проблемы осуществляется исключительно в рамках учебных и учебно-методических пособий по социологии образования либо в статьях, подготовленными их авторами. Вопрос о теоретико-методологических основах изучения образования как подсистемы общества еще не стал предметом монографического исследования.

    Отдельным направлением исследований отечественных социологов образования в настоящее время выступает изучение зарубежных социологических концепций образования. Наряду с изданием хрестоматии, содержащей переводы статей классиков зарубежной социологии образования, были подготовлены краткие обзоры центральных социологических концепций образования. Их рассмотрению посвящены статьи Хворостова А.Г., Ерковича С.П., Сорокиной Н.Д., Ашина Г.К., Шароновой С.А., а также монография Фурцевой В.В. «Социология образования: зарубежные парадигмы и теории» . И здесь следует отметить, что подготовленные обзорные работы знаменуют собой лишь начальный этап в освоении накопленных зарубежной социологией образования результатов. В большинстве своем они не содержат изложения собственно социологических концепций образования на основе анализа первоисточника, а воспроизводят по сути дела утвердившиеся в зарубежной реферативной литературе характеристики и оценки тех или иных теоретико-методологических подходов. Вместе с тем авторы отечественных обзорных работ не ставят задачу выявить идейно-теоретическую преемственность между классическими и современными концепциями образования, не проводят их отчетливую классификацию по теоретико-методологическим основаниям.

    Необходимо также подчеркнуть, что изучение зарубежных концепций осуществляется вне всякой связи с попытками решения теоретико-методологических задач, актуальных для российской социологии образования. При рассмотрении вопроса о тех или иных подходах к исследованию образования большинство социологов обращается именно к утвердившимся в отечественной литературе позициям.

    Первые шаги, направленные на выявление специфики собственно социологического подхода к исследованию образования, обозначение объекта и предметной области социологии образования как самостоятельной отрасли социологического знания, были предприняты советскими социологами еще в 1970-1980-е гг. Как мы уже отметили, наиболее ранняя трактовка объекта и предмета социологии образования была £ предложена Л.Н.Коганом. По его мнению, объектом социологического исследования выступают учебные заведения различного уровня. Предметную область социологии образования составляет изучение соответствия между предоставляемым учебными заведениями образованием и общественными потребностями . Несколько отличное определение предмета исследования было сформулировано В.Н.Турченко в работе «Научно-техническая революция и революция в образовании». Согласно Турченко, предметом социологии образования выступает изучение взаимосвязи между образованием, наукой и производством .

    В дальнейшем выдвинутые Каганом и Турченко определения предметной области данной отрасли социологического знания подверглись критическому анализу в работах Ф.Г.Филиппова, автора первого в нашей стране учебного пособия по социологии образования. И здесь следует отметить, что именно в работах Филиппова последовательно проводился тезис о том, что социология образования не является лишь направлением эмпирических исследований, но располагает отчетливыми теоретико-методологическими основаниями .

    В учебном пособии «Социология образования» Филиппов показывает, та) социологическое исследование образования не ограничивается изучением связи между образованием, наукой и производством. Он выдвигает собственное определение объекта и предмета данной отрасли социологического знания. При разработке этого определения социолог непосредственно апеллировал к концепции образования классиков исторического материализма К.Маркса и Ф.Энгельса, в которой образование трактуется не только как механизм воспроизводства социально-экономической формации, но и как инструмент неконфликтного изменения социальной структуры общества. Именно этот тезис Маркса и Энгельса позволил Филиппову обозначить предмет социологии образования как выявление взаимосвязи между системой образования и социальной структурой общества . Отметим, что в дальнейшем в русле предложенного Филипповым направления изучения образования были подготовлены монографии «Высшая школа как фактор изменения социальной структуры развитого социалистического общества» под редакцией М.Н.Руткевича и Ф.Г.Филиппова, а также «Школа и социальное развитие общества» .

    Следует особо подчеркнуть, что именно в учебном пособии Филиппова было впервые введено социологическое определение образования как социального института . Однако понятие социального института употреблялось им сугубо операционально, без раскрытия его содержания и указания на тот теоретико-методологический подход, в рамках которого используется данное понятие. Вместе с тем предложенная им трактовка образования как социального института широко укрепилась в отечественной социологической литературе и некритически воспроизводится практически во всех современных учебных пособиях по социологии образования.

    В 1990-2000-х гг. учебные пособия по данной дисциплине были разработаны многими российскими социологами: Гаврилюк В.В., Гуровым Ю.С., Зборовским Г.Е., Колтаковым К.Г., Косолаповым С.М. и Подвойским В.П., Налетовой И.В., Нечаевым В.Я., Никитиной О.Н., Осиповым A.M., Поправко Н.В., Семенковым В.Е., Смирновой Э.П. . Именно авторы этих учебных пособий предприняли попытку обозначить объект и предметную область социологии образования, выявить теоретико-методологические подходы к исследованию системы образования.

    Большинство перечисленных авторов разделяют выдвинутое Филипповым определение образования как социального института, выполняющего ряд общественно значимых функций . Филиппов был признан нынешними отечественными социологами основоположником «институционального подхода» в исследованиях образования . Развернутая аргументация в пользу «институционального подхода» представлена в работах Г.Е.Зборовского. По мнению социолога, в рамках институционального подхода оказывается возможным изучение функционального взаимодействия между институтом образования и другими социальными институтами, выявление его исторической динамики, а также исследование взаимодействия между социальными группами в сфере образования .

    Одним из основных направлений исследований для сторонников «институционального подхода» выступает изучение социальных функций образования. Отдельные монографические работы, в частности С.А. Шароновой «Универсальные константы института образования - механизма воспроизводства общества», посвящены классификации принятых в отечественной социологической литературе трактовок «внешнеинституциональных» и «внутриинституциональных» функций образования, выявлению его институциональных, структурных и предметно-сущностных функций .

    В отечественной социологической литературе «институциональный подход» в изучении образования противопоставляется «системному», нацеленному, по мнению исследователей, на изучение внутренней структуры образования, его подсистем . При этом образование определяется как социальная система, состоящая из нескольких подсистем: дошкольного, школьного, профессионального образования. И здесь следует отметить, что система образования трактуется российскими социологами исключительно в организационном аспекте - как совокупность учебных заведений, предоставляющих начальное, общее, профессиональное образование . Одним из сторонников системного подхода выступает А.М.Осипов. Выступая с критикой зауженного, с его точки зрения, понимания «системы образования» как совокупности образовательных организаций, Осипов выдвигает собственную трактовку структуры системы образования. В его концепции структурными компонентами образования как социальной системы выступают функциональные подсистемы, формально-организационная структура, функциональные сферы, социально-образовательные общности, содержательно-ценностная структура, образовательные технологии. При этом каждый из названных структурных компонентов также представляет собой сложно структурированную систему .

    Определенную альтернативу «институциональному» и «системному» подходам составляет разрабатываемый В.Я.Нечаевым социокоммуникативный подход. Теоретической основой предлагаемого им подхода выступает концепция социокода - механизма трансляции информации, - выдвинутая советским исследователем М.К Петровым. Основные составляющие этого подхода пока лишь пунктирно обозначены в учебных пособиях и ряде статей, подготовленных Нечаевым . Принципиальное отличие этого похода от рассмотренных выше заключается в следующем. По мнению автора, в рамках социокоммуникативного подхода оказывается возможным не только исследование современного состояния образования, но и анализ его социокультурной динамики, изучение его поэтапного выделения и утверждения в качестве самостоятельного института .

    Однако в изданных на сегодняшний день работах анализ социокультурной динамики образования ограничивается по сути дела изучением исторических типов обучения и процесса выделения организационного уровня образования - школы, также определяемой Нечаевым как социальный институт .

    Следует особо отметить, что среди российских социологов именно В.Я.Нечаев указывает на необходимость изучения процесса социокультурной динамики образования. Большинство исследователей концентрирует свое внимание на анализе различных аспектов функционирования образования в современном российском обществе. Проблема обособления образования в отдельную сферу жизнедеятельности общества остается практически вне внимания социологов. Единственное исключение составляют монографии ВАДмитриенко и Н.А.Люрья «Образование как социальный институт. Тенденции и перспективы развития», а также А.П.Булкина «Социокультурная динамика образования» . Дмитриенко и Люрья, используя исторический и системно-деятельностный подходы, на основе анализа европейского историко-культурного материала осуществляют исследование образования как социального института, выявляют социокультурные условия выделения образования в относительно самостоятельную сферу жизнедеятельности общества, обозначают этапы его постепенного обособления. Следует отметить, что авторы данной работы не ставили перед собой задачу разработки единой аналитической схемы для исследования процесса социокультурной эволюции образования, применимой к различному историко-культурному материалу. Не апеллируя непосредственно к историко-материалистической концепции образования, Дмитриенко и Люрья в своей: монографии фактически воспроизводят логику анализа процесса дифференциации образования, обнаруживаемую в работах Маркса и Энгельса. При этом они используют неспецифичный для исторического материализма понятийно-терминологический аппарат, как например, понятие социальный институт.

    В монографии Булкина на основе синтеза концепции К.Маркса о трех типов социальных отношений и концепции социокультурной динамики П.Сорокина предпринимается попытка проследить социокультурную динамику образования в условиях российского общества Х1Х-ХХ вв. При этом основное внимание уделяется именно анализу педагогических концепций, содержательное изменение которых трактуется как определяемое динамикой общественного развития.

    И здесь следует всемерно подчеркнуть, что в работах всех рассмотренных нами отечественных социологов образования такие основные социологические понятия как социальный институт, социальная система употребляются сугубо операционально. Их содержание либо не раскрывается исследователями вовсе, либо получает различные трактовки. Так например, образование как социальный институт определяется как «совокупность исторически сложившихся и закрепленных, устойчивых и самовозобновляющихся видов социальных взаимодействий» или как «устойчивая форма организации общественной жизни и деятельности людей, включающая в себя совокупность лиц и учреждений» . В отдельных исследованиях образование определяется как «подсистема общества в роли социального института» или как «социальное явление, как социальная система, наконец, как социальный институт» . Термин социальная система трактуется исключительно как организация. Совершенно очевидно, что при таких определениях образования как социального института или как системы, понимаемой как система организаций, происходит смешение микро-, мезо и макроуровней исследования образования - как интеракции, организации и как общественной подсистемы.

    Размытость определения понятия социальный институт имеет своим следствием то обстоятельство, что в отечественной литературе социальным институтом обозначается не только образование как относительно самостоятельная сфера жизнедеятельности общества. Так, в качестве отдельных социальных институтов исследователи называют «институт высшего образования», «институт образования взрослых» . Итогом этого выступает дальнейшая дифференциация социологии образования - выделение в ее рамках таких субдисциплин, как «социология высшей школы», «социология образования для взрослых», «социология самообразования» . Методологический вопрос о соотношении предметных областей социологии образования и этих субдисциплин остается, тем не менее, вне рассмотрения исследователей.

    В целом следует констатировать, что выдвигаемые отечественными социологами образования «институциональный», «системный», «социокоммуникативный» подходы находятся лишь на начальных этапах своего формирования. Необходимо также отметить, что теоретико-методологический инструментарий западной социологии образования пока еще мало востребован российскими социологами. С учетом вышесказанного можно утверждать, что проблема выявления теоретико-методологических оснований социологического исследования образования как самостоятельной общественной подсистемы нуждается в своей дальнейшей глубокой разработке.

    В зарубежной социологии образования вопрос о теоретико-методологических основаниях исследования систем образования в различных обществах также не ставился как отдельная научная проблема. Вместе с тем именно в западной социологии накоплен значительный опыт осмысления социальной сущности и функций образования, историко-культурной динамики его развития как самостоятельной сферы жизнедеятельности общества. Анализ концептуального и теоретико-методологического аппарата западной социологии образования показывает, что развитие теоретического аспекта этой отрасли социологического знания напрямую связано с возникновением крупных теорий общества. Социология образования как отраслевая дисциплина с необходимостью обращается к теоретико-методологическим подходам, концепциям и понятийному аппарату теоретической социологии. В теоретической социологии разработка теоретико-методологических подходов к исследованию образования осуществлялась в контексте построения макросоциологических теорий общества. В рамках классических и современных теорий общества образование определяется как одна из самостоятельных сфер жизнедеятельности общества. Проблема изучения социокультурной динамики образования была впервые введена в теориях социальных изменений.

    Концепции образования, функционирующие в современной западной социологии, могут быть объединены в три основные группы. Первую из них образуют концепции, предложенные основоположниками теоретической социологии, - К.Марксом и Ф.Энгельсом, Э.Дюркгеймом, М.Вебером, К.Мангеймом. Обнаруживаемые в этих классических концепциях идеи и теоретические тезисы вплоть до сегодняшнего дня определяют направленность и тематики теоретических разработок в современной социологии образования. В этих классических концепциях дается обоснование социологического подхода к изучению образования, выявляются социальные функции образования, обозначается общая схема анализа его социокультурной динамики. Центральные положения концепций Маркса и Энгельса, Дюркгейма, Вебера, Мангейма составляют по сути дела идейно-теоретические предпосылки.классических и современных социологических теорий образования.

    Во вторую группу нами включены концепции, разработанные в рамках классических для современной социологии образования теоретико-методологических подходов, - концепции образования Т.Парсонса, Л.Альтюссера, С.Боулса и Г.Джинтиса. В рамках этих концепций получили дальнейшее развитие основные теоретические положения, выдвинутые основоположниками теоретической социологии. В них осуществляется разработка теоретико-методологического аппарата исследования функционирования образования в современном обществе, социокультурной динамики образования и его обособления в качестве самостоятельной сферы жизнедеятельности общества.

    Третью группу составляют те концепции образования, в которых предпринималась попытка ревизии классических для социологии образования концепций на основе определенного теоретико-методологического подхода к исследованию общества. К таковым относятся концепции, предложенные Дж.Мейером, Дж.Боли, Д.Каменсом, А.Бенавотом, Ф.Рамирецем, а также П.Бурдье, М.Арчер и Н.Луманом. В концепциях Мейера, Боли,

    Каменса, Бенавота, Рамиреца, Арчер и Бурдье осуществляется по сути дела реинтерпретация классических для социологии образования тезисов в рамках нового понятийно-терминологического аппарата. Однако социологическое изучение образования, предпринятое этими теоретиками, оказывается сведенным лишь к одному вопросу - сложению организационных основ государственных образовательных систем.

    Относительно новое направление в западной социологии образования представляет концепция образования Н.Лумана. Методологическое преимущество лумановской концепции образования состоит в том, что она позволяет изучать систему образования на трех уровнях ее социального функционирования - макро-, мезо- и микроуровнях.

    Необходимо отметить, что западные концепции выстраивались исключительно на анализе системы образования в европейском обществе, в силу чего они оказываются мало пригодными для изучения различного историко-культурного материала.

    Итак, обзор степени изученности темы, заявленной в диссертационном исследовании, позволяет утверждать, что ни в отечественной, ни в западной социологии образования не предпринимались попытки создания теоретико-методологического инструментария изучения системы образования, адекватного для исследования различного историко-культурного материала.

    Цель и задачи исследования. Цель настоящего диссертационного исследования -выявить теоретико-методологические основы и концептуальный аппарат социологического изучения образования как социальной системы общества, ее структуры и функций, социокультурной динамики вызревания в различных обществах. Данная цель конкретизируется в следующих задачах:

    Проанализировать идейно-теоретические предпосылки формирования социологического подхода к изучению системы образования;

    Выявить теоретико-методологические основы концепций образования, принятых в современной социологии в качестве классических;

    Рассмотреть современные концепции образования, претендующие на теоретико-методологическую альтернативу классическим;

    Дать теоретическое обоснование конвергенции центральных тезисов классических концепций образования в рамках единого теоретико-методологического подхода;

    Выявить типологические особенности традиционной системы образования в китайском обществе XII в до н.э.- первой половины XIX в.

    Проанализировать социокультурные условия трансформации традиционной системы образования в современную функционально дифференцированную социетальную систему в китайском обществе второй половины Х1Х-нач. XX вв.

    Объект и предмет исследования. Данное исследование построено на основе изучения комплексного объекта - принятых в теоретической социологии концепций образования, анализ которых нацелен установить теоретико-методологические основы социологического исследования системы образования в различных обществах, и конкретного историко-культурного материала - процесса вызревания системы образования в китайском обществе (XII в.до н.э.- нач. XX в.).

    Предметом исследования является проблема методологии социологического изучения системы образования в различных обществах, западных и азиатских.

    Теоретические и методологические основы исследования. Основными методами в данном диссертационном исследовании выступают историко-теоретический анализ, сравнительно-исторический метод, системно-функциональный подход.

    Историко-теоретический анализ направлен на выявление идейных источников, методологических принципов рассматриваемых концепций образования и осуществление их реконструкции.

    Сравнительно-исторический метод позволяет установить историко-культурный и теоретический контексты возникновения анализируемых концепций, выявить их содержательно сходные положения.

    Системно-функциональный подход используется как теоретико-методологическая основа исследования процессов социокультурной эволюции системы образования в различных обществах.

    Научная новизна исследования:

    Осуществлена реконструкция концепций образования К.Маркса и Ф.Энгельса, Э.Дюркгейма, М.Вебера, Т.Парсонса, Н.Лумана: выявлены и проанализированы их центральные теоретические положения и соответствующая им методология исследования системы образования;

    Разработана классификация принятых в западной социологии образования концепций по их теоретико-методологическим основам;

    Выявлены содержательно сходные тезисы классических и современных концепций образования, осуществлена их конвергенция в рамках единого теоретико-методологического подхода-системно-функционального подхода, разработанного Н.Луманом;

    Осуществлено социологическое исследование этапов формирования традиционной системы китайского образования и выявлена социокультурная специфика функционирования системы образования в традиционном китайском обществе XII в. до н.э.- первой половины XIX в.

    Выявлены и проанализированы социокультурные условия трансформации традиционной системы китайского образования в современную функционально дифференцированную социетальную систему во второй половине XIX- нач. XX вв.

    Положения, выносимые на защиту:

    Функционирующие в современной западной социологии образования концепции следует классифицировать по двум центральным теоретико-методологическим подходам -функциональному и структуралистскому. В рамках функционального подхода объединены концепции Э.Дюркгейма, Т.Парсонса, Н.Лумана. К структуралистскому подходу отнесены концепции К.Маркса и Ф.Энгельса, Л.Альтюссера, С.Боулса и Г.Джинтиса, П.Бурдье;

    Конвергенция основных содержательно сходных тезисов классических и современных концепций образования оказывается возможной в рамках единого теоретико-методологического подхода к изучению общества - системно-функционального подхода Н.Лумана;

    Социологическое исследование системы образования предполагает ее определение в качестве социальной подсистемы общества с присущими ей иерархическими уровнями функционирования. Такое определение делает методологически возможным изучение системы образования на трех уровнях ее функционирования - микро- (интеракция); мезо-(организация) и макроуровне (коммуникация);

    Социокультурная специфика вызревания и функционирования системы образования задается особенностями ее «эволюционной комбинации» с другими общественными подсистемами, и комбинация эта различается от общества к обществу. Социокультурная динамика системы китайского образования задавалась его «эволюционной комбинацией» с системой политики. В китайском социуме религия никогда не была институционализирована как господствующая идеология, в качестве таковой в нем функционировало социально-политическое учение конфуцианства. Традиционная система китайского образования выполняла функции разработки и внедрения конфуцианской идеологии, легитимации политической власти и социально-экономической стратификации;

    Трансформация традиционного китайского образования в направлении превращения в современную функциональную систему осуществилась лишь во второй половине XIX в-нач. XX в. Источником этой трансформации стало функциональное обособление системы политики и отказ от социально-политического учения конфуцианства как идеологии, легитимирующей политическую власть, а также последующая «эволюционная комбинация» системы образования и системы экономики. Современная система образования в китайском обществе выявляет специфичную для нее функцию - воспроизводство адекватной среды для других общественных подсистем.

    Теоретическая и научно-практическая значимость исследования. Теоретическая значимость диссертационного исследования определяется возможностью использования полученных результатов для дальнейшего изучения систем образования - их социокультурной динамики и функционирования в различных обществах.

    Основные положения и содержательные результаты исследования могут быть использованы при подготовке учебных программ и лекционных курсов по теоретической социологии, социологии образования, социологии культуры и в области комплексного изучения системы образования в различных обществах.

    Структура работы. Диссертация состоит из Введения, двух глав, Заключения и Списка использованной литературы (234 наименования).

    Похожие диссертационные работы по специальности «Теория, методология и история социологии», 22.00.01 шифр ВАК

    • Формирование государственной стратегии образования периода реформ в КНР, 1980 - 90-е гг. 2002 год, доктор исторических наук Боревская, Нина Ефимовна

    • Конфуцианское учение в политической теории и практике КНР: 60-90-е гг. XX в. 2004 год, кандидат исторических наук Мартынов, Дмитрий Евгеньевич

    • Место конфуцианства в модернизации Китая: Конец XX-начало XXI в. 2003 год, кандидат исторических наук Аллаберт, Анна Владимировна

    • Становление образования в контексте взаимодействия культуры востока и запада: На материале системы высшего образования в Китае 2006 год, кандидат философских наук Чжэн Чжилянь

    • Динамика ценностных ориентаций модернизирующегося китайского общества 2007 год, кандидат философских наук Морозова, Валентина Сергеевна

    Заключение диссертации по теме «Теория, методология и история социологии», Рысакова, Полина Игоревна

    Заключение

    В заключение мы обобщим основные результаты настоящего диссертационного исследования. В соответствии с поставленной целью - выявления теоретико-методологических основ изучения системы образования в различных обществах - нами были проанализированы существующие классические и современные концепции образования, обоснована возможность конвергенции содержательно сходных тезисов этих концепций в рамках единого теоретико-методологического подхода - системно-функционального подхода Н.Лумана. Для рассмотрения мы отобрали только те концепции, в которых представлен макросоциологический анализ образования с позиции классической или современной теории общества.

    Сравнительный анализ концепций образования позволяет заключить, что основные направления социологического изучения образования обозначаются уже в классических концепциях образования, представленных Марксом и Энгельсом, Дюркгеймом. Именно эти основоположники теоретической социологии впервые выдвигают ряд тезисов, получивших дальнейшее развитие в современных концепциях образования. Прежде всего следует указать, что и Маркс и Энгельс, и Дюркгейм исходили из убеждения о социальной природе образования, подчеркивая необходимость его исследования с учетом специфики социально-экономических, политических и культурных условий конкретно взятого общества. Это положение стало отправной точкой при построении всех без исключения собственно социологических концепций образования.

    При исследовании образования классики теоретической социологии уделяли основное внимание анализу его общественной функции. Именно Маркс впервые обозначил идеологическую функцию образования - воспроизводство и обновление условий существования общества. И здесь следует отметить, что, согласно классикам исторического материализма, образование не только воспроизводит социально-экономические условия общественного производства, но и осуществляет идеологическое обоснование существующих в обществе социальных отношений. Образование выполняет функцию идеологического конструирования, поскольку контролируется доминирующей группой.

    Этот тезис центральный для историко-материалистического и неомарксистского подходов получает свое дальнейшее развитие в рамках функционального подхода - в концепциях образования Дюркгейма и Парсонса. Согласно Дюркгейму, образование воспроизводит общество как моральную общность и как систему социальных функций. Именно Дюркгейм указал, что образование не только воспроизводит идеологическое обоснование социально-экономической иерархии, но и транслирует совершенно новые ценности и нормы.

    Парсонс трактует образование как инструмент выстраивания социальной иерархии -социализации и аллокации индивидов. В его эволюционной теории общества образование -это еще и основной механизм институционализации ценностно-нормативных образцов секулярной культуры. Следует также отметить, что именно Парсонс впервые предложил сущностное определение образования как социальной системы, выполняющей свою специфическую функцию. Однако в его рассмотрении основное внимание было сосредоточено на анализе высшего образования. В силу этого в его концепции осталось непроясненным различение между академической социальной системой - высшим образованием - и системой науки, которые, согласно Парсонсу, выполняют общую функцию создания нового знания.

    Предложенная Парсонсом трактовка образования как механизма социализации и аллокации индивидов была воспроизведена затем в концепции неоинституционалистов. Представители неоинституционального подхода относили к функциям образования не только социализацию и аллокацию индивидов, но также конструирование и легитимацию социальной реальности.

    Выдвинутая Марксом трактовка образования как инструмента идеологического конструирования получила более детальную проработку в концепции Вебера, а также в рамках выделяемого нами структуралистского подхода - неомарксистских концепциях Альтюссера, Боулса и Джинтиса, и концепции Бурдье. И здесь следует указать, что именно Веберу принадлежит заслуга выявления собственно того механизма, посредством которого образование воспроизводит социально-экономическую стратификацию и ее идеологическое обоснование. Вебер выделяет различные исторические типы образования, соответствующие типам социального порядка. Образование как раз и транслирует разные трактовки социального порядка, реинтерпретируя с помощью доступных ему процедур социально-экономическую стратификацию как свою собственную, выстраиваемую по критерию академического успеха. Это объяснение было затем воспроизведено в ином терминологическом аппарате в концепциях Альтюссера, Боулса и Джинтиса, Бурдье.

    Согласно Альтюссеру, образование выступает специфическим именно для современного общества государственным идеологическим аппаратом, функция которого состоит в воспроизводстве существующей социально-экономической формации. Именно в альтюссеровской концепции образования был сформулирован принцип так называемой «корреспонденции» - соответствия между социальными отношениями в базисных и надстроечных институтах. Данный принцип «корреспонденции» получил дальнейшее развитие в концепции Боулса и Джинтиса, выявляющей механизм воспроизводства социальных отношений в экономической сфере, которым располагает система образования.

    Для настоящего диссертационного исследования принципиально значимо то обстоятельство, что обязательным элементом социологических концепций образования выступает анализ его историко-культурной динамики. Социологи в качестве центральной ставят проблему теоретико-методологического осмысления процесса историко-культурного обособления образования в качестве относительно самостоятельной сферы жизнедеятельности общества. Впервые к рассмотрению вопроса дифференциации образования обратились классики исторического материализма, обозначив пунктиром общую схему этого процесса.

    По Марксу и Энгельсу, условием выделения образования в самостоятельную сферу жизнедеятельности общества является потребность экономики в идеологическом обосновании собственного конструирования статусно-ролевой иерархии. Они считали возможным говорить об образовании как институционально дифференцированной системе только применительно к тем обществам, в которых экономика уже выкристаллизовалась в самостоятельную сферу жизнедеятельности. Вычленение образования функционально опосредованно его объединением с экономикой.

    Значительный теоретический вклад в дальнейшую конкретизацию этого положения был сделан Дюркгеймом, для которого проблема дифференциации образования выступала одним из основных направлений социологического исследования. Дюркгейм вводит принципиально важное методологическое указание, что социологическое изучение процесса обособления образования становится возможным при анализе педагогических концепций.

    Согласно Дюркгейму, непосредственным объектом изучения должен выступать педагогический идеал, содержательное изменение которого фиксирует структурную динамику образования, этапы его постепенного обособления. Основными составляющими этого процесса выступают вычленение специфической среды образования - формирование корпуса профессиональных педагогов, обретение организационной самостоятельности. Социальным условием выделения образования в самостоятельную подсистему общества послужило обособление экономики. Следует подчеркнуть, что согласно Дюркгейму, выделение образовательных организаций маркировано формулированием государственной системы образовательных учреждений. Это положение было затем воспроизведено практически во всех концепциях.

    Вклад Парсонса состоит в рассмотрении условий дифференциации образования. Вслед за Марксом и Дюркгеймом он демонстрирует, что выделение образования становится возможным только по мере усложнения общественной дифференциации, выделения функциональных систем семьи, религии. Дифференциация экономики и политики создает условия для обособления образования в отдельную сферу общества. Образование выступает основным механизмом общественной интеграции в новых условиях.

    Проблема функционального выделения образования стала предметом особого рассмотрения в концепциях современных социологов образования - неоинституционалистов, Арчер, Бурдье. Однако во всех этих концепциях анализ процесса социокультурной динамики образования был ограничен исключительно рассмотрением его отдельного аспекта -окончательным выделением его организационного уровня, маркированного сложением системы государственных образовательных учреждений.

    Несмотря на различие теоретико-методологических оснований классических для социологии образования концепций, их центральные положения обнаруживают значительное содержательное сходство. Это и позволяет нам говорить о возможной конвергенции основных тезисов этих концепций в рамках единого методологического подхода. Необходимость такой конвергенции обусловлена тем обстоятельством, что концепции эти, взятые по отдельности, не обнаруживают комплексного исследования образования, а соответственно и не дают теоретико-методологических оснований для такого рода исследования. Теоретики, как правило, выделяют какой-либо один аспект функционирования образования, делая его предметом своего специального рассмотрения. Вместе с тем, выдвигаемые им тезисы характеризуются высоким уровнем абстрактности. Методологические пути для использования центральных тезисов этих концепций применительно к конкретному историко-культурному материалу остаются невыясненными;

    Следует также обратить внимание на то обстоятельство, что в большинстве проанализированных нами концепций не предлагается сущностного определения образования. Образование обозначается исключительно через его функцию - как механизм или инструмент социокультурного воспроизводства и идеологического конструирования, специфичный для современного общества. При этом остается нерешенным вопрос о том, что представляет собой образование как общественная подсистема, ее структурные составляющие, каковы теоретико-методологические основания изучения системы образования на всех уровнях ее функционирования - интеракции, организации и общественно/коммуникационном как системы смыслов.

    Необходимо отметить, что разработка социологических концепций образования осуществлялась исключительно при опоре на историко-культурный материал европейских обществ. Авторы рассмотренных концепций не задавались целью построения такой теоретико-методологической схемы, использование которой позволяло бы абстрагироваться от историко-культурной конкретики западных обществ. В большинстве своем классические и современные социологические концептуализации образования выстроены на материале западных обществ и предназначены для их изучения. Эта специфика теоретического выстраивания имеет своим методологическим следствием проблематичность их использования применительно к изучению иных, неевропейских социокультурных систем образования, и в первую очередь азиатских.

    Мы продемонстрировали, что непротиворечивая конвергенция основных содержательных тезисов классических и современных концепций образования оказывается возможной в рамках единого теоретико-методологического подхода - системно-функционального подхода Н.Лумана.

    Концепция образования Лумана в своих теоретико-методологических основаниях опирается на разработанную им теорию общества как социальной системы. Согласно Луману, система воспитания - это подсистема общества, выполняющую собственную специфическую функцию. Функция системы воспитания заключается создании адекватной среды для других общественных подсистем. Иными словами, система воспитания обеспечивает условия для функционирования других общественных подсистем и тем самым осуществляет общественное воспроизводство. Эта функция осуществляется системой воспитания на трех уровнях - интерактивном, организационном и коммуникативном/общественном.

    Структурными компонентами социетальной системы воспитания выступают ее символически генерализированная медиа-форма, медиа-код, собственная формула контингенции. Как указывает Луман, символически генерализированная медиа-форма современной функционально дифференцированной системы воспитания обозначается понятием «жизненный путь». Медиа-кодом системы воспитания, маркирующим ее границы, выступает код селекции «лучший/худший». Структурная специфика системы воспитания, отличающая ее от других функциональных подсистем, заключается в том, что в ней отсутствует четкое различение между кодированием и программой - критериями распределения значений кода. Программа системы воспитания разрабатывается педагогикой, то есть в рамках самоописания системы. Именно поэтому семантика программы включает в себя не только указание для распределения значений медиа-кода, но также содержит обозначение функции системы. Функционально дифференцированная система воспитания располагает собственной формулой контингенции, фиксирующей, каким образом система обозначает собственное единство, и как она реагирует на изменения среды. Формула контингенции системы воспитания обозначается понятием «образование».

    Важной составляющей лумановской концепции образования выступает анализ социокультурной динамики системы воспитания. Развитие функциональной системы Луман определяет как процесс ее самотематизации - социокультурное вычленение системы, смыслов и специфичной для нее среды. Самотематизация системы оказывается семантическим коррелятом структурных изменений, претерпеваемых системой, -вычленения ее структурных компонентов и поэтапного выделения трех уровней ее функционирования.

    При анализе социокультурной динамики системы воспитания Луман полагает необходимым учитывание общего процесса социальной эволюции - изменения типа общественной дифференциации. Осуществленное им исследование динамики системы воспитания в европейских обществах в своих основных содержательных положениях воспроизводит классические и современные концепции образования. Согласно Луману, в функционально недифференцированных обществах система воспитания не обособлена от систем религии и семьи. Динамика развития системы воспитания в этих обществах исчерпывается выделением ее семантики и обозначением ролевой дифференциации в рамках системы интеракции «урок». И здесь следует подчеркнуть, что, в отличие от классиков и современных социологов образования, Луман связывает выделение системы воспитания не со становлением ее организационного уровня, а вычленением интеракции «урок» и появлением ролевой дифференциации. Тем самым он открывает перспективу социологического исследования образования применительно к тем типам обществам, в которых еще не утвердилась дифференциация по функциональному типу, а система воспитания находится на начальном этапе своей социокультурной эволюции.

    Дальнейшее обособление системы воспитания от систем религии и семьи оказывается возможным при переходе общественной системы от стратифицированного типа дифференциации к функциональному. Как и авторы рассмотренных нами концепций, Луман указывает, что в содержательном отношении система воспитания выделяется при опоре на систему науки. Вычленение ее организационного уровня опосредовано выделением ее внутренней среды - появлением группы профессиональных преподавателей - и обозначается сложением государственной системы учебных заведений. Окончательная дифференциация системы воспитания от системы науки происходит в современном функционально дифференцированном обществе. Ее маркером выступает развитие педагогики как теории рефлексии, как теории системы о себе.

    Осуществленный нами анализ позволяет обозначить методологические преимущества лумановского подхода к исследованию образования. В рамках лумановского подхода оказывается возможным проследить все этапы социокультурной динамики системы воспитания: от выделения ее интерактивного уровня в стратифицированном обществе, маркированного вычлением ее семантики и появлением ролевой дифференциации, до функциональной дифференциации в современном обществе. Кроме того, использование Луманом понятия «случайной эволюционной комбинации» открывает перспективу применения его схемы анализа социокультурной динамики образования к исследованию различного историко-культурного материала. Оно позволяет абстрагироваться от конкретики европейских обществ и обозначить специфику историко-культурного контекста системы воспитания в других обществах.

    Методологическое преимущество разработанного Луманом подхода заключается в том, что в его рамках оказывается возможным исследование системы образования на микро-, мезо- и макроуровнях ее функционирования. Именно в силу этого лумановская концепция образования позволяет конвергировать центральные тезисы классических концепций образования, в которых осуществлен макросоциологический анализ образования как общественной системы, и современных концепций, нацеленных на изучение образовательных организаций. В качестве доказательства выдвигаемого тезиса о применимости лумановского системно-функционального анализа к изучению различного историко-культурного материала нами было проведено исследование социокультурной динамики системы образования на примере китайского общества XII в. до н.э.-нач. XX в.

    Осуществленный анализ эволюции системы образования в китайском обществе имеет следующие результаты. Выделение системы образования в отдельную сферу жизнедеятельности общества становится возможным в стратифицированном китайском обществе XII-III вв. до н.э. Однако внутренняя среда системы образования в Китае этого периода была еще очень ограничена и выстраивалась по аналогии со средой системы политики. Образовательная цель определялась политическими требованиями подготовки административных кадров. Роль преподавателей выполняли не священнослужители, чиновники государственного административного аппарата.

    Окончательное утверждение стратифицированного типа дифференциации и выделение системы политики в V-III вв. до н.э. актуализировало проблему легитимации новой структуры социально-политических и экономических отношений. Эта потребность была удовлетворена за счет обращения к появившимся в это время этико-философским концепциям и, прежде всего, конфуцианству. Для нашего рассмотрения социокультурной динамики китайской системы образования принципиально важен тот факт, что именно в конфуцианстве обнаруживается отчетливая рефлексия относительно собственно педагогического идеала, статусно-ролевой дифференциации «учитель/ученик». Введенное Конфуцием различение «образования для себя» и «образования для других» фиксирует по сути дела отделение смыслов системы образования от смыслов системы политики. Целью образования становится теперь не подготовка административных кадров, а воспитание нормативного типа личности.

    Именно в конфуцианстве обнаруживается отчетливая рефлексия относительно собственно педагогического идеала, статусно-ролевой дифференциации «учитель/ученик». Введенное Конфуцием различение «обучения для себя» и «обучения для других» фиксирует по сути дела отделение смыслов системы образования от смыслов системы политики. Целью образования становится теперь не подготовка административных кадров, а воспитание нормативного типа личности. Образование, стремясь к вычленению собственных смыслов, выдвигает присущие только ему селекции - претенденты рассматриваются как равные по возможностям достижения педагогического идеала. Таким образом, система интеракции образования обособляется уже в период деятельности Конфуция и его учеников - VI-V вв. до н. э. Уровень организаций по-прежнему представлен лишь фрагментами политической системы - в виде учрежденных государством образовательных заведений.

    Предложенные конфуцианством педагогический идеал и критерии селекции маркируют начало процесса самотематизации традиционной системы китайского образования. Специфика традиционной системы китайского образования заключалась в том, что ее самотематизация осуществлялась при опоре на конфуцианскую идеологию. На протяжении длительного исторического периода Ув.н.э.-Х1Х в. конфуцианская терминология использовалась для обозначения образовательного замысла и педагогического идеала.

    В китайском традиционном обществе обнаруживается «эволюционная комбинация» системы образования и системы политики, а не образования и религии, как это было в обществах европейских. В силу этого социокультурная динамика китайской системы образования осуществлялась в направлении обособления именно от системы политики.

    Выделение организационного уровня традиционной системы китайского образования датируется ХН-ХШ вв. Его вычленение обозначается возникновением и распространением такого типа учебных заведений, как академии. Однако организационный уровень системы образования не располагал, тем не менее, единством коммуникации. Следует отметить, что возникшие в период средневековья традиционные китайские академии не составляли унифицированную систему образовательных учреждений. Образовательные программы, реализовавшиеся в них, существенно варьировали. Это обусловлено тем, . что коммуникативный уровень был представлен различными трактовками педагогического идеала. Академии учреждались основоположниками различных направлений конфуцианства, в силу чего их образовательные программы отражали специфику предложенной основателем соответствующего направления трактовки конфуцианского канона. Академии различались и по уровню предлагаемого образования.

    Специфика вызревшего к ХИ-ХШ вв. организационного уровня системы китайского образования состояла в его коммуникативной неинтегрированности. Коммуникативная систематизация выразилась в выдвижении педагогического идеала «совершенномудрый». Однако семантические процедуры системы образования были представлены многообразием трактовок этого педагогического идеала неоконфуцианскими идеологами. В силу этого разнообразия коммуникативный уровень не обрел еще единства и процедурной однозначности, что в свою очередь, и отразилось на отношении системы к среде и наоборот. Формула контингенции, воплощающая эти отношения, постулируется в этот период предельно расплывчато - «постижение». Отсюда со всей очевидностью и вытекает то разнообразие образовательных программ и практик, которым отмечена деятельность академий ХП-Х1Х вв.

    Программа бинарного кода системы образования «лучший/худший» задается семантикой системы политики. Символически генерализированная медиа-форма традиционного китайского образования обозначается как «чиновничья карьера», поскольку образовательные коммуникации были ориентированы исключительно на подготовку к одному виду профессиональной деятельности - службе на государственном посту. В ХИ-Х1Х вв. образование выполняет несвойственную для него функцию - разработку и внедрение социально-политического учения конфуцианства, выполнявшего в условиях китайского средневекового общества роль традиционной идеологии, легитимировавшей политическую власть.

    Начало процесса функционального обособления системы образования обозначается еще в ХУ1-ХУШ вв. В этот период внутренняя динамика системы образования задавалась тенденциями расширения ее внутренней среды, уточнения содержания педагогического идеала. Принципиальной инновацией в трактовке педагогического идеала в этот период стал отказ от осмысления этической компоненты. Изменению подвергся, по сути дела, тип рационализации образовательной деятельности. Образовательная цель все более трактовалась как подготовка прежде всего к практической деятельности, а не достижение морально-этического совершенства и последующего участия в политической деятельности. Семантика системы китайского образования постепенно освобождалась от положений конфуцианской доктрины. Содержание образования не исчерпывалось более лишь изучением конфуцианского канона, а расширилось за счет включения целого ряда естественно-научных дисциплин. Таким образом, начало внутренней трансформации традиционной системы китайского образования обусловлено изменением типа рационализации педагогического идеала и отказом от легитимации его содержания через апелляцию к текстам конфуцианского канона.

    Обозначенные выше тенденции получили дальнейшее развитие в результате общественных изменений второй половины XIX в. В этот период этическая рационализация образовательной деятельности уступила место рационализации экономической. Новый тип рационализации становится основным механизмом отделения собственных тематик системы образования от идеологической системы конфуцианства, средствами которой выражался педагогический идеал в предшествующий период. Специфика процесса обособления образования от традиционной идеологии в условиях китайского общества второй половины XIX в. заключалась в том, что апелляция осуществлялась не к китайским традиционным научным знаниям, а к европейским. Однако введение нового инокультурного знания осуществлялась через его обозначение в качестве «исконно» китайского. Таким образом, как и система образования в европейских обществах, система китайского образования содержательно обособлялась от традиционной идеологии при обращении к научно-естественным знаниям. Особенность конкретной исторической ситуации китайского общества выражалась в том, что китайская система образования апеллировала к инокультурному научному опыту.

    Проведенный нами выше анализ реформаторской деятельности движений «за, иностранные дела» и «за обновление» второй половины XIX в. позволяет констатировать, что осуществленные ими программы явились ключевыми для трансформации традиционной системы китайского образования в направлении современной функциональной дифференциации. Вновь созданные образовательные учреждения и предложенная ими экономическая рационализация педагогического идеала имели своим результатом радикальную перекомпоновку - «эволюционную комбинацию» - систем экономики, политики и образования. Прямым следствием реформ становится организационная и коммуникативная обособленность системы образования и экономики по функциональному типу.

    В результате общественных изменений второй половины Х1Х-нач.ХХ вв. окончательно вычленяется внутренняя среда системы образования. Преподавание превращается в профессиональную деятельность, складывается профессиональное педагогическое сообщество. Наряду с профессионализацией педагогической деятельности окончательно вычленяется организационный уровень системы образования. Его выделение маркировано сложением государственной системы учебных заведений, созданием в рамках центрального административного аппарата соответствующего министерства. Отличие этой вновь созданной системы образовательных учреждений от традиционной заключалось в том, что ее деятельность определялась педагогической семантикой, а не требованиями политической системы.

    В этот период выкристаллизовываются структурные компоненты современной китайской системы образования. Символически генерализированная медиа-форма системы китайского образования обозначается понятием «карьера». Ее медиальным субстратом выступает бесконечное количество вариантов карьеры. Этот медиальный субстрат обретает форму знания, в которой только и становится возможным получение шансов на реализацию карьеры. Медиа-код системы образования «лучший/худший» обретает собственную программу, задаваемую семантикой системы образования. Формула контингенции системы образования изменяется от традиционной «постижение» к современной «образование». Отчетливо обозначается педагогический идеал и образовательная цель. Педагогический идеал формулируется как «практический талант». Данная трактовка педагогического идеала представляет собой рационализированную реинтерпретацию традиционного педагогического идеала, но уже освобожденную от конфуцианской терминологии. Образовательная цель, словесно оформляемая как «воспитание практических талантов», фиксирует в специфичной для китайского образовательного дискурса форме рефлексию системы образования о своей собственной функции - подготовке индивидов к различной профессиональной деятельности, то есть создания среды для других общественных подсистем.

    Список литературы диссертационного исследования кандидат социологических наук Рысакова, Полина Игоревна, 2007 год

    1. Андерсон П. Размышления о западном марксизме. M.: 1991.

    2. Арчер М. Реализм и морфогенез.// Теория общества. Фундаментальные проблемы. Вступ. статья, сост. и общая ред. А.Ф.Филиппова. М.: 1999.

    3. Ашин Г.К. Проблема элитного образования в зарубежной социологии.// Социологические исследования. 2005, № 2.

    4. Байденко В. И. Болонский процесс: структурная реформа высшего образования Европы. М.: 2002.

    5. Болотин И.С. Джамалудцйнов Г.М. Социология высшей школы. М.: 2003.

    6. Боревская H. Е. Государство и школа. Опыт Китая на пороге III тысячелетия. М.: 2003.

    7. Борох JI.H. Конфуцианство и европейская мысль на рубеже XIX-XX вв. (Теория обновления народа). М.: 2001.

    8. Булкин А.П. Социокультурная динамика образования. Дубна: 2001.

    9. Бурдье П. Начала. Пер. с фр., М.: 1994.

    10. Бурдье П. Социология социального пространства/Пер. с франц. Н.А.Шматко. СПб.: 2005.

    11. Васильев JI.C. Древний Китай. Т.2. Период Чуньцю (VIII-V вв. до н.э.). М.: 2000.

    12. Вебер М. Избранное. М.: 1990.

    13. Вебер М. Три чистых типа легитимного господства: социологический этюд.// Социология: Хрестоматия/ Сост. Волков Ю.Г., Мостовая И.В., М.: 2003.

    14. Волков C.B. Служилые слои на традиционном Дальнем Востоке. М.: 1999.

    15. Высшая школа в зеркале общественного мнения. Отв. ред. А.А.Овсянников. М.: 1989.

    16. Высшая школа как фактор изменения социальной структуры развитого социалистического общества. Отв. ред. М.Н.Руткевич, Ф.Г.Филиппов. М.: 1978.

    17. Деруэ Ж.-Л. Социология образования: в поисках общества.//Журнал социологии и социальной антропологии, 1999. Т.2.

    18. Дэвис К., Мур У. Некоторые принципы стратификации.// Социальная стратификация. Выпуск I. Отв. ред. Белановский С. А., М.: 1992.

    19. Дмитриенко В.А., Люрья H.A. Образование как социальный институт. Тенденции и перспективы развития. Красноярск: 1989.

    20. Добреньков В.И., Нечаев В.Я. Общество и образование. М.: 2003.

    21. Добрынин В.И., Кухтевич Т.Н. Студенчество 90-х: новые тенденции старые традиции. М.: 1993.

    22. Дюркгейм Э.Социология образования. Научн. ред. В.С.Собкин, В.Я.Нечаев., Пер. с фр. Т.Г.Астаховой. М.: 1996.

    23. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. М.: 1996.

    24. Гаврилюк В.В. Социология образования. Учебное пособие. Тюмень: 2003.

    25. Гуров Ю.С. Социология образования. Конспект лекций. Чебоксары: 1994.

    26. Еркович С.П. Образовательные концепции в зарубежной социологии. М.: 1998.

    27. Жизненные планы молодежи. Отв. ред. М.Н.Руткевич. Свердловск: 1966.

    28. Зборовский Г.Е. Социология образования. Учебное пособие. В 2 Ч. Екатеринбург: 1993.

    29. Зборовский Г.Е. Образование: научные подходы к исследованию.// Социологические исследования. 2000, № 6.

    30. Зборовский Т.Е., Шуклина Е.А. Социология образования. Учебное пособие. М.: 2005.

    31. Зиятдинова Ф.Г. Социальное положение и престиж учительства. М.: 1992.

    32. Зиятдинова Ф.Г. Социальные проблемы образования. М.: 1999.

    33. Иконникова С.Н. Молодежь. Социологический и социально-психологический анализ. Л.: 1974.

    34. Калюжная Н.М. Проблемы социологии в трудах китайских просветителей (начало XX века). М.: 2002.

    35. Кеттлер Д., Мейя Ф., Пер. Н.Головин. Карл Мангейм.// Немецкая социология. Отв. ред. Р.П.Шпакова. СПб.: 2003.

    36. Китайская философия. Энциклопедический словарь. Гл.ред. M.JI. Титаренко. М.: 1994.

    37. Крил Х.Г. Становление государственной власти в Китае. Империя Западная Чжоу. СПб.: 2001.

    38. Коган JI.H. Общее и специальное образование как объект социологического исследования.// Проблемы общего образования трудящихся промышленных предприятий Урала. Свердловск: 1969.

    39. Коган JI.H. Социология культуры. Екатеринбург: 1992.

    40. Колтаков К.Г. Социология образования. Учебно-методическое пособие. Бийск: 1998.

    41. Константиновский Д.Л., Шубкин В.Н. Молодежь и образование. М.: 1977.

    42. Константиновский Д.Л. Молодежь 90-х: Самоопределение в новой реальности. М.: 2000.

    43. Кораблева Г.Б. Профессия и образование: Социологический аспект связи. Екатеринбург: 1999.

    44. Косолапов С.М. Подвойский В.П. Социология образования. М.: 1993.

    45. Кычанов Е.И. Основы средневекового китайского права. М.: 1986.

    46. Лисовский В.Т., Дмитриев A.B. Личность студента. Л.: 1974.

    47. Лисовский В.Т. «Советское студенчество: социологические очерки. М.: 1990.

    48. Лим С.Ч. История образования в Японии. М.: 2000.

    49. Луман Н. Медиа коммуникации. Пер. с нем./ А.Глухов, О.Никифоров. М.: 2005.

    50. Луман Н. Дифференциация. Пер. с нем./ Б.Скуратов. М.: 2006.

    51. Малявин В.В. Империя ученых. М.: 2007.

    52. Манхейм, К. Диагноз нашего времени. М.: 1994.

    53. Маркс К. К критике гегелевской философии права.// Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Издание второе. M.: Т.1, 1955.

    54. Маркс К. К еврейскому вопросу.// Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Издание второе. М.: Т.1,1955.

    55. Маркс К. Рецензии из «Neue Rheinische Zeitung. Politisch-Ökonomische Revue». №4.// Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Издание второе. M.: Т.7,1956.

    56. Маркс К. Немецкая идеология.// Маркс К., Энгельс Ф. Избранные сочинения. М.: Т.2, 1985.

    57. Маркс К. Манифест коммунистической партии.// Маркс К., Энгельс Ф. Избранные сочинения. М.: Т.З, 1985.

    58. Маркс К. Капитал.// Маркс К., Энгельс Ф. Избранные сочинения. М.: Т.7,1987.

    59. Мартынов A.C. Государственное и этическое в императорском Китае.// Этика и ритуал в традиционном Китае. М.: 1988.

    60. Мартынов A.C. Проблема личности в императорском Китае.// Личность в традиционном Китае. М.: 1992.

    63. Монсон П. Современная западная социология. СПб.: 1992.

    64. Налетова И.В. Социология образования. Учебное пособие. Тамбов: 2002.

    65. Невежд етская Е.А. Образование как социальный институт: специфика управления.//Вестник РУДН. серия Социология, № 1(4), 2003.

    66. Непомнин O.E., Меныпков В.Б. Синтез в переходном обществе. Китай на грани эпох. М.: 1999

    67. Непомнин O.E. История Китая: Эпоха Цин. М.: 2005.

    68. Нечаев В.Я. Социология образования. М.: 1992.

    69. Нечаев В.Я. Новые подходы в социологии образования. //Социологические исследования. №11.1999.

    70. Никитина О.Н. Социология образования. Учебно-методическое пособие. М.: 2002.

    71. Образование в социокультурном воспроизводстве: механизмы и конфликты. Отв. ред. В.Н.Шубкин. М.: 1994.

    72. Образование взрослых как социальный институт: тенденции развития и проблемы. Ред. В.ИЛодобед, Е.П.Тонконогая, С.Е.Лебедева. СПб.: 1997.

    73. Осипов А.М. Общество и образование. Лекции по социологии образования. Новгород: 1998.

    74. Осипов A.M. Социология образования: очерки теории. Ростов н/Д.: 2006.

    75. Осипов A.M., Тумалев B.B. Проблемы российской социологии образования. //Социология. №3-4,2004.

    76. Островская-мл. Е.А. Религиозная модель общества. Социологические аспекты институционализации традиционных религиозных идеологий. СПб.: 2005.

    77. Парсонс Т. Система современных обществ. М.: 1998.

    78. Парсонс Т. О структуре социального действия. М.: 2000.

    79. Парсонс Т. О социальных системах/ под ред. Чеснаковой В.Ф., Белановского С.А., М., 2002.

    80. Парсонс Т. Понятие общества: компоненты и их взаимоотношения.// Социология: Хрестоматия/ Сост.Волков Ю.Г., Мостовая И.В., М.: 2003.

    81. Переломов Л.С. Конфуций. Жизнь, учение, судьба. М.: 1993.

    82. Переломов JI.C. Конфуций: «Лунь юй». Исслед., пер. с кит., коммент. М.: 2000.

    83. Поправко Н.В. Социология образования. Учебное. Томск: 2002.

    84. Проблема социологического изучения потребности в образовании. Отв. ред. Ю.Н.Козырев. М.: 1981.

    85. Прогнозирование социальных потребностей молодежи. Опыт социологического исследования. Отв. ред. И.В.Бестужев-Лада. М.: 1978.

    86. Рубина Л.Я. Советское студенчество. М.: 1981.

    87. Руткевич М.Н., Рубина Л.Я. Общественные потребности, система образования, молодежь. М.: 1988.

    88. Свистунова Н.П. Законы о наследовании в минских кодексах Да Мин лин и Да Мин люй. // XXXII научная конференция «Общество и государство в Китае». М.: 2002.

    89. Семенков В.Е. Социология образования. Учебно-методическое пособие. СПб.: 2004.

    90. Смирнова Э.П. Введение в социологию образования. Учебное пособие. СПб.: 2006.

    91. Собкин B.C., Писарский П.С. Жизненные ценности и отношение к образованию: кросскультурный анализ. М.: 1994.

    92. Современная социология образования. Отв. ред. A.M. Осипов, В.В.Тумалев. Ростов н/Д.: 2005.

    93. Сорокина Н.Д. Проблема взаимосвязи образования и социальной дифференциации в зарубежной социологии// Вестник МГУ, сер.18, № 2,2001.

    94. Социология и высшая школа. Отв. ред. А.А.Терентьев, В.В.Туранский. Горький: 1975.

    95. Социология образования перед новыми вызовами («круглый стол»).//Социологические исследования. № 6,2000.

    96. Социология образования перед новыми проблемами. М.-Омск: 2003.

    97. Социология образования: теории, исследования, проблемы. Хрестоматия./ Сост.и ред. С.А.Ерофеев, В.П.Модестов, В.В.Фурсова, Казань: 2004.

    98. Сыма Цянь. Исторические записки: («Шицзи»): Т.7. Пер. с кит., предисл. Р.В. Вяткина, коммент. Р.В. Вяткина, А.Р. Вяткина. М.: 1996.

    99. Титма М.Х. Выбор профессии как социальная проблема. М.: 1975.

    100. Тихвинский С.Л. Движение за реформы в Китае в конце XIX в. М.: 1980.

    101. Тумалев В.В. Учительство в ситуации социально-политических перемен. В 5 ч., СПб.: 1995.

    102. Турченко В.Н. Научно-техническая революция и революция в образовании. М.: 1973.

    103. Уголовные установления Тан с разъяснениями (Тан люй шу и). Цзюани 1-8. Введ., пер. с кит. и коммент. В.М.Рыбаков. СПб.: 1999.

    104. Учитель. Школа. Общество. Под ред. ЭЛ.Смирновой. СПб.: 1995.

    105. Филиппов Ф.Г. Социология образования. М.: 1980.

    106. Филиппов Ф.Г. Школа и социальное развитие общества. М.: 1990.

    107. Филиппов Ф.Г. Социология образования.// Социологические исследования. № 8-9, 1994.

    108. Формирование общества, основанного на знаниях. Новые задачи высшей школы: Доклад Всемирного Банка. М.: 2003.

    109. Фурсова В.В. Социология образования: зарубежные парадигмы и теории. Казань: 2006.

    110. Хворостов А. Социология образования в Великобритании и США// Труды по социологии образования. М.: 1994.

    111. Черноволенко В., Оссовский В.А., Паниотто В.И. Престиж профессий и проблемы социально-профессиональной ориентации молодежи. Киев: 1979.

    112. Шаронова С.А. Универсальные константы института образования механизма воспроизводства общества. М.: 2004.

    113. Шаронова С.А. Из истории развития социологии образования за рубежом// Социологические исследования. 2005, № 3.

    114. Шереги Ф.Э., Харчева В.Г., Сериков В.В. Социология образования. Прикладной аспект. М.: 1997.

    115. Шубкин В.Н. Начало пути. М.: 1979.

    116. Шуклина Е.А. Социология самообразования: предпосылки, методология, методика. Екатеринбург: 1999.

    117. Щербина В.В. Социальные теории организации. М.: 2000.

    118. Энгельс Ф. Положение рабочего класса в Англии. // Маркс К. Энгельс Ф. Избранные сочинения. М.: Т.1,1984.

    119. Abe Hiroshi. Borrowing from Japan: China"s First Modern Educational System.// China"s Education and the Industrialized World. Studies in Cultural Transfer. Ed. by R. Hayhoe and M. Bastid. New York: 1987.

    120. Althusser L. Ideology and Ideological State Apparatuses.// Essays on Ideology by L.Althusser, London: 1993.

    121. Apple M.Y. Power, Meaning and Identity: critical sociology of education in the United States.// Brirish Journal of Sociology of Education, Vol.17, №2,1996.

    122. Archer M. Sociology of educational systems.// Sociology. The State of Art. Ed. by Boltomore Т., Novak S., Sokolowska M., London: 1982.

    123. Acher M. Social Origins of Educational Systems. London: 1984.

    124. Bastid M. Official Conceptions of Imperial Power in the Late Qing Dynasty.// Foundations. and Limits of State Power in China. Ed. by Stuart R.Schram. Hong Kong: 1987.

    125. Bastid M. Educational Reform in Early Twentieth-Century China. Transl. by Paul J.Bailey. Michigan: 1988.

    126. Blau P. M., Duncan O. D. The American Occupational structure. New York: 1967.

    127. Benavot A. Institutional Approach to the Study of Education.// International Encyclopedia of Sociology of Education. Ed. by L.Saha, Oxford: New York: 1997.

    128. Bol P. K. Chu His"s Redefinition of Literati Learning.// Neo-Confucian Education: The Formative Stage. Ed. by Wm.Theodore de Bary and John Chaffee. California: 1989.

    129. Bourdieu P. Cultural Reproduction and Social Reproduction.// Power and Ideology in Education. Ed. by Karabel J., Halsey A.H., New York: 1977.

    130. Bourdieu P. The forms of capital.// Education,Culture, Economy and Society. Ed.by Halsey A.H., Lauder H„ Brown Ph., Wells A.S., Oxford: 1997.

    131. Bourdieu P., Passeron J-C. Reproduction in Education, Society and Culture, London: 2000.

    132. Bowles S., Gintis H. Schooling in Capitalist America. Educational reform and Contradictions of economic life. New York: 1976.

    133. Burbules N.C. Marxism and Educational Thought.// International Encyclopedia of Sociology of Education. Ed. by L.Saha., Oxford: New York: 1997.

    134. Chabbott C., Ramirez F. Development and Education.// Handbook of the Sociology of Education. Ed.by Hallinan M.T., New York: 2000.

    135. Chan Wingtsit. Chu Hsi and the Academies.// Neo-Confucian Education: The Formative Stage. Ed. by Wm.Theodore de Bary and John Chaffee.California: 1989.

    136. Chang Chung-li. The Chinese gentry. Studies on Their Role on Nineteenth-Century Chinese Society. Seattle: 1955.

    137. Chang Hao. Chinese Intellectuals in Crisis. Search for Order and Meaning (1890-1911). California: 1987.

    138. Chinese Local Elites and Patterns of Dominance. Ed. by Rankin M. and Esherick J.W., Taipei: 1994.

    139. Coleman J. S. Equality of Educational Opportunity. Washington: 1966.

    140. Dale R. Specifying globalization effects on national policy: a focus on mechanism.// Journal of Education Policy, Vol.14, №1,1999.

    141. Durkheim E. Moral Education. A Study in the Theory and Application of the Sociology of Education. New York: 1973.

    142. Durkheim E. The Evolution of Educational Thought. Lectures on the formation and development of secondary education in France. Tr. by Collins P., London: 1977.

    143. Durkheim and Modern Education. Ed. by Walford Geoffrey and Pickering W.S.F. London: 1998.

    144. Elman, B. From Philosophy to Philology: Social and Intellectual Aspects of Change in Late Imperial China. Cambridge: 1984.

    145. Elman, B. Political, Social, And Cultural Reproduction via Civil Service"s Examination in Late Imperial China. //The Journal of Asian Studies. Vol.50. №1.1991.

    146. Elman, B. Cultural History of Civil Examinations in Late Imperial China. Taipei: 2000.

    147. From Max Weber: Essays in Sociology. Trans., ed. by H.H.Gerth and C.Wright Mills, New York: 1958.

    148. Giesen B. Review Essay: Old Wine in New Bottles.// American Journal of Sociology, Vol.103, №2, 1997.

    149. Gintis H. The reemergence of Marxian Economics in America.// The Left Academy. Marxist Scholarship on American Campuses. Ed. By Oilman B., Verniff E., New York: 1982.

    150. Green A. Education, Globalization and the Nation State. London: 1997.

    151. Green A. Education and Globalization in Europe and East Asia: convergent and divergent trends.// Journl of Educational Policy, Vol.14, №1,1999.

    152. Grimm, T. Academies and Urban Systems in Kwangtung.// The City in Late Imperial China. Ed. by William Skinner. Stanford: 1977.

    153. Gusfield J.R. Review Simposium.// Contemporary Sociology: a Journal of Reviews, 1974, Vol.3, №.4.

    154. Hall P., Taylor R. Political Science and the Three New Institutionalisms.// Political Studies, XLIV, 1996.

    155. Hammersley M. Post Morten or Post Modern? Some Reflections on British Sociology of Education. // British Journal of Educational Studies. Vol.44, №4,1996.

    156. Hartwell R. M. Demographic, Political and Social Transformations of China, 750-1550.// Harvard Journal of Asiatic Studies. Vol.42, №2,1982.

    157. Ho Pingti. The Ladder of Success in Imperial China: Aspects of Social Mobility, 1368-1911, Columbia: 1962.

    158. Hsiao Kung-chuan. A modern China and a New World: K"ang Yu-wei, Reformer and Utopian, 1858-1927. Washington: 1975.

    159. Hucker Ch. 0. A Dictionary of Official Titles in Imperial China. Stanford, California: 1985.

    160. Hum Ch. The Limits and Possibilities of Schooling. An Introduction to the Sociology of Education, New York: 1978.

    161. Imagining the People. Chinese Intellectuals and the Concept of Citizenship, 1890-1920. Ed. by Zarrow P. and Fogel J.A. New York: 1997.

    162. Izquiendo H.M, Minguez A.M. Social theory of Education in the Dialectical Perspective.// The International Handbook on the Sociology of Education. Ed. by Torres C.A., Ari Antikainen, 2003.

    163. Jami C. Learning Mathematical Sciences during the Early and Mid-Ch"ing.// Education and Society in Late Imperial China, 1600-1900. Ed. by Benjamin A. Elman and Alexander Woodside. Taipei: 1996.

    164. Jencks Ch. Inequality: A Reassessment of the Effect of of Family and Schooling in America. New York: 1972.

    165. Karabel J., Halsey A.H. Educational Research: A Review and an Interpretation.// Power and Ideology in Education. Ed. by Karabel J., Halsey A.H., New York: 1977.

    166. Kellener T. Back to Basics: Chu Hsi"s Elementary Learning.// Neo-Confucian Education: The Formative Stage. Ed. by Wm.Theodore de Bary and John Chaffee.California: 1989.

    167. Knowledge and control. New Directions for Sociology of Education. Ed. by Michael F.D. Young, London: 1975.

    168. Lee, Thomas H.C. Sung Schools and Education before Chu Hsi.// Neo-Confucian Education: The Formative Stage. Ed. by Wm.Theodore de Bary and John Chaffee.California: 1989.

    169. Lee, Thomas H.C. Education in Traditional China. A History. Leiden: 2000.

    170. Leung Angela Ki Che. Elementary Education in the Lower Yangtze Region in the Seventeenth and Eighteenth Centuries.// Education and Society in Late Imperial China, 16001900. Ed. by Benjamin A. Elman and Alexander Woodside. Taipei: 1996.

    171. Levitas M. Marxist perspectives in the Sociology of Education. London: 1974.

    172. Lewis, Ch. M. Prologue to the Chinese Resolution. The Transition of Ideas and Institutions in Hunan Province, 1891-1907. Harvard: 1976.

    173. Luhmann N. The Differentation of Society. New York: 1982.

    174. Luhmann N. Soziologische Aufklarung 4. Beitrage zur funktionalen Differenzierung der Gesellschaft. Köln: 1987.

    175. Luhmann N., Schorr K.-E. Problems of Reflection in the System of Education. Transl. by Neuwirth R., New York: 2000.

    176. Luhmann N., Lenzen D. (Hg.) Das Erziehungssystem der GesellschaftF/M.: 2002.

    177. Mannheim K., W.A.C. Stewart. An Introduction to the Sociology of Education. London: 1970.

    178. Mehring, R. Rez. GA: N. Luhmann: Das Erziehungssystem der Gesellschaft. http://hsozkult.geschichte.hu-berlin.de/rezensionen/id=5517.

    179. Meyer, J. The Effects of Education as an Institution.// The American Journal of Sociology. Vol. 83, №1,1977.

    180. Meyer J., Boli J., Thomas G., Ramirez F. World Society and the Nation State.// American Journal of Sociology, Vol.103, №1,1997.

    181. Meyer J., Jepperson R. The "Actors" of Modern Society: The Cultural Construction of Social Agency.// Sociolgical Theory, Vol. 18, №1,2000.

    182. Meyer J., Ramirez F. Comparative Education: The Social Costructionof the Modern World System.// Annual Review of Sociology, Vol.6,1980.

    183. Meyer J., Ramirez F., Soysal Y.N. World Expansion of Mass Education, 1870-1980.// Sociology of Education, Vol.65, №2,1992.

    184. Meyer J., Rowan B. Institutionaized Organization: Formal Structure as Myth and Ritual.// The American Journal of Sociology. Vol. 83, №2,1977.

    185. Morrow R.A., Torres C.A. Social theory and education. A critique of theories of social and cultural reproduction, New York: 1995.

    186. Naquin S., Rawski E. S. Chinese Society in the Eighteenth Century. New Haven: 1987.

    187. Parsons T. The School class as a social system: some of it"s functions in the American society.// The Sociology of Education. A Sourcebook. Ed. by Bell R., Stub H., Homewood, 111.: 1968.

    188. Parsons T., Platt G. The American University. Cambridge: 1973.

    189. Ramirez F., Boli J. The Political Construction of Mass Schooling: European Origins and Worldwide Institutionalization.// Sociology of Education. Vol.60, №1,1987.

    190. Rawski E. S. Education and Popular Literacy in Ch"ing China. Michigan: 1979.

    191. Rubmson R., Browne I. Education and Economy.// The Handbook of Economic Sociology. Ed. by N.J.Smelser, R.Swedberg. Princeton: 1994.

    192. Saha L., Zubrzycki J. Classical Sociological Theories of Education.// International Encyclopedia of Sociology of Education. Ed. by L.Saha., Oxford: New York: 1997.

    193. Sarup M. Marxism and Education. London: Boston: 1980.

    194. Scott W. R. The Adolescence of Institutional Theory.// Administrative Science Quarterly. Vol.32,1987.

    195. Swartz D.L. From Correspondence to Contradiction and Change: Schooling in Capitalist America Revisited. // Sociological Forum, Vol.18, №.1,2003.

    196. Tenorth H-E. "Das Erziehungssystem der Gesellschaft (review).// The Canadian Journal of Sociology, Vol. 29, № 2,2004.

    197. Turner Jonathan. Review.// Social Forces. Vol.76, №1,1997.

    198. Turner J.H., Mitchell D.E. Contemporary Sociological Theories of Education.// International Encyclopedia of Sociology of Education. Ed. by L.Saha., Oxford: New York: 1997.

    199. Tze-ki Hon. Zhang Zhidong"s Proposal for Reform: A New Reading of the Quanxue pian.// Rethinking the 1898 Reform Period. Political and Cultural Change in Late Qing China. Ed. by Rebecca E.Karl and Peter Zarrow. Harvard: 2002.

    200. Vanderstraeten, R. Luhmann on socialization and education.// Educational Theory, Vol. 50, № 1,2000.

    201. Walton L. Academies and Society in Southern Sung China. Hawaii: 1999.

    202. Weber M. Economy and Society. An Outline of Interpretative Sociology. Ed. by Guenther Roth and Claus Wittich, Berkeley: 1978.

    203. Wexler Ph. Social Analysis of Education. After the New Sociology. New York: 1987.

    204. Woodside A. Some Mid-Qing Theorists of Popular Schools: Their Innovations, Inhibitions and Attitudes toward the Poor.// Modern China. Vol.9, №1, 1983.

    205. Yuan Zheng. Local Government Schools in Sung China: A Reassessment.// History of Education Quarterly. Vol. 34, №2,1994.

    206. Ван Жэньбо. Сяньчжэн вэньхуа юй цзнньдай чжунго (Конституциональная культура и Китай нового времени). Пекин: 1997.

    207. Ван Эрминь. Вань Цин чжэнчжи сысян шилунь (История политической мысли позднецинского периода). Тайбэй: 1995.

    208. Вэй Чжэнтун. Чжунго шицзю шицзи сысян ши (Интеллектуальная история Китая XIX в). Тайбэй: 1991.

    209. Гао Минши. Чжунго цзяоюй чжиду шилунь (История системы образования в Китае). Тайбэй: 1999.

    210. Лидай цзяоюй (Исследования системы образования в различные эпохи). Ред. Ли Гоцзюнь. Ухань: 1994.

    211. Ли Цзисяи. Мин мо Цин чу жусюэ чжи фачжань (Развитие конфуцианства в период. конца дин. Мин нач. дин. Цин). Тайбэй: 1992.

    212. Су Цзин. Цин цзи тунвэньгуань цзи. ци шишэн (Цинский Тунвэньгуань, его преподаватели и студенты). Тайбэй: 1985.

    213. Су Юньфэн. Чжан Чжидун юй Хубэй цзяоюй гайгэ. (Чжан Чжидун и реформа образования в Хубэе). Тайбэй: 1983.

    214. Сунь Хуэйминь. Сисюэ дунчжэ: цзиньдай чжунго «сюэцзяо» гуаньдэ бяньцянь (Проникновение западного учения в Китае. Трансформация понятия «школа» в Китае нового времени). Тайбэй: 1997.

    215. Ху Ши. Ху Ши вэньцунь (Избранное из сочинений Ху Ши). Т.З., Тяньцзинь: 1996.

    216. Цзэн Гофань. Цзэн Вэньчжэн цюаньшу синьцзи (Избранное из сочинений Цзэн Вэньчжэна). Ред.Чжу Жэньшэн. Тайбэй: 1992.

    217. Чжан Хао. Сун Мин илай жуцзя цзинши сысян каоши (Предварительное разъяснение конфуцианского направления цзинши после династии Сун Мин). - Материалы конференции, посвященной направлению цзинши в Китае нового времени. Тайбэй: 1984.

    218. Чжан Цзин. Сянъу цзяоюй яньцзю (Изучение концепции. образования [движения] «за иностранные дела»), // Нанькай шисюэ. №2,1991.

    219. Чжан Чжидун. Цюаньсюэпянь. (Призыв к учебе). Тайбэй: 1961.

    220. Чжоу Юйвэнь. Чжунго цзяоюй шигао (История китайского образования). Тайбэй: 2001.

    221. Чжунго жусюэ байкэ цюаньшу (Энциклопедия «Конфуцианство в Китае»). Пекин: 1997.

    222. Чжунго лиши байкэ цюаньшу (Энциклопедия «История Китая»). Пекин: 1997.

    223. Чжунго цзиньдай сюэчжи шиляо (Материалы по системе образования в Китае нового времени). Ред. Чжу Юхуань, т.1, ч.1, Шанхай: 1983.

    224. Чжунго цзиньдай цзяоюйши (История образования в Китае нового времени). Ред. Ван Бичжао. Тайбэй: 1994.

    225. Чжунго цзиньдай цзяоюй ши цзыляо хуэйбянь (Собрание источников по истории образования в новое время в Китае). Ред. Цзю Синьгуэй, Тун Фунань. Шанхай: 1997.

    226. Чжунго шуюань сюэгуй (Учебные наставления китайских академий). Ред. Дэн Хунбо. Чанша: 2000.

    227. Чжунго шуюань ши (История китайских академий). Ред. Ли Гоцзюнь. Чанша: 1994.

    228. Чжэн Цзянынунь. Чжунго цзиньдай жэньцай сысян яньцзю (Исследование концепции «таланта» в Китае нового времени). Сямэнь: 1999.

    229. Чэнь Цитянь. Цзиньдай Чжунго цзяоюй ши (История образования в Китае нового времени). Тайбэй: 1969.

    230. Янъу юньдун (Движение за иностранные дела). Т.2. Шанхай: 1961.

    Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания. В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.

    Последние материалы раздела:

    История России от Рюрика до Путина!
    История России от Рюрика до Путина!

    Путинцев Севастьян, Митрафанов Вадим ГЕРОИ ВОЙНЫ 1812 года Пётр Иванович Багратион 1778 - 1834 Князь, генерал-майор. Из грузинского рода царей...

    Мозаика император юстиниан со свитой
    Мозаика император юстиниан со свитой

    Равенна. Италия. Императрица Феодора со свитой. Мозаика. Середина VI в. Церковь Сан-Витале. Равенна. Италия. тинопольской черни, в то время...

    Конкурсы для детей по биологии
    Конкурсы для детей по биологии

    Конкурс эрудитов (интеллектуальные и занимательные задания к циклу занятий по темам: «Царство Прокариоты», «Грибы», «Растения») для 6-7 классов....