Луна и грош уильям сомерсет. Уильям сомерсет моэмлуна и грош

После смерти художник Чарлз Стрикленд был признан гением, и, как это обычно бывает, каждый, кто видел его хотя бы раз, спешит писать мемуары и толковать его творчество. Одни делают из Стрикленда добродушного семьянина, заботливого мужа и отца, другие лепят портрет безнравственного чудовища, не упуская ни малейшей подробности, что могла бы подогреть интерес публики. Автор чувствует, что должен написать правду о Стрикленде, ибо знал его ближе, чем другие, и, привлечённый оригинальностью личности художника, внимательно следил за его жизнью задолго до того, как Стрикленд вошёл в моду: ведь самое интересное в искусстве - это личность творца.

Действие романа происходит в начале XX в. Автор, молодой писатель, после своего первого литературного успеха приглашён на завтрак к миссис Стрикленд - буржуа часто питают слабость к людям искусства и считают лестным для себя вращаться в артистических кругах. Ее мужа, биржевого маклера, на таких завтраках не бывает - он слишком зауряден, скучен и непримечателен.

Но внезапно традиция завтраков прерывается, - ко всеобщему изумлению, заурядный Чарлз Стрикленд бросил жену и уехал в Париж. Миссис Стрикленд уверена, что муж сбежал с певичкой - роскошные отели, дорогие рестораны... Она просит автора поехать за ним и уговорить его вернуться к семье.

Однако в Париже оказывается, что Стрикленд живёт один, в самой дешёвой комнате самого бедного отеля. Он признает, что поступил ужасно, но судьба жены и детей его не волнует, равно как и общественное мнение, - остаток жизни он намерен посвятить не долгу перед семьёй, а самому себе: он хочет стать художником. Стриклендом словно бы владеет могучая, непреодолимая сила, которой невозможно противостоять.

Миссис Стрикленд, при всей её любви к искусству, кажется гораздо оскорбительнее то, что муж бросил её ради живописи, она готова простить; она продолжает поддерживать слухи о романе Стрикленда с французской танцовщицей.

Через пять лет, вновь оказавшись в Париже, автор встречает своего приятеля Дирка Стрева, низенького, толстенького голландца с комической внешностью, до нелепости доброго, писавшего хорошо продающиеся сладенькие итальянские жанровые сценки. Будучи посредственным художником, Дирк, однако, великолепно разбирается в искусстве и верно служит ему. Дирк знает Стрикленда, видел его работы (а этим могут похвастаться очень немногие) и считает его гениальным художником, а потому нередко ссужает деньгами, не надеясь на возврат и не ожидая благодарности. Стрикленд действительно часто голодает, но его не тяготит нищета, он словно одержимый пишет свои картины, не заботясь ни о достатке, ни об известности, ни о соблюдении правил человеческого общежития, и как только картина закончена, он теряет к ней интерес - не выставляет, не продаёт и даже просто никому не показывает.

На глазах автора разыгрывается драма Дирка Стрева. Когда Стрикленд тяжело заболел, Дирк спас его от смерти, перевёз к себе и вдвоём с женой выхаживал до полного выздоровления. В «благодарность» Стрикленд вступает в связь с его женой Бланш, которую Стрев любит больше всего на свете. Бланш уходит к Стрикленду. Дирк совершенно раздавлен.

Такие вещи совсем в духе Стрикленда: ему неведомы нормальные человеческие чувства. Стрикленд слишком велик для любви и в то же время её не стоит.

Через несколько месяцев Бланш кончает жизнь самоубийством. Она любила Стрикленда, а он не терпел притязаний женщин на то, чтобы быть его помощницами, друзьями и товарищами. Как только ему надоело писать обнажённую Бланш (он использовал её как бесплатную натурщицу), он оставил её. Бланш не смогла вернуться к мужу, как ядовито заметил Стрикленд, не в силах простить ему жертв, которые он принёс (Бланш была гувернанткой, её соблазнил сын хозяина, а когда открылось, что она беременна, её выгнали; она пыталась покончить с собой, тогда-то Стрев и женился на ней). После смерти жены Дирк, убитый горем, навсегда уезжает на родину, в Голландию.

Когда наконец Стрикленд показывает автору свои картины, они производят на него сильное и странное впечатление. В них чувствуется неимоверное усилие выразить что-то, желание избавиться от силы, владеющей художником, - словно он познал душу Вселенной и обязан воплотить её в своих полотнах...

Когда судьба забрасывает автора на Таити, где Стрикленд провёл последние годы своей жизни, он расспрашивает о художнике всех, кто его знал. Ему рассказывают, как Стрикленд, без денег, без работы, голодный, жил в ночлежном доме в Марселе; как по поддельным документам, спасаясь от мести некоего Строптивого Билла, нанялся на пароход, идущий в Австралию, как уже на Таити работал надсмотрщиком на плантации... Жители острова, при жизни считавшие его бродягой и не интересовавшиеся его «картинками», очень жалеют, что в своё время упустили возможность за гроши купить полотна, стоящие теперь огромные деньги. Старая таитянка, хозяйка отеля, где живёт автор, поведала ему, как она нашла Стрикленду жену - туземку Ату, свою дальнюю родственницу. Сразу после свадьбы Стрикленд и Ата ушли в лес, где у Аты был небольшой клочок земли, и следующие три года были самыми счастливыми в жизни художника. Ата не докучала ему, делала все, что он велел, воспитывала их ребёнка...

Стрикленд умер от проказы. Узнав о своей болезни, он хотел уйти в лес, но Ата не пустила его. Они жили вдвоём, не общаясь с людьми. Несмотря на слепоту (последняя стадия проказы), Стрикленд продолжал работать, рисуя на стенах дома. Эту настенную роспись видел только врач, который пришёл навестить больного, но уже не застал его в живых. Он был потрясён. В этой работе было нечто великое, чувственное и страстное, словно она была создана руками человека, проникшего в глубины природы и открывшего её пугающие и прекрасные тайны. Создав эту роспись, Стрикленд добился того, чего хотел: он изгнал демона, долгие годы владевшего его душой. Но, умирая, он приказал Ате после его смерти сжечь дом, и она не посмела нарушить его последнюю волю.

Вернувшись в Лондон, автор вновь встречается с миссис Стрикленд. После смерти сестры она получила наследство и живёт очень благополучно. В её уютной гостиной висят репродукции работ Стрикленда, и она ведёт себя так, словно с мужем у неё были прекрасные отношения.

Когда я познакомился с Чарлзом Стриклендом, мне, по правде говоря, и в голову не пришло, что он какой-то необыкновенный человек. А сейчас вряд ли кто станет отрицать его величие. Я имею в виду не величие удачливого политика или прославленного полководца, ибо оно относится скорее к месту, занимаемому человеком, чем к нему самому, и перемена обстоятельств нередко низводит это величие до весьма скромных размеров. Премьер-министр вне своего министерства сплошь и рядом оказывается болтливым фанфароном, а генерал без армии – всего-навсего пошловатым провинциальным львом. Величие Чарлза Стрикленда было подлинным величием. Вам может не нравиться его искусство, но равнодушны вы к нему не останетесь. Оно вас поражает, приковывает к себе. Прошли времена, когда оно было предметом насмешки, и теперь уже не считается признаком эксцентричности отстаивать его или извращенностью – его превозносить. Недостатки, ему свойственные, признаны необходимым дополнением его достоинств. Правда, идут еще споры о месте этого художника в искусстве, и весьма вероятно, что славословия его почитателей столь же безосновательны, как и пренебрежительные отзывы хулителей. Одно несомненно – это творения гения. Мне думается, что самое интересное в искусстве – личность художника, и если она оригинальна, то я готов простить ему тысячи ошибок. Веласкес как художник был, вероятно, выше Эль Греко, но к нему привыкаешь и уже не так восхищаешься им, тогда как чувственный и трагический критянин открывает нам вечную жертвенность своей души. Актер, художник, поэт или музыкант своим искусством, возвышенным или прекрасным, удовлетворяет эстетическое чувство; но это варварское удовлетворение, оно сродни половому инстинкту, ибо он отдает вам еще и самого себя. Его тайна увлекательна, как детективный роман. Это загадка, которую не разгадать, все равно как загадку вселенной. Самая незначительная из работ Стрикленда свидетельствует о личности художника – своеобразной, сложной, мученической. Это-то и не оставляет равнодушными к его картинам даже тех, кому они не по вкусу, и это же пробудило столь острый интерес к его жизни, к особенностям его характера.

Со дня смерти Стрикленда не прошло и четырех лет, когда Морис Гюре опубликовал в «Меркюр де Франс» статью, которая спасла от забвения этого художника. По тропе, проложенной Гюре, устремились с большим или меньшим рвением многие известные литераторы: уже долгое время ни к одному критику во Франции так не прислушивались, да и, правда, его доводы не могли не произвести впечатления; они казались экстравагантными, но последующие критические работы подтвердили его мнение, и слава Чарлза Стрикленда с тех пор зиждется на фундаменте, заложенном этим французом.

То, как забрезжила эта слава, – пожалуй, один из самых романтических эпизодов в истории искусства. Но я не собираюсь заниматься разбором искусства Чарлза Стрикленда или лишь постольку, поскольку оно характеризует его личность. Я не могу согласиться с художниками, спесиво утверждающими, что непосвященный обязательно ничего не смыслит в живописи и должен откликаться на нее только молчанием или чековой книжкой. Нелепейшее заблуждение – почитать искусство за ремесло, до конца понятное только ремесленнику. Искусство – это манифестация чувств, а чувство говорит общепринятым языком. Согласен я только с тем, что критика, лишенная практического понимания технологии искусства, редко высказывает сколько-нибудь значительные суждения, а мое невежество в живописи беспредельно. По счастью, мне нет надобности пускаться в подобную авантюру, так как мой Друг мистер Эдуард Леггат, талантливый писатель и превосходный художник, исчерпывающе проанализировал творчество Стрикленда в своей небольшой книжке , которую я бы назвал образцом изящного стиля, культивируемого во Франции со значительно большим успехом, нежели в Англии.

Морис Гюре в своей знаменитой статье дал жизнеописание Стрикленда, рассчитанное на то, чтобы возбудить в публике интерес и любопытство. Одержимый бескорыстной страстью к искусству, он стремился привлечь внимание истинных знатоков к таланту, необыкновенно своеобразному, но был слишком хорошим журналистом, чтобы не знать, что «чисто человеческий интерес» способствует скорейшему достижению этой цели. И когда те, кто некогда встречались со Стриклендом, – писатели, знавшие его в Лондоне, художники, сидевшие с ним бок о бок в кафе на Монмартре – к своему удивлению открыли, что тот, кто жил среди них и кого они принимали за жалкого неудачника, – подлинный Гений, в журналы Франции и Америки хлынул поток статей. Эти воспоминания и восхваления, подливая масла в огонь, не удовлетворяли любопытства публики, а только еще больше его разжигали. Тема была благодарная, и усердный Вейтбрехт-Ротгольц в своей внушительной монографии привел уже длинный список высказываний о Стрикленде.

В человеке заложена способность к мифотворчеству. Поэтому люди, алчно впитывая в себя ошеломляющие или таинственные рассказы о жизни тех, что выделились из среды себе подобных, творят легенду и сами же проникаются фанатической верой в нее. Это бунт романтики против заурядности жизни.

Человек, о котором сложена легенда, получает паспорт на бессмертие. Иронический философ усмехается при мысли, что человечество благоговейно хранит память о сэре Уолтере Рали, водрузившем английский флаг в до того неведомых землях, не за этот подвиг, а за то, что он бросил свой плащ под ноги королевы-девственницы. Чарлз Стрикленд жил в безвестности. У него было больше врагов, чем друзей. Поэтому писавшие о нем старались всевозможными домыслами пополнить свои скудные воспоминания, хотя и в том малом, что было о нем известно, нашлось бы довольно материала для романтического повествования. Много в его жизни было странного и страшного, натура у него была неистовая, судьба обходилась с ним безжалостно. И легенда о нем мало-помалу обросла такими подробностями, что разумный историк никогда не отважился бы на нее посягнуть.

Но преподобный Роберт Стрикленд не был разумным историком. Он писал биографию своего отца , видимо, лишь затем, чтобы «разъяснить некоторые получившие хождение неточности», касающиеся второй половины его жизни и «причинившие немало горя людям, живым еще и поныне». Конечно, многое из того, что рассказывалось о жизни Стрикленда, не могло не шокировать почтенное семейство. Я от души забавлялся, читая труд Стрикленда-сына, и меня это даже радовало, ибо он был крайне сер и скучен. Роберт Стрикленд нарисовал портрет заботливейшего мужа и отца, добродушного малого, трудолюбца и глубоко нравственного человека. Современный служитель церкви достиг изумительной сноровки в науке, называемой, если я не ошибаюсь, экзогезой (толкованием текста), а ловкость, с которой пастор Стрикленд «интерпретировал» все факты из жизни отца, «не устраивающие» почтительного сына, несомненно, сулит ему в будущем высокое положение в церковной иерархии. Мысленно я уже видел лиловые епископские чулки на его мускулистых икрах. Это была затея смелая, но рискованная. Легенда немало способствовала росту славы его отца, ибо одних влекло к искусству Стрикленда отвращение, которое они испытывали к нему как личности, других

– сострадание, которое им внушала его гибель, а посему благонамеренные усилия сына странным образом охладили пыл почитателей отца. Не случайно же «Самаритянка» , одна из значительнейших работ Стрикленда, после дискуссии, вызванной опубликованием новой биографии, стоила на 235 фунтов дешевле, чем девять месяцев назад, когда ее купил известный коллекционер, вскоре внезапно скончавшийся, отчего картина и пошла опять с молотка.

«Луна и грош» - один из самых известных романов Сомерсета Моэма. В основу сюжета романа положена история жизни художника Поля Гогена. Главный персонаж романа - биржевой маклер Чарльз Стрикленд, который в 40-летнем возрасте внезапно бросает жену и детей, чтобы стать художником. Прообразом Чарльза Стрикленда послужил Поль Гоген.

фрагмент картины "Таитянские пасторали", Поль Гоген, 1893 год

Интересно, хватит ли у вас духу собрать, наконец, всю свою волю в кулак и твердо сказать себе: “Пусть встретятся на моем пути рифы и предательские мели, лишь бы не так монотонно текла жизнь, лишь бы познать радость нечаянного, непредвиденного”, а потом, пускай и дрожащей, но уверенной рукой отдать швартовые, выйти из тихой гавани и упрямо держать курс на полный опасности, но открытый океан? Хватит ли у вас смелости на подобный поступок? У меня - пока нет. А главный герой романа Сомерсета Моэма “Луна и грош” Чарльз Стрикленд бросает стабильную работу и уютный домашний очаг, чтобы, вопреки бедности, депрессии и смертельной болезни, всецело отдаться своему призванию - заниматься живописью.

С первых строк повествования мы узнаем, что после своей смерти художник Чарльз Стрикленд был признан гением, и, как это часто бывает, каждый, кто когда-либо с ним встречался, спешит написать о нем мемуары.

Действие романа происходит в начале ХХ века. Автор, молодой писатель, от имени которого ведется рассказ, приглашен на обед в дом миссис Стрикленд, которая, подобно многим буржуа, любит окружать себя людьми искусства. Мистер Стрикленд, ее муж, на таких обедах не присутствует. Дело в том, что он заурядный биржевой маклер, которого все окружающие считают крайне предсказуемой и нудной личностью.

Но однажды миссис Стрикленд прекращает свои приемы, ведь, ко всеобщему изумлению, муж бросает ее и детей и уезжает в Париж. Она уверена, что он сбежал с молодой певичкой и сейчас развлекается с ней в роскошном отеле. Миссис Стрикленд просит молодого писателя отправиться в Париж и уговорить ее мужа вернуться домой. Но в Париже оказывается, что Стрикленд живет в дешевом отеле, и никакой женщины с ним нет. Он не скрывает, что его поступок ужасен, но судьба его жены и детей его больше не волнует, равно как и общественное мнение. И всю оставшуюся жизнь он намерен посвятить себе и своей главной страсти - живописи.

"Arearea" (Озорная шутка), Поль Гоген, 1890

К удивлению читателя, поклонница искусства миссис Стрикленд считает глубоко оскорбительным тот факт, что муж променял ее на занятия живописью. Поэтому она поддерживает слух о романе своего мужа с певицей.

Через пять лет автор вновь оказывается в Париже и встречает там своего приятеля Дирка Стрева, смешного и нелепого голландца, который, будучи посредственным художником, прекрасно разбирается в живописи. Он, в числе немногих, видел работы Стрикленда и считает их гениальными. Поклоняясь таланту Стрикленда, он всячески его поддерживает, помогает ему материально, поскольку тот вечно голодает, даже не пытаясь продать свои полотна. Однажды Дирк Стрев буквально спасает Стрикленда от смерти, забрав его к себе в дом и там выхаживая его вместе со своей молодой женой Бланш. Какой трагедией оборачивается наивная доброта Стрева для него самого и для Бланш, почему все считают Стрикленда бесчеловечным чудовищем, об этом автор узнает от прибитого горем Дирка Стрева.

Позже автору все же удается встретиться с самим Стриклендом и увидеть его полотна. В них чувствуется огромное усилие художника избавиться от неведомой силы, владеющей им. Как будто он среди хаоса мироздания нашел некую новую форму и тщетно пытается воплотить её доступными ему, но недостаточными для этого, средствами.

"Автопортрет", Поль Гоген

Много лет спустя судьба заносит автора на Таити, где Стрикленд провел последние годы своей жизни, неустанно рисуя, пока не умер от проказы. Об этих, полных лишений и вдохновения, годах художника автор узнает от местных жителей, которые теперь искренне жалеют, что в свое время не купили или не выменяли у Стрикленда несколько его картин, за которые теперь можно было выручить целое состояние…

Прототипом главного героя, как сказано выше, послужил величайший художник-постимпрессионист Поль Гоген. Он также бросил доходную должность биржевого брокера, оставил жену и пятерых детей, пожертвовал комфортом ради путешествий и занятий живописью. Как и Стрикленд, он претерпевал болезни и нищету, и стал знаменитым только после своей смерти.

Интересно, что мотив пребывания в удушающих узах брака для Сомерсета Моэма является автобиографичным. Женившись в 1917 году, он не мог добиться развода до 1928-го. И причина была не только в том, что этот брак сам по себе был неудачен, но также и в том, что Моэм был бисексуалом, а в то время самых жестких во всей Европе законов против гомосексуалистов придерживалась именно Великобритания. Получив развод, Моэм обустраивает дом на французской Ривьере, но, вместе с тем, продолжает путешествовать, собирая жизненный материал, необходимый для его творчества. Это тот писатель, который всю жизнь боролся за свободу выбора, свободу духа и свободу пройти свой собственный, не навязанный обществом, путь.

Сомерсет Моэм

“Луна и грош” − своего рода, роман-провокация. Он побуждает спросить себя: “А я смог бы так же отказаться от социально приемлемого образа жизни, от уготованного комфорта и уверенности в завтрашнем дне ради истинного призвания, ради детской мечты? Смог бы я?..”

Как быть, если твоя жизнь стала походить на трамвай, бегущий по рельсам от одной конечной станции к другой? Изо дня в день он движется точно по расписанию, перевозя всегда примерно одно и то же количество пассажиров. И всё, что его ждёт в ближайшие лет 30-40 - это такое вот размеренное и до тошноты предсказуемое катание из пункта А в пункт Б… Пока в один прекрасный день, который рано или поздно настает для всех трамваев и трамвайчиков, его не спишут на металлолом, как не подлежащий ремонту.

Как оторваться от проводов и спрыгнуть с накатанных рельс, если в душе нарастает паника от всей этой прилизанной безмятежности?

И хватит ли сил сделать первый решительный бросок в сторону, на хай-вей?

И место ли трамваям на хай-вее?

Жизнь и творчество Поля Гогена настолько яркие и особенные, что вызывают у писателей желание описать своё видение их истории. Кроме романа "Луна и грош" Сомерсета Моэма существует роман выдающегося перуанского писателя, лауреата Нобелевской премии по литературе за 2010 год Марио Варгаса Льосы "Дорога в рай" ("The Way to Paradise").

Когда я познакомился с Чарлзом Стриклендом, мне, по правде говоря, и в
голову не пришло, что он какой-то необыкновенный человек. А сейчас вряд ли
кто станет отрицать его величие. Я имею в виду не величие удачливого
политика или прославленного полководца, ибо оно относится скорее к месту,
занимаемому человеком, чем к нему самому, и перемена обстоятельств нередко
низводит это величие до весьма скромных размеров. Премьер-министр вне
своего министерства сплошь и рядом оказывается болтливым фанфароном, а
генерал без армии - всего-навсего пошловатым провинциальным львом. Величие
Чарлза Стрикленда было подлинным величием. Вам может не нравиться его
искусство, но равнодушны вы к нему не останетесь. Оно вас поражает,
приковывает к себе. Прошли времена, когда оно было предметом насмешки, и
теперь уже не считается признаком эксцентричности отстаивать его или
извращенностью - его превозносить. Недостатки, ему свойственные, признаны
необходимым дополнением его достоинств. Правда, идут еще споры о месте
этого художника в искусстве, и весьма вероятно, что славословия его
почитателей столь же безосновательны, как и пренебрежительные отзывы
хулителей. Одно несомненно - это творения гения. Мне думается, что самое
интересное в искусстве - личность художника, и если она оригинальна, то я
готов простить ему тысячи ошибок. Веласкес как художник был, вероятно,
выше Эль Греко, но к нему привыкаешь и уже не так восхищаешься им, тогда
как чувственный и трагический критянин открывает нам вечную жертвенность
своей души. Актер, художник, поэт или музыкант своим искусством,
возвышенным или прекрасным, удовлетворяет эстетическое чувство; но это
варварское удовлетворение, оно сродни половому инстинкту, ибо он отдает
вам еще и самого себя. Его тайна увлекательна, как детективный роман. Это
загадка, которую не разгадать, все равно как загадку вселенной. Самая
незначительная из работ Стрикленда свидетельствует о личности художника -
своеобразной, сложной, мученической. Это-то и не оставляет равнодушными к
его картинам даже тех, кому они не по вкусу, и это же пробудило столь
острый интерес к его жизни, к особенностям его характера.
Со дня смерти Стрикленда не прошло и четырех лет, когда Морис Гюре
опубликовал в "Меркюр де Франс" статью, которая спасла от забвения этого
художника. По тропе, проложенной Гюре, устремились с большим или меньшим
рвением многие известные литераторы: уже долгое время ни к одному критику
во Франции так не прислушивались, да и, правда, его доводы не могли не
произвести впечатления; они казались экстравагантными, но последующие
критические работы подтвердили его мнение, и слава Чарлза Стрикленда с тех
пор зиждется на фундаменте, заложенном этим французом.
То, как забрезжила эта слава, - пожалуй, один из самых романтических
эпизодов в истории искусства. Но я не собираюсь заниматься разбором
искусства Чарлза Стрикленда или лишь постольку, поскольку оно
характеризует его личность.

Романа Соммерсэта Моэма "Луна и грош". По сути, роман является биографией персонажа. Однако у него был реальный прототип - известный французский художник-постимпрессионист Поль Гоген.

Начало биографии художника Чарльза Стрикленда

Это человек, которого неожиданно пронзила глубокая любовь к искусству. Набравшись смелости, он бросил все, что делало его состоятельным, и отдался творчеству.

Чарльз Стрикленд был биржевым маклером. Конечно, его доход нельзя было назвать баснословным, однако заработка хватало для безбедного существования. Поначалу он производил впечатление весьма скучного персонажа, но один поступок все перевернул.

Он бросил семью, ушел с работы и снял дешевый номер в захудалом отеле Парижа. Стал рисовать картины и частенько прикладываться к абсенту. Неожиданно для всех он оказался безумным творцом, которого не интересовало ничего, кроме собственной живописи.

Чарльз Стрикленд казался полным безумцем - его не волновало, как и на что будут жить его жена и дети, что скажут о нем окружающие, останутся ли с ним друзья. Он даже не искал признания в обществе. Единственное, что он понимал - это неудержимая страсть к искусству и невозможность собственного существования без него.

После развода он стал практически нищим художником, живущим ради совершенствования своего мастерства, перебивавшегося редкими заработками. Очень часто ему не хватало денег даже на еду.

Характер Стрикленда

Художника Чарльза Стрикленда не признавали другие деятели искусства. Лишь один посредственный живописец Дирк Стрев разглядел в нем талант. Однажды Чарльз заболел, и Дирк пустил его к себе в дом, несмотря на то, с каким презрением к нему относился больной.

Стрикленд был довольно циничен и, заметив, что жена Дирка испытывает перед ним восхищение - соблазнил ее лишь для того, чтобы нарисовать портрет.

К тому времени, когда портрет обнаженной Бланш был завершен, Чарльз выздоровел и оставил ее. Для нее расставание стало невыносимым испытанием - Бланш покончила с собой, выпив кислоты. Однако Стрикленда это ни капли не взволновало - ему было не важно все то, что происходит за пределами его картин.

Конец романа

После всех происшествий Чарльз Стрикленд продолжил бродяжничать, но спустя какое-то время отправился на остров Гаити, где взял в жены туземку и снова полностью погрузился в рисование. Там же он подхватил проказу и умер.

Но незадолго до своей смерти он создал, пожалуй, главный шедевр. От пола до потолка он разрисовал стены хижины (которую было завещано сжечь после его смерти).

Стены покрывали причудливые рисунки, при взгляде на которые замирало сердце и захватывало дух. Живопись отражала что-то таинственное, какой-то секрет, который таится в глубине самой природы.

Картины художника Чарльза Стрикленда могли бы так и остаться неизвестными и непризнанными произведениями искусства. Но один критик написал о нем статью, после чего Стрикленд получил признание, но уже после смерти.

Поль Гоген - прототип героя романа

Неудивительно, что Моэм написал роман о персонаже, столь похожем на Поля Гогена. Ведь писатель, как и художник, обожал искусство. Он скупал множество картин для своей коллекции. Среди них были и произведения Гогена.

Жизнь Чарльза Стрикленда во многом повторяет события, произошедшие с французским художником.

Страсть Гогена к экзотическим странам зародилась еще в раннем детстве, ведь до 7 лет он прожил с матерью в Перу. Возможно, это и послужило причиной его переезда на Таити ближе к концу жизни.

Поль Гоген, как и персонаж романа, оставил жену и пятерых детей ради живописи. После этого он много путешествовал, знакомился с художниками, занимался самосовершенствованием и поисками собственного "Я".

Но в отличие от Стрикленда, Гоген все-таки интересовал некоторых художников своего времени. Некоторые из них оказывали особое влияние на его творчество. Так, в его живописи появились нотки символизма. А от общения с Лавалем в его работах стали заметны японские мотивы. Какое-то время он жил у Ван Гога, но все закончилось ссорой.

В свое последнее путешествие на остров Хива-Оа Гоген женится на молодой островитянке и погружается в работу: рисует картины, пишет рассказы и статьи. Там же он подхватывает множество болезней, среди которых есть и проказа. От этого он и умирает. Но, несмотря на все сложности, свои лучшие картины Гоген написал именно там.

За свою жизнь он успел многое повидать. Но признание и славу получил лишь спустя 3 года после смерти. Его творчество оказало существенное влияние на искусство. И до сих пор его картины признаются одними из самых дорогостоящих шедевров мирового искусства.